Русичи

Ру́сичи или Русич — поэтическое название жителей Древней Руси, вариант более обычного древнерусского этнонима «русь» (в единственном числе русинъ).

История

Из древнерусских памятников встречается только 4 раза (2 раза в форме русичи и 2 в цокающей форме русици) и только в «Слове о полку Игореве».

«Хочу, — сказал (Игорь), — копье преломить на границе поля Половецкого, с вами, русичи, хочу либо голову сложить, либо шлемом испить из Дона».

Оригинальный текст (древнерусск.)  

«Хощу бо, — рече, — копие приломити конець поля Половецкаго; съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону».

Русичи широкие поля червлеными щитами перегородили, ища себе чести, а князю — славы.

Оригинальный текст (древнерусск.)  

Русичи великая поля чрьлеными щиты прегородиша, ищучи себѣ чти, а князю — славы.

Дети бесовы (половцы) кликом поля перегородили, а храбрые русичи перегородили червлеными щитами.

Оригинальный текст (древнерусск.)  

Дѣти бѣсови кликомъ поля прегородиша, а храбрии русици преградиша чрълеными щиты.

Тут разлучились братья на берегу быстрой Каялы; тут кровавого вина не хватило, тут пир докончили храбрые русичи: сватов напоили, а сами полегли за землю Русскую.

Оригинальный текст (древнерусск.)  

Ту ся брата разлучиста на брезѣ быстрой Каялы; ту кроваваго вина не доста, ту пиръ докончаша храбрии русичи: сваты попоиша, а сами полегоша за землю Рускую.

В XX веке употребление этого слова, неизвестного другим источникам, у ряда исследователей (А. Мазон, Б. Унбегаун, А. А. Зимин) выступало в ряду аргументов в пользу поддельности «Слова о полку Игореве». Унбегаун датировал возможность появления таких форм не ранее чем XVII веком, считая их избыточными при наличии собирательного «русь». Зимин связывал термин с легендой о князе Русе, появляющейся в источниках не ранее XVI в.

Однако, как показали А. В. Соловьёв, Л. А. Булаховский, А. А. Зализняк, такое образование не противоречит древнерусским правилам (ср. засвидетельствованные в источниках соответствия собирательным именам: корела — кореличи, югра — югричи, пермь — пермичи при вторичности пермяки, мордва — мордвичи, свея — свеичи) и, возможно, имеет дополнительную окраску «дети общего прародителя» (в этой связи важно, что в «Задонщине», а один раз и в «Слове», выступает поэтическое именование русьскии сынове). В украинском фольклоре известна схожая форма русовичи. Поэтому, скорее всего, русичи — аутентичный древнерусский поэтический термин, редкий и поэтому не попавший в другие источники.

Существует также гипотеза А. В. Назаренко, согласно которой русичи — цокающая запись незасвидетельствованного этнонима *русьцы (в Слове встречается также написание русици), однако она более сложна и менее вероятна по лингвистическим соображениям.

В новейшее время слово «русичи», как и некоторые другие, взятые из «Слова о полку Игореве», стало популярным в русской культуре: как обозначение жителей Древней Руси, иногда современных русских, «Русич» — названием разного рода фирм, издательства, вагона метро, футбольного клуба и т. п.

См. также

• Древнерусская народность
• Русы
• Русины (этноним прошлого)
• Русь (народ)
• Слово о полку Игореве
• Задонщина

Литература

• Соловьёв А. В. [feb-web.ru/feb/slovo/critics/s62/s62-276-.htm Русичи и русовичи]
• [feb-web.ru/feb/slovoss/ss-abc/ss5/ss5-0621.htm?cmd=2&istext=1 Русичи в «Словаре-справочнике Слова о полку Игореве»]
• Зализняк А. А. [www.e-reading.org.ua/bookreader.php/134984/Zaliznyak_-_Slovo_o_polku_Igoreve__Vzglyad_lingvista.pdf Слово о полку Игореве: взгляд лингвиста]. Изд. 3, М., 2008, с. 212—217.
• Милов Л. В. Ruzzi “Баварского географа” и так называемые “русичи” // Отечественная история. 2000. № 1. С. 96.

Отрывок, характеризующий Русичи

– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.