Ручьи (Кингисеппский район)

Деревня Ручьи Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Ленинградская областьЛенинградская область Муниципальный район Кингисеппский Сельское поселение Вистинское Координаты 59°45′40″ с. ш. 28°28′41″ в. д.59.760976° с. ш. 28.478076° в. д. / 59.760976; 28.478076    Первое упоминание 1500 год Прежние названия Ручяй, Рутсия, Ручьи I, Ручьи II Население ▲ 337 человек (2010) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 81375 Почтовый индекс 188477 Автомобильный код 47 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=41221852017 41 221 852 017]

Ручьи — деревня в Вистинском сельском поселении Кингисеппского района Ленинградской области.

История

Впервые упоминается в Писцовой книге Водской пятины 1500 года, как деревня Ручяй в Каргальском погосте Копорского уезда.

Затем, как деревня Rutzia by в Каргальском погосте (западной половине) в шведских «Писцовых книгах Ижорской земли» 1618—1623 годов.

На карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, обозначена как деревня Rutziaby.

На шведской «Генеральной карте провинции Ингерманландии» 1704 года, как Rutsia.

Как деревня Рутсия она упомянута на «Географическом чертеже Ижорской земли» Адриана Шонбека 1705 года.

Деревня Ручьи обозначена на карте Ингерманландии А. Ростовцева 1727 года.

На карте Санкт-Петербургской губернии Ф. Ф. Шуберта 1834 года упоминается деревня Ручьи, состоящая из 24 крестьянских дворов.

РУЧЬИ — деревня принадлежит Ведомству Ораниенбаумского дворцового правления, число жителей по ревизии: 88 м. п., 67 ж. п. (1838 год)

В пояснительном тексте к этнографической карте Санкт-Петербургской губернии П. И. Кёппена 1849 года, она записана как деревня Rutza (Ручьи) и указано количество её жителей на 1848 год: ижоры — 116 м. п., 116 ж. п., всего 232 человека.

На карте профессора С. С. Куторги 1852 года упомянута деревня Ручьи из 24 дворов.

РУЧЬИ — деревня жены майора Ермаковой, 10 вёрст по почтовой, а остальное по просёлкам, число дворов — 3, число душ — 23 м. п.;
РУЧЬИ — деревня Ораниенбаумского дворцового правления, 10 вёрст по почтовой, а остальное по просёлкам, число дворов — 21, число душ — 74 м. п.;(1856 год)

---

РУЧЬИ I-е — деревня, число жителей по X-ой ревизии 1857 года: 79 м. п., 69 ж. п., всего 148 чел.
РУЧЬИ II-е — деревня, число жителей по X-ой ревизии 1857 года: 23 м. п., 32 ж. п., всего 55 чел.

• Ruchji1860.jpg

  План деревни Ручьи. 1860 г.

Согласно «Топографической карте частей Санкт-Петербургской и Выборгской губерний» в 1860 году деревня Ручьи состояла из 19 крестьянских дворов.

РУЧЬИ — деревня дворцового ведомства и владельческая при Финском заливе и колодцах, число дворов — 31, число жителей: 122 м. п., 113 ж. п.; Часовня. (1862 год)

---

РУЧЬИ I-е — деревня, по земской переписи 1882 года: семей — 44, в них 131 м. п., 118 ж. п., всего 249 чел.
РУЧЬИ II-е — деревня, по земской переписи 1882 года: семей — 11, в них 37 м. п., 38 ж. п., всего 75 чел.

---

РУЧЬИ I-е — деревня, число хозяйств по земской переписи 1899 года — 56, число жителей: 161 м. п., 158 ж. п., всего 319 чел.;
разряд крестьян: бывшие удельные; народность: русская — 290 чел., финская — 22 чел., смешанная — 7 чел.
РУЧЬИ II-е — деревня, число хозяйств по земской переписи 1899 года — 15, число жителей: 50 м. п., 36 ж. п., всего 86 чел.;
разряд крестьян: бывшие владельческие; народность: русская — 34 чел., финская — 52 чел.

В XIX — начале XX века деревня административно относилась к Лужицкой волости 2-го стана Ямбургского уезда Санкт-Петербургской губернии.

В 1917 году деревни Ручьи I и Ручьи II входили в состав Лужицкой волости Ямбургского уезда.

С 1917 по 1924 год деревни Ручьи I и Ручьи II входили в состав Сойкинской волости Кингисеппского уезда.

С 1925 года, в составе Сойкинского сельсовета.

С 1927 года, в составе Котельского района.

В 1928 году население деревень составляло 470 человек.

Согласно топографической карте 1930 года деревня насчитывала 97 дворов.

С 1931 года, в составе Кингисеппского района.

По данным 1933 года деревни Ручьи I и Ручьи II входили в состав Сойкинского сельсовета Кингисеппского района.

Деревня была освобождена от немецко-фашистских оккупантов 1 февраля 1944 года.

В 1958 году население деревни Ручьи составляло 311 человек.

По данным 1966 и 1990 годов деревня Ручьи также входила в состав Сойкинского сельсовета Кингисеппского района.

В 1997 году в деревне Ручьи проживали 332 человека, деревня входила в состав Сойкинской волости с центром в деревне Вистино, в 2007 году — 319 человек.

География

Деревня расположена в северной части района на Сойкинском полуострове у побережья Финского залива на автодороге А121 в месте примыкания к ней автодороги Н116.

Расстояние до административного центра поселения — 2 км.

Расстояние до железнодорожной платформы Косколово — 13 км.

Демография

<timeline> ImageSize = width:430 height:300 PlotArea = left:30 right:40 top:20 bottom:20 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = justify Colors =

 id:gray1 value:gray(0.9)

DateFormat = yyyy Period = from:0 till:470 ScaleMajor = unit:year increment:100 start:0 gridcolor:gray1 PlotData =

 bar:1838 color:gray1 width:1
  from:0 till:155 width:15  text:155 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1848 color:gray1 width:1
  from:0 till:232 width:15  text:232 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1857 color:gray1 width:1
  from:0 till:203 width:15  text:203 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1862 color:gray1 width:1
  from:0 till:135 width:15 text:135 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1882 color:gray1 width:1
  from:0 till:324 width:15  text:324 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1899 color:gray1 width:1
  from:0 till:405 width:15  text:405 textcolor:red fontsize:8px
bar:1928 color:gray1 width:1
 from:0 till:470 width:15 text:470 textcolor:red fontsize:8px
bar:1958 color:gray1 width:1
 from:0 till:311 width:15 text:311 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1997 color:gray1 width:1
  from:0 till:332 width:15  text:332 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2007 color:gray1 width:1
  from:0 till:319 width:15  text:319 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2010 color:gray1 width:1
  from:0 till:337 width:15  text:337 textcolor:red fontsize:8px

</timeline>

Улицы

Берёзовая, Молодёжный переулок, Новая, Ольховый переулок, Пахомовская, Полевая, Рябиновый проезд, Садовая, Сиреневая, Сойкинская, Сосновый переулок, Центральная.

Отрывок, характеризующий Ручьи (Кингисеппский район)

Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.


Генералы Наполеона – Даву, Ней и Мюрат, находившиеся в близости этой области огня и даже иногда заезжавшие в нее, несколько раз вводили в эту область огня стройные и огромные массы войск. Но противно тому, что неизменно совершалось во всех прежних сражениях, вместо ожидаемого известия о бегстве неприятеля, стройные массы войск возвращались оттуда расстроенными, испуганными толпами. Они вновь устроивали их, но людей все становилось меньше. В половине дня Мюрат послал к Наполеону своего адъютанта с требованием подкрепления.
Наполеон сидел под курганом и пил пунш, когда к нему прискакал адъютант Мюрата с уверениями, что русские будут разбиты, ежели его величество даст еще дивизию.
– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.