Румянцев, Александр Юрьевич

Александр Юрьевич Румянцев<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> В июле 2010 года во время визита Президентa России Дмитрия Медведева в Турку </td></tr>
Чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации в Финляндии
с 21 апреля 2006
Предшественник:	Владимир Михайлович Гринин
Преемник:	в должности
Рождение:	Кушка, Туркменская ССР, СССР
Образование:	МИФИ
Учёное звание:	академик РАН
Научная деятельность
Научная сфера:	физика
Награды:

Алекса́ндр Ю́рьевич Румя́нцев (род. 26 июля 1945, Кушка, Туркменская ССР) — российский учёный-физик и государственный деятель, академик РАН, доктор физико-математических наук, лауреат Государственной премии СССР, бывший министр Российской Федерации по атомной энергии, бывший руководитель Федерального агентства по атомной энергии (Росатома). Женат, имеет дочь.

Биография

• 1969 — окончил Московский инженерно-физический институт и поступил на работу в российский научный центр «Курчатовский институт».

Курчатовский институт

• 1973 — младший научный сотрудник в российском научном центре «Курчатовский институт».
• 1982 — старший научный сотрудник в российском научном центре «Курчатовский институт».
• 1986 — лауреат Государственной премии СССР за цикл работ «Новые методы исследования твёрдого тела на основе рассеяния нейтронов стационарных ядерных реакторов» (1961—1984).
• 1989 — заместитель начальника Отдела физики твёрдого тела в российском научном центре «Курчатовский институт».
• 1993 — директор Центра по научному развитию.
• 1994 — директор Института атомной энергии им. И. В. Курчатова.
• 1997 — член-корреспондент Российской академии наук (специальность — «физика»).
• 2000 — академик Российской академии наук.

Министр по атомной энергии

28 марта 2001 года Александр Румянцев возглавил Министерство по атомной энергии в правительстве Касьянова. Выбор пал на признанного специалиста, который ранее не входил в руководство министерства.

Ко мне с просьбой об отставке обратился министр атомной энергии Евгений Олегович Адамов. Эта просьба удовлетворена. Евгений Олегович сам объяснит мотивы, по которым он это сделал, если потребуется. Должен сказать, что Евгений Олегович сделал многое для укрепления отрасли за последние годы. Это факт. И думаю, что мы его за это должны поблагодарить. На эту должность назначен директор Института Курчатова Румянцев Александр Юрьевич. С 1994 года является директором института. Он доктор физико-математических наук, действительный член Академии наук. Наверное, в отрасли на таком уровне один из самых молодых руководителей, наверное, на таком уровне — самый молодой руководитель.
Выступление Владимира Путина. 29 марта 2001 года.

24 февраля 2004 года указом президента РФ Владимира Путина правительства Касьянова отправлен в отставку.

Росатом

В марте этого же года назначен руководителем Федерального агентства по атомной энергии (Росатома).

• 2005 — с 15 ноября в отставке с поста руководителя Росатома.

Посол в Финляндии

21 апреля 2006 года указом президента Владимира Путина 60-летний Александр Румянцев был назначен чрезвычайным и полномочным послом РФ в Финляндской Республике.

23 апреля 2008 года Румянцеву был присвоен дипломатический ранг чрезвычайного и полномочного посла РФ.

На данный момент служит дуайеном дипломатического корпусa в Финляндии.

Научная сфера

Физик-экспериментатор. Основные научные интересы и труды связаны с исследованием структуры и динамики кристаллической решётки твёрдых тел методами рассеяния нейтронов, автор более 70 научных статей и докладов.

Член специализированных советов по присуждению учёных степеней в РНЦ «Курчатовский институт», Объединённого института ядерных исследований (г. Дубна), Московского инженерно-физического института, также участвует в работе ряда комиссий и советов по исследованию конденсированных сред ядерно-физическими методами.

Член Правления Ядерного общества РФ.

Член редакционных коллегий журналов «Поверхность» и «Neutron News».

Награды

• Орден Почёта (26 июля 2001) — за многолетнюю плодотворную научную деятельность в области атомной энергетики
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (10 августа 2005) — за большой вклад в развитие атомной промышленности и многолетнюю добросовестную работу
• Орден Дружбы (29 октября 2010) — за большой вклад в реализацию внешнеполитического курса Российской Федерации и многолетнюю добросовестную работу
• Орден Александра Невского (22 августа 2015)

Ссылки

• [www.rusembassy.fi/RLAmbassador.htm Александр Румянцев на сайте посольства России в Финляндии]
• [web.archive.org/web/20011227152321/www.gazeta.ru/roumiantsev.shtml Интервью с главой Минатома Александром Румянцевым. Газета. Ru]
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-382.ln-ru Профиль Александра Юрьевича Румянцева] на официальном сайте РАН
• [www.rg.ru/2011/02/21/primakov-pravitelstvo.html Российская газета]
• [www.rg.ru/2004/03/11/federel-dok.html Указ Президента Российской Федерации от 9 марта 2004 г. N 314 О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти]

Отрывок, характеризующий Румянцев, Александр Юрьевич

Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.