Русское библиографическое общество
Поделись знанием:
К:Организации, закрытые в 1930 году
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.
Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
| Русское библиографическое общество | |
| Основание | |
|---|---|
|
1890 | |
| Ликвидация | |
|
1930 |
Русское библиографическое общество — научное общество библиофилов, созданное при Московском университете, созданное с целью описания всех русских книг и рукописей, а также для разработки системы методов в отечественной библиографии[1].
Содержание
История библиотеки и общества
В 1889 году по инициативе А. Д. Торопова и В. Ф. Фреймана[2] возник Московский библиографический кружок, в котором на момент основания было 59 членов, а к 1899 году — 123 члена, в том числе Д. Д. Языков, В. Я. Брюсов. В уставе, утверждённом 31 июля 1890 года, целью было записано «составление и издание полного систематического каталога всех без исключения русских книг гражданской печати, то есть вышедших в свет с 1708 г., а затем составление каталогов рукописей, периодических изданий, церковных книг и т. д.». К 1891 году была разработана библиографическая инструкция «Способ описания книг», опубликованная, в частности, в журнале «Библиограф». Поставленная задача требовала разработки новой библиографической классификации, хотя необходимость в её разработке в начале XX века отпала с распространением системы УДК.
В 1893 году Кружок поставил вопрос о печатных библиотечных карточках. Я. Г. Квасков 1 декабря 1892 года, в докладе «Библиотечные карточки при вновь выходящих книгах» (Реформа библиотечного дела: библиотечные карточки при вновь выходящих книгах / Я. Г. Квасков, Изд. книгопродавца Д. В. Байкова. — М. : Типография В. А. Гатцук (Д. П. Чернышевский), 1893. — 16 с.), предлагал ходатайствовать перед правительством об установлении в законодательном порядке определенного размера библиотечных карточек и обязательном печатании их при каждой вновь выходящей книге[3]. Однако эта идея была реализована лишь через 33 года.
В 1900 году Кружок был преобразован в Русское библиографическое общество с причислением его к Московскому университету[4].
Видным деятелем общества стал Б. С. Боднарский, теоретические работы и многолетняя практическая деятельность которого оказали значительное влияние на развитие науки о книге.
Одним из почётных членов был А. М. Ловягин, автор многочисленных работ по книговедению, занимавшийся разработкой теоретических проблем книговедения, которое первоначально называл библиологией и считал эквивалентом библиографии.
Кружок и общество издавали журналы «Книговедение» (1894—1896) и «Библиографические известия» (1913—1927, 1929)[5].
В 1910 году после смерти Л. Н. Толстого для составления библиографии его произведений была образована Толстовская комиссия, которая в конце 1912 года перешла к возникшему в Москве специальному Толстовскому обществу и музею при нём.
В декабре 1911 года, после Библиотечного съезда, была создана комиссия библиотековедения с музеем библиотечной техники при ней. По инициативе комиссии в 1913 году были организованы курсы библиотековедения (срок обучения — три недели). В середине 1916 года комиссия библиотековедения была преобразована в самостоятельное Русское библиотечное общество[6].
Общество организовало Первый Всероссийский библиографический съезд в 1924 году: участвовало в проведении Второго Всероссийского библиографического съезда 1926 года.
Руководство общества
- А. Д. Топоров (1889—1899)
- Д. В. Ульянинский (1899—1909)
- Б. С. Боднарский (1920—1929)[7][8]
Издания общества
Периодические
- «Книговедение» (1894—1896) — 12 номеров в год[9]
- «Библиографические известия» (1913—1927, 1929)[10] — предполагалось, что каждый год будет выходить четыре номера. Однако лишь в 1913 году были выпущены четыре номера. В 1914—1920 годах выходило по два двойных номера, а в 1921—1927 и 1929 годах ежегодно появлялся только один номер (в 1928 году в связи с финансовыми трудностями журнал не издавался). Таким образом, всего за 1913—1929 годы вышло 26 номеров.
Отдельные
- Очерк деятельности Московского библиографического кружка за первый год его существования (с 4 октября 1890 г. по 1 декабря 1891 г.). - М.: Тип. А.И. Мамонтова и Ко., 1892. — 96 с.
- Торопов А. Д. Список периодических изданий, выходящих в России на 1893 год. — М.: Тип. О-ва распространения полез. книг, 1893. — VIII, 101 с.
- Квасков Я. Г. Материалы для библиографического указателя по ихтиологии, рыбоводству и рыболовству, собранные к конкурсу по рыбоводству 1894 года. — М.: Тип. Т-ва И.Д. Сытина, 1894 — 16 с.
- Сторожев В. Н. Новое издание «Наказа» Императрицы Екатерины II. — М.: Тип. Т-ва И. Д. Сытина, 1894 — 16 с.
- Сторожев В. Н. Георг Лермонт. Родоначальник русской ветви Лермонтовых. — М.: Тип. Т-ва И.Д. Сытина, 1894 — 34 с.
- Томачинский В. Н. Начала библиотековедения. М.: Тип. Т-ва И.Д. Сытина, 1895. 18 с.
- Бакай Н. Н. Замечательное книгохранилище в Восточной Сибири: (Библиотека Г. В. Юдина). — М.: Печ. А.И. Снегиревой, 1896 — 15 с.
- Лебедев А. Н. Надписи на старинных книгах: (Памяти брата и друга И. М. Остроглазова). — М.: Печ. А.И. Снегиревой, 1896 — 34 с.
- Миловидов А. И. Первая русская газета в Северозападном крае. — М.: Тип. М. Борисенко, 1902. — 24 с.
- Иваск У. Г. Сергей Александрович Соболевский и его библиотека. — М.: Типолит. И. И. Пашкова., 1906. — 15 с. — 305 экз. (из них 5 экз. на веленевой бумаге не для продажи)
- Сухоплюев И. К. Библиографический обзор изданий по вопросу об обеспечении народного продовольствия. — М.: Тип. А. И. Снегиревой, 1907. — VII, 65 с.
- Памяти Петра Александровича Ефремова: Сообщения, сдел. на общ. собр. 13 февр. 1908 г. — М.: Тип. А.И. Снегиревой, 1908. — 39 с.
- Двухсотлетие гражданского шрифта. 1708-1908: Доклады, сдел. 8 марта 1908 г. на общ. собр. Рус. библиогр. о-ва при Имп. Моск. ун-те, и обзор устроен, тогда же выставки. — М.: Тип. Синодальная, 1910 — 68 с. — 400 экз.
- Покровский В. И. Книга и читатель двести лет назад. — М.: Тип. Синодальная, 1910 — 40 с.
- Брандт Р. Ф. Петровская реформа азбуки. — М.: Тип. Синодальная, 1910 — 8 с.
- Список книг по библиотечному делу и библиографии, : наиболее необходимых для библиотекарей общедоступных библиотек: Проект. — М.: Тип. А. И. Снегиревой, 1912. 6 с.
- Иваск У. Г. [Библиография Валерия Брюсова. 1889-1912. М.: Скорпион, 1913. 54 с.]. — М.: Тип. П. П. Рябушинского, 1913
- Пасенко В. А. Отечественная война в литературе на иностранных языках (1812-1830 гг.): Материалы для библиогр. указ. — М.: Тип. П.П. Рябушинского, 1913 — 31 с.
- Кузнецов С. К. Каталография. — М.: Тип. П.П. Рябушинского, 1913 — 11 с.
- Гульбинский И. В. Борис Николаевич Чичерин: Биобиблиогр. очерк. — М.: Тип. Т-ва Рябушинских, 1914 — 25 с.
- Боднарский Б. С. Библиография русской библиографии: Библиогр. лит. с 1913 г. по 1917 г. включ.: [Т. 1]. — М.: Тип. Т-ва Рябушинских, 1918 — 441 с.
- Боднарский Б. С. Библиография русской библиографии: Библиогр. лит. с 1918 г. по 1922 г. включ.: [Т. 2]. — М.: 39 интернац. тип. «Мосполиграф», 1921 — 116 с.
- Н. М. Лисовский и его библиографическая деятельность: Докл. Б. С. Боднарского, А. Г. Фомина, А. И. Малеина и С. И. Синебрюхова, чит. на заседаниях о-ва. — М.: Типолит. «Труд», Орёл, 1925. — 46 с., 1 л. портр.
- Боднарский Б. С. Библиография русской библиографии: Библиогр. лит. с 1923 по 1925 г. включ.: [Т. 3]. — М.: 13 тип. "Мысль печатника", 1926 — 206 с.
- Орлов Н. Н. Библиография библиотековедения (1917-1927). — М.; Л.: Гос. изд-во (I образцовая тип.), 1928 — 174 с.
- Здобнов Н. В. Проблемы экономики книги (в порядке постановки вопроса). — М.: Тип. «Кн. фабрика Центриздата народов СССР», 1929 — 31с. — 900 экз. — Изд. за счет средств авт.
- Боднарский Б. С. Библиография русской библиографии: Библиогр. лит. за 1929 г.: [Т. 4].-М.-С., 1930
- Сомов Н. М. Библиография русской общественности: (К вопр. об интеллигенции) — М.: 21 тип. «Мосполиграф», 1931. — 37 с.
См. также
Напишите отзыв о статье "Русское библиографическое общество"
Примечания
- ↑ Торговля книжная // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ В. Ф. Фрейман (1860—1905) — московский антиквар и библиограф. Он начал составлять «Всеобщий систематический каталог русских книг», однако грандиозная работа требовала коллективной работы, ради которой и был создан библиографический кружок. В результате, если к 1889 году Фрейман единолично подготовил картотеку, содержащую 20 000 названий, то после года коллективной работы каталог вырос до 66 000 записей (Общая библиография: Учебник для вузов. — М.: Изд-во МГУП, 2000. — 588 с. — ISBN 5-8122-0099-8). К началу 1917 года каталог русской печатной книги насчитывал более 1/2 миллиона записей; однако осенью 1917 года артиллерийский снаряд, попавший в левое крыло старого здания Московского университета и именно в то помещение, где хранился каталог, нанёс ему трудно поправимый урон, в результате которого он как справочный аппарат потерял значение (Машкова М. В. История русской библиографии начала XX в. (до октября 1917) — М., 1969).
- ↑ [nffedorov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=91&Itemid=261 Что значит карточка, приложенная к книге?]
- ↑ В 1899 году в Петербурге было создано Русское библиологическое общество.
- ↑ Книговедение — статья из Большой советской энциклопедии.
- ↑ [www.mosarchiv.mos.ru/images/Putevoditel-5/carhmos5-2.htm#b Русское библиографическое общество / Москва. Путеводитель. Общественные организации и партии]
- ↑ Боднарский Богдан Степанович — статья из Большой советской энциклопедии.
- ↑ Другие источники, в частности [www.snor.ru/?m=articles&an=sc_410 «Справочник научных обществ России»] указывают иные годы председательства: 1909—1919. Однако документально известно, что 19 декабря 1929 года председатель Общества Б. С. Боднарский был приглашён «Научный отдел Главнауки к т. Никитину для переговоров по вопросу обследования библиографического общества» («обследование» фактически было ликвидацией).
- ↑ Журнал, по словам А. Д. Топорова, нужен был кружку «для живого обмена мыслями с массою читающего люда».
- ↑ Бессменным редактором был Б. С. Боднарский. В редакционный комитет входили Р. Ф. Брандт, Удо Георгиевич Иваск (1878—1922), Н. М. Лисовский. Секретарем редакции был П. И. Васильев.
Литература
- Гречихин А. А. Роль русских библиографических обществ в развитии библиографоведения // Общая библиография: Учебник для вузов. — М., 2000.
- Владимиров Д. А. Все началось с «Низка» // Московский журнал. — 2003. — № 9. — С. 6-7.
- Как закрывали Русское библиографическое общество // Сов. Библиография. — 1989. — №1. — С. 75-81; № 2. — С. 47-54.
Отрывок, характеризующий Русское библиографическое общество
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.
Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
