Рутхардт, Юлиус
Юлиус Рутхардт (нем. Julius Ruthardt; 13 декабря 1841, Штутгарт — 13 октября 1909, Констанц) — немецкий скрипач и дирижёр. Сын Фридриха Рутхардта, брат Адольфа Рутхардта.
Учился музыке у своего отца. Уже в 14-летнем возрасте поступил скрипачом в Штутгартскую придворную капеллу. В 1871—1882 гг. работал дирижёром в Риге, в 1882—1884 гг. в Лейпциге, в 1884—1893 гг. в Берлине, в 1893—1898 в Бремене. В 1894 г. в Штутгарте и в 1895 г. в Бремене помогал Антону Рубинштейну в премьерных исполнениях его оперы «Христос». Среди учеников Рутхардта, в частности, Эйвинн Альнэс). В 1876 г. опубликовал в газете «Rigasche Zeitung» серию статей «Письма из Байройта», представляющую собой один из интересных источников информации о первом Байройтском фестивале. В 1900 г., в связи с подступающей слепотой, вышел в отставку и провёл последние годы жизни в Констанце.
Автор музыки к пьесе Б. Бьёрнсона «Хульда-Хромоножка», хоровой и вокальной музыки.
Это заготовка статьи о дирижёре. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 14 мая 2011 года. |
Напишите отзыв о статье "Рутхардт, Юлиус"
Отрывок, характеризующий Рутхардт, Юлиус
Мавра Кузминишна подошла к калитке.– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…