Рухабатский этрап

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Рухабатский этрап
туркм. Ruhabat etraby
Страна

Туркмения

Статус

этрап

Входит в

Ашхабад

Хяким

Аннабердиев Реджепмырат Какабаевич[1]

Код автом. номеров

AG

Рухабатский этрап (туркм. Ruhabat etraby) — один из этрапов Ашхабада[2]. В 2013 году, частично земли территории Рухабатского этрапа Ахалского велаята были включены в пределы территории земель города Ашхабада и исключены из состава территории Ахалского велаята. Новому территориальному образованию было присвоено название Рухабатский этрап города Ашхабада[2].

Напишите отзыв о статье "Рухабатский этрап"



Примечания

  1. [tdh.gov.tm/?id=6989 Президент Туркменистана подписал ряд документов]
  2. 1 2 [turkmenistan.gov.tm/?id=4117 Ашхабад прирос новыми территориями]

Отрывок, характеризующий Рухабатский этрап

– Да, он очень, очень добрый человек, когда находится под влиянием не дурных людей, а таких людей, как я, – говорила себе княжна.
Перемена, происшедшая в Пьере, была замечена по своему и его слугами – Терентием и Васькой. Они находили, что он много попростел. Терентий часто, раздев барина, с сапогами и платьем в руке, пожелав покойной ночи, медлил уходить, ожидая, не вступит ли барин в разговор. И большею частью Пьер останавливал Терентия, замечая, что ему хочется поговорить.
– Ну, так скажи мне… да как же вы доставали себе еду? – спрашивал он. И Терентий начинал рассказ о московском разорении, о покойном графе и долго стоял с платьем, рассказывая, а иногда слушая рассказы Пьера, и, с приятным сознанием близости к себе барина и дружелюбия к нему, уходил в переднюю.
Доктор, лечивший Пьера и навещавший его каждый день, несмотря на то, что, по обязанности докторов, считал своим долгом иметь вид человека, каждая минута которого драгоценна для страждущего человечества, засиживался часами у Пьера, рассказывая свои любимые истории и наблюдения над нравами больных вообще и в особенности дам.
– Да, вот с таким человеком поговорить приятно, не то, что у нас, в провинции, – говорил он.
В Орле жило несколько пленных французских офицеров, и доктор привел одного из них, молодого итальянского офицера.
Офицер этот стал ходить к Пьеру, и княжна смеялась над теми нежными чувствами, которые выражал итальянец к Пьеру.
Итальянец, видимо, был счастлив только тогда, когда он мог приходить к Пьеру и разговаривать и рассказывать ему про свое прошедшее, про свою домашнюю жизнь, про свою любовь и изливать ему свое негодование на французов, и в особенности на Наполеона.
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.