Рудольфинские таблицы

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Рудольфовы таблицы»)
Перейти к: навигация, поиск
Рудольфинские таблицы
Tabulae Rudolphinae

Обложка Рудольфинских таблиц, на которой изображены Гиппарх, Птолемей, Коперник и Тихо Браге
Автор:

Иоганн Кеплер

Язык оригинала:

латинский

Дата первой публикации:

1627 год

«Рудольфинские таблицы» (лат. Tabulae Rudolphinae, также «Рудольфиевы таблицы», «Рудольфовы таблицы») — таблицы движений планет, составленные Иоганном Кеплером на основании наблюдений Тихо Браге.





Описание книги

Рудольфинские таблицы — последняя крупная работа Кеплера[1]. Была опубликована в Ульме в 1627 году, куда Кеплер переехал вместе с семьей из Линца, договорившись об издании таблиц.[2].

Рудольфинские таблицы были названы по имени императора Священной римской империи Рудольфа II. Это были первые таблицы движения планет, составленные с помощью логарифмических вычислений и на основе законов движения планет. Кеплер был первым, кто применил логарифмические вычисления в астрономии, и Рудольфинские таблицы он смог завершить только благодаря новому средству[3].

Свыше ста лет таблицы служили настольной книгой астрономов и мореплавателей[4].

Напишите отзыв о статье "Рудольфинские таблицы"

Примечания

  1. [www.krugosvet.ru/enc/nauka_i_tehnika/astronomiya/KEPLER_IOGANN.html Кеплер, Иоганн] // Энциклопедия «Кругосвет»
  2. Лишевский В. П. Замечательные ученые. М.: Наука, 1980. С.34
  3. Веселовский И. Н., Белый Ю. А. Николай Коперник. М.: Наука, 1974. С. 371-372
  4. Историко-астрономические исследования, Том 17. — Гос. изд-во физико-математической лит-ры, 1984

Литература

  • O. Gingerich. Johannes Kepler and the Rudolphine Tables // The Great Copernicus Chase and other adventures in astronomical history. — Cambridge, 1992.

См. также

Ссылки

  • [fermi.imss.fi.it/rd/bdv?/bdviewer/bid=334726&lng=en# Johannes Kepler, Tabulae Rudolphinae] — отсканированный оригинал Рудольфинских таблиц И.Кеплера


Отрывок, характеризующий Рудольфинские таблицы

«Славь Александра век
И охраняй нам Тита на престоле,
Будь купно страшный вождь и добрый человек,
Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.