Русский драматический театр Литвы

Ру́сский драмати́ческий теа́тр Литвы́ (лит. Lietuvos rusų dramos teatras) — профессиональный государственный театр драмы в Вильнюсе, действующий с 1946 года. Располагается в здании театра на Погулянке по адресу улица Йоно Басанавичяус, 13 (Jono Basanavičiaus g. 13). Руководитель театра Йонас Вайткус. В труппе театра значится свыше тридцати актёров; репертуар составляют пьесы русского и зарубежного классического репертуара, современные русские и зарубежные спектакли.

История

Решение об учреждении театра было принято 6 июля 1945 года. Театр формировался из московских и ленинградских актёров, актёров ряда периферийных театров и выпускников театральных училищ. Первые два спектакля были репетированы в Москве, репетиции проходили в помещении клуба газета «Правда». Первый спектакль по пьесе А. Н. Островского «Без вины виноватые» в постановке народного артиста Узбекской ССР Н. В. Ладыгина театр показал 19 сентября 1946 года в помещении Вильнюсского драматического театра на проспекте Гедимино, 6. Вторым спектаклем была постановка И. М. Рапопорта «Хозяйки гостиницы» Карло Гольдони.

Первоначально театр назывался Вильнюсский русский драматический театр, с 1960 года носил название Государственный русский драматический театр Литовской ССР. С начала 1948 года театр работал в реконструированном здании на улице Капсукаса, 4 (ныне улица Йогайлос). На время начавшегося в конце 1980-х годов капитального ремонта этого здания театр перебрался в здание на Басанавичяус, где, ввиду последовавшей приватизации прежнего здания, и остался.

Первым художественным руководителем театра был Н. В. Ладыгин, позднее его возглавляли С. Ф. Владычинский, В. С. Великатов, А. П. Новоскольцев, Е. Г. Маркова, А. К. Поляков. После частой смены главных режиссёров и состава труппы художественным руководителем стал Виктор Головчинер (1955–1962). При нём театр сложился как цельный художественный коллектив со своим творческим обликом. Позднее театром руководили Владимир Галицкий (1962–1966), постановкам которого был свойствен поиск новых театральных средств выразительности, и Евгений Хигерович (1966–1970), отличавшегося сколонностью к гротеску. Яркий след в истории театра оставили режиссёры Леонид Лурье, Роман Виктюк (1970–1974, — этот период в истории театра зачастую называют «золотым»), Виталий Ланской (1975–1978).

В последнее время художественными руководителями театра были:

• Вячеслав Кокорин (1990–1992),
• Линас-Мариюс Зайкаускас (1992—1999),
• Владимир Тарасов (1999—2002),
• Татьяна Ринкявичене (2002–2009),
• с 2009 года руководителем РДТЛ является известный литовский режиссёр Йонас Вайткус.

Репертуар

В репертуаре большое место занимали советские пьесы и российские классические произведения. Ставились пьесы К. А. Тренёва, Б. А. Лавренёва, В. В. Маяковского, А. Е. Корнейчука, А. В. Софронова, В. Розова. За постановку пьесы по роману Галины Николаевой «Битва в пути» театру была присуждена Государственная премия Литовской ССР. Среди удачных постановок 1960-х годов «Идиот» по роману Ф. М. Достоевского и «Господин Пунтилла и его слуга Матти» Б. Брехта.

Театром поставлено немало произведений литовской драматургии (пьесы Г. Корсакене, В. Милюнаса, Р. Самулявичюса, Ю. Грушаса, К. Саи). Уже в 1955 году была поставлена пьеса Юозаса Балтушиса «Поют петухи», затем состоялась премьера пьесы Разбитая ваза Аугустинаса Грицюса (1956). В 1959 году театр поставил пьесу «Умом и сердцем» о молодом Феликсе Дзержинском, написанную Григорием Кановичем в соавторстве с журналистом О. Ханеевым.

В театральном репертуаре представлены драмы Островского, «Буря в стакане воды» Эжена Скриба, пьеса Петра Шерешевского по ранним рассказам Антона Чехова «Журавль», «Отель двух миров» Эрика-Эммануэля Шмитта, «Венецианский купец» Шекспира, современные пьесы, например, Глеба Нагорного «Life-Life», детские и другие спектакли.

Сезон 2012

В сезоне 2012 года гл. режиссёр театра Йонас Вайткус решил ввести многоязычность в репертуар, которая, по его словам, придаст репертуару особую гибкость. Например: детские «Три любимые» (на трёх языках), «Волшебный мелок» (лауреат «Золотого сценического крестика»), «Русалочка», «Теремок»; также спектакль «Язычники».
Также, с начала сезона театр попытается отказаться от бумажных версий программок, заменив их электронными, также появилась возможность приобрести различные абонементы.

Актёры

В театре начинала работать молодая актриса Элина Быстрицкая, только что закончившая Киевский театральный институт. Один сезон (с 1948 по 1949 год) в Вильнюсском театре русской драмы работал Михаил Пуговкин. Долгое время в театре работала Елена Майвина (она представила около 130 ролей). С 1955 по 1968 год в этом театре работала звезда сцены Моника Миронайте. Среди других известных актёров театра — Артём Иноземцев, Михаил Евдокимов, Владимир Ефремов, Валерий Алексеевич Смирнов-Рыжалов, Эдуард Мурашов, Ольга Кузьмина-Даугуветене. С 1988 года в театре несколько лет работала Татьяна Лютаева.

Театр гастролировал в Москве (1956, 1984), и других городах России, в ГДР (1979), Польше, Чехии, на Украине, участвовал в международных театральных фестивалях.

Интересные факты

• Здание театра на ул. Й. Басанавичуса является старейшим театральным зданием в Литве (в октябре 2013 г. отмечалось его 100-летие) и первым, построенным в Литве специально этих целей. Намечается реконструкция здания, за счёт выделенных средств ЕС.

Ссылки

• [www.rusudrama.lt/ru Сайт театра]

Литература

• Юкова И. К. Русский драматический театр Советской Литвы: Монография. — Вильнюс: Вага, 1988. — 134 с. — 1000 экз. — ISBN 5-415-0081-X.
• Русский драматический театр // Литва. Краткая энциклопедия. — Вильнюс: Главная редакция энциклопедий, 1989. — С. 528—529. — 672 с. — 50 000 экз.
• Танана М. Русский драматический театр Литвы 1946—1996. — Вильнюс, 1996. — 134 с. — 2000 экз. — ISBN 9986-750-22-9.

Отрывок, характеризующий Русский драматический театр Литвы

Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала:
– Надеюсь увидать вас еще, но надеюсь тоже, что вы перемените свои мнения, мой милый мсье Пьер, – сказала она.
Когда она сказала ему это, он ничего не ответил, только наклонился и показал всем еще раз свою улыбку, которая ничего не говорила, разве только вот что: «Мнения мнениями, а вы видите, какой я добрый и славный малый». И все, и Анна Павловна невольно почувствовали это.
Князь Андрей вышел в переднюю и, подставив плечи лакею, накидывавшему ему плащ, равнодушно прислушивался к болтовне своей жены с князем Ипполитом, вышедшим тоже в переднюю. Князь Ипполит стоял возле хорошенькой беременной княгини и упорно смотрел прямо на нее в лорнет.
– Идите, Annette, вы простудитесь, – говорила маленькая княгиня, прощаясь с Анной Павловной. – C'est arrete, [Решено,] – прибавила она тихо.
Анна Павловна уже успела переговорить с Лизой о сватовстве, которое она затевала между Анатолем и золовкой маленькой княгини.
– Я надеюсь на вас, милый друг, – сказала Анна Павловна тоже тихо, – вы напишете к ней и скажете мне, comment le pere envisagera la chose. Au revoir, [Как отец посмотрит на дело. До свидания,] – и она ушла из передней.
Князь Ипполит подошел к маленькой княгине и, близко наклоняя к ней свое лицо, стал полушопотом что то говорить ей.
Два лакея, один княгинин, другой его, дожидаясь, когда они кончат говорить, стояли с шалью и рединготом и слушали их, непонятный им, французский говор с такими лицами, как будто они понимали, что говорится, но не хотели показывать этого. Княгиня, как всегда, говорила улыбаясь и слушала смеясь.
– Я очень рад, что не поехал к посланнику, – говорил князь Ипполит: – скука… Прекрасный вечер, не правда ли, прекрасный?
– Говорят, что бал будет очень хорош, – отвечала княгиня, вздергивая с усиками губку. – Все красивые женщины общества будут там.
– Не все, потому что вас там не будет; не все, – сказал князь Ипполит, радостно смеясь, и, схватив шаль у лакея, даже толкнул его и стал надевать ее на княгиню.
От неловкости или умышленно (никто бы не мог разобрать этого) он долго не опускал рук, когда шаль уже была надета, и как будто обнимал молодую женщину.
Она грациозно, но всё улыбаясь, отстранилась, повернулась и взглянула на мужа. У князя Андрея глаза были закрыты: так он казался усталым и сонным.
– Вы готовы? – спросил он жену, обходя ее взглядом.
Князь Ипполит торопливо надел свой редингот, который у него, по новому, был длиннее пяток, и, путаясь в нем, побежал на крыльцо за княгиней, которую лакей подсаживал в карету.
– Рrincesse, au revoir, [Княгиня, до свиданья,] – кричал он, путаясь языком так же, как и ногами.
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.

– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!


В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.