Русский пастырь

Русский пастырь
Специализация:	журнал для православного духовенства
Периодичность:	др трёх раз в год
Язык:	русский
Страна:	США
История издания:	1988 — 2003, с 2010
Веб-сайт:	[www.ruspast.com www.ruspast.com]

Ру́сский па́стырь (официальное название Портал «Русский пастырь — духовное наследие Зарубежной Руси») — русскоязычный сайт Русской православной церкви церкви заграницей. Сайт позиционируется как независимый. Является продолжателем одноимённого журнала, издававшегося в 1988—2003 годы в Сан-Франциско.

История

Журнал

В 1986 году клирик Русской зарубежной церкви протоиерей Пётр Перекрёстов решил издавать журнал для православного духовенства: «в 1986 году, когда появился первый лазерный принтер и компьютер „Макинтош“ и я увидел, что человек может дома набирать что-нибудь, подумал: а хорошо бы к 1000-летию Крещения Руси начать издавать журнал для духовенства». Первоиерарх РПЦЗ митрополит Виталий (Устинов) первоначально не одобрил его намерение издавать журнал, посоветовав ему взяться за улучшения журнала Православная Русь, пришедшей в упадок после кончины архимандрита Константина (Зайцева).

В 1988 году с благословения архиепископа Сиракузского и Троицкого Лавра (Шкурлы) началось издание журнала Русский Пастырь, который выходил с подзаголовком с «Русский православный пастырский журнал воспитанников Свято-Троицкой Духовной семинарии».

В «Обращении к читателям» в № 1 за 1989 год определена аудитория издания:

Наш журнал ставит себе целью установить связь между пастырями, воодушевить их, укрепить их в их трудном служении, послужить местом обсуждениях наших общих вопросов. Это начинание является как бы малой жертвой, нашим маленьким даром русскому пастырю, облик которого создавался в течение тысячелетней истории нашей многострадальной России. Хотя журнал, главным образом, будет адресован читателю в духовном сане, однако, думается, что он будет интересен и всякому верующему, принимающему церковную жизнь близко к сердцу.

Как отмечал протоиерей Петр Перекрёстов, «большая часть тиража журнала бесплатно отправлялась читателям в Россию. В те годы практически каждый второй наш читатель в России отвечал нам письменно, высказывая свои мысли по поводу содержания журнала, а кое-кто даже присылал материалы, в том числе архивные». Помимо статей литургического, пастырского, богословского и исторического характера, публиковались и полемические материалы, в том числе относящиеся к проблеме перехода российских приходов под омофор Русской Зарубежной Церкви.

В связи с десятилетием журнала его главный редактор рассказывал:

Цели «Русского пастыря» — «укрепление связи между пастырями, воодушевление их и служение местом обсуждения церковных вопросов» — остаются теми же. Но если в начале журнал был задуман в первую очередь для пастырей, то теперь журнал сам стал как бы пастырем для многих верующих… Недостаточно просто писать на церковные, религиозные темы. И здесь, и в современной России имеются авторы большой эрудиции, могущие доказать что угодно, причем всё звучит довольно убедительно. Но, вместе с тем, чего-то явно не хватает. Попробуйте параллельно читать этих «новых» авторов и статьи таких «старых» изданий, как «Вестник Православного дела», «Церковная летопись», «Святая Земля», «Вечное». Дух, настроение и тон старых авторов и старых изданий совсем иной. Это не только дело языка, это вопрос духовного благородства и внутренней убежденности… Мы начали с 40 страниц, а в России у нас первоначально было около 10 читателей. Теперь, по милости Божией, у журнала 104 страницы и половина тиража посылается в Россию.

В год выходило по 2-3 номера, но с 2001 года стало выходить по одному номеру в год. Последний, 42-й номер вышел в 2003 году. Одной из причин этого стало появление интернета (в том числе был запущен официальный сайт РПЦЗ), намного упростившего поиск информации. К тому же полиграфия была дорогой.

Издательство «Русский пастырь», издававшее журнал, 2003 году начало заниматься проектом «Песнопения русского зарубежья», который включал в себя сбор нотного материала композиторов русского зарубежья и выпуском аудиодисков.

Сайт

Протоиерей Петр Перекрёстов решил возродить издание, но уже в формате сайта. 13 апреля 2010 года был зарегистрирован сайт [www.ruspast.com www.ruspast.com]. В его основу легли материалы сорока двух номеров журнала. Цель нового сайта: сбор и публикацию нового архивного материала авторов русского православного зарубежья, фотографии из истории Русской Православной Церкви Заграницей, аудиоматериалы, статьи современных авторов, как из числа Русской Зарубежной Церкви, так и пишущих в России на темы, касающиеся истории и наследия Зарубежной Руси.

16 декабря 2013 года в арт-центре «КвАРТира 10» состоялась презентация портала «Русский пастырь», подготовленная сайтом «Православие и мир».

Протоиерей Петр Перекрёстов подчеркнул, что в России до сих пор не было сайта для духовенства, но его портал не может и не будет ни с кем конкурировать: «Наш сайт будет маленьким и простым и призван занять в Интернете свою нишу. В том и ценность творений, в частности, авторов Зарубежной Церкви, что старое всегда новое. То, что старое для меня — новое для нашей молодежи. А наша цель — все это собрать».

Отрывок, характеризующий Русский пастырь

Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.