Рудницкий, Лев Лазаревич

Константин Рудницкий
Имя при рождении:	Лев Лазаревич Рудницкий
Дата рождения:	26 июля 1920(1920-07-26)
Место рождения:	Кётен, Германия
Дата смерти:	24 сентября 1988(1988-09-24) (68 лет)
Место смерти:	Москва, СССР
Профессия:	театровед, литературный критик
Гражданство:	СССР СССР
Годы активности:	1938—1988
Псевдонимы:	Константин Рудницкий
Награды:

Лев Ла́заревич Рудни́цкий (псевдоним — Константи́н Рудни́цкий; 26 июля 1920, Кётен — 24 сентября 1988, Москва) — советский театральный критик, историк театра; доктор искусствоведения; член Союза писателей СССР с 1960 года.

Биография

Лев Рудницкий родился в г. Кётен (Германия), в дальнейшем место рождения был вынужден скрывать. В 1937 году родители подверглись репрессиям: отец (Лазарь Григорьевич Рудницкий, 1895—1938) был расстрелян, мать (Бася Яковлевна Рудницкая, 1895—?) провела 8 лет на Колыме.

В 1942 году Рудницкий окончил театроведческий факультет ГИТИСа. В качестве военного корреспондента в 1942—1945 годах участвовал в Великой Отечественной войне, был награждён орденами и медалями, в том числе медалью «За отвагу».

С 1946 года Рудницкий работал в газете «Советское искусство», по свидетельству А. Смелянского, «познал галерный труд оперативного газетчика, писал за других»; в 1949 году, в период так называемой «борьбы с космополитизмом» был уволен из редакции. Ещё в сталинские времена, когда, по словам Смелянского, «писать о современном театре оказалось практически невозможно, а само занятие театральной критикой стало оскорбительным для достоинства литератора», Рудницкий предпочёл заниматься историей театра. С 1959 года работал во Всесоюзном научно-исследовательском институте искусствознания.

Рудницкий является автором многочисленных трудов о Всеволоде Мейерхольде; некоторые книги даже в годы «оттепели» ему приходилось «пробивать» так же, как пробивали лучшие спектакли тех лет. Книгу «Режиссёр Мейерхольд» в 60-х едва не «пустили под нож», и в дальнейшем, вплоть до начала 80-х годов, ни одной работы о Мейерхольде и его театре Рудницкому опубликовать не удалось. Последним капитальным трудом Рудницкого, вышедшим в год его смерти, была богато иллюстрированная книга-альбом «Русский и советский театр» на английском и французском языках (Thames and Hudson,L,1988, 520 р.; Editions du Regard, P.).

Был женат на известном искусствоведе и театральном критике Т. И. Бачелис. Сын — литературовед и переводчик Михаил Рудницкий.

Сочинения

• А. В. Сухово-Кобылин: Очерк жизни и творчества. — М., 1957.
• Портреты драматургов. — М., 1961.
• [teatr-lib.ru/Library/Rudnitsky/dir_meye/ Режиссёр Мейерхольд.] — М., 1969.
• Спектакли разных лет. — М., 1974.
• Мейерхольд. — М., 1981. — (Жизнь в искусстве)
• Проза и сцена. — М., 1981.
• Авангард и традиции. Советский театр 1917—1934 гг. — 1988.
• [teatr-lib.ru/Library/Rudnitsky/1898_07/ Русское режиссёрское искусство. 1898—1907]. — М., 1989.
• [teatr-lib.ru/Library/Rudnitsky/1908_17/ Русское режиссёрское искусство. 1908—1917]. — М., 1990.
• [teatr-lib.ru/Library/Rudnitsky/suzhety/ Театральные сюжеты]. — М., 1990.
• Любимцы публики. — 1990.

Ссылки

• [www.krugosvet.ru/articles/84/1008461/1008461a1.htm Л. Л. Рудницкий] в Энциклопедии «Кругосвет»
• Рудницкий К. [www.russkoekino.ru/theatre/theatre-0049.shtml Красота в пьесах Чехова] (1981)

Отрывок, характеризующий Рудницкий, Лев Лазаревич

– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.