Руйи-Сен-Лу

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Коммуна
Руйи-Сен-Лу
Rouilly-Saint-Loup
Герб
Страна
Франция
Регион
Шампань — Арденны
Департамент
Кантон
Координаты
Мэр
Jean-Pierre Marty
(2008—2014)
Площадь
11,26 км²
Высота центра
112 м
Население
535 человек (2008)
Плотность
48 чел./км²
Часовой пояс
Почтовый индекс
10800
Код INSEE
10329
Показать/скрыть карты

Руйи́-Сен-Лу (фр. Rouilly-Saint-Loup) — коммуна во Франции, находится в регионе Шампань — Арденны. Департамент — Об. Входит в состав кантона Люзиньи-сюр-Барс. Округ коммуны — Труа.

Код INSEE коммуны — 10329.

Коммуна расположена приблизительно в 150 км к юго-востоку от Парижа, в 80 км южнее Шалон-ан-Шампани, в 7 км к юго-востоку от Труа[1].





Население

Население коммуны на 2008 год составляло 535 человек.

Численность населения по годам
(Источник: [www.insee.fr/fr/themes/tableau_local.asp?ref_id=POP&millesime=2010&nivgeo=COM&codgeo=10329 INSEE])
1962196819751982199019992008
346361379480507505535

Экономика

В 2007 году среди 372 человек в трудоспособном возрасте (15-64 лет) 282 были экономически активными, 90 — неактивными (показатель активности — 75,8 %, в 1999 году было 71,6 %). Из 282 активных работали 266 человек (144 мужчины и 122 женщины), безработных было 16 (6 мужчин и 10 женщин). Среди 90 неактивных 37 человек были учениками или студентами, 26 — пенсионерами, 27 были неактивными по другим причинам[2].

Напишите отзыв о статье "Руйи-Сен-Лу"

Примечания

  1. Физические расстояния рассчитаны по географическим координатам
  2. [www.recensement.insee.fr/chiffresCles.action?zoneSearchField=&codeZone=10329-COM&idTheme=2 Résultats du recensement de la population] (фр.). INSEE. Проверено 10 июля 2013. [www.webcitation.org/6JLGplshO Архивировано из первоисточника 3 сентября 2013]. (приближённые данные, в 1999 году временная занятость учтена частично)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Руйи-Сен-Лу

Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.