Рчеулишвили, Гурам Михайлович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Рчеулишвили Гурам Михайлович»)
Перейти к: навигация, поиск
Гурам Михайлович Рчеулишвили
გურამ მიხეილის ძე რჩეულიშვილი

Фотография Гурама Рчеулишвили
Дата рождения:

4 июля 1934(1934-07-04)

Место рождения:

Тбилиси

Дата смерти:

23 августа 1960(1960-08-23) (26 лет)

Место смерти:

Гагра

Гражданство:

СССР

Язык произведений:

грузинский

Гурам Михайлович Рчеулишвили (груз. გურამ მიხეილის ძე რჩეულიშვილი; 4 июля 1934, Тбилиси — 23 августа 1960, Гагра) — грузинский писатель.



Биография

Окончил Тбилисский Государственный Университет, факультет истории. Первые рассказы, принесшие ему известность, были опубликованы в журнале «Цискари» в 1957 году. Работал как писатель всего лишь три года. При жизни только 7 рассказов были опубликованы. Первый сборник «Саламура» вышел уже после его смерти, в 1961 году.

Проза Рчеулишвили привлекала своей разнообразностью тематик, стилем, похожим на документальный, красивыми диалогами, точностью пересказа. Его малое литературное наследие (рассказы, новеллы, миниатюры, пьесы) оставили большой след в грузинской прозе.

Его рассказы переведены на немецкий, венгерский, болгарский, литовский, чешский и русский языки. Нугзар Церетели посвятил ему свои прекрасные книги: «Мне сейчас 26 лет», «Я, Гурам, стою пред вами». По мотивам произведений Рчеулишвили были сняты несколько фильмов — в частности, «Алавердоба» Георгия Шенгелая. 23 августа 1960 года в возрасте 26 лет Гурам Рчеулишвили трагически погиб в городе Гагра, когда поплыл спасать незнакомую ему русскую девочку, тонущую в море.

Гурама Рчеулившили похоронили в Тбилиси, на Вакийском кладбище.[1]

Напишите отзыв о статье "Рчеулишвили, Гурам Михайлович"

Примечания

  1. Верулава, Тенгиз [burusi.wordpress.com/2009/10/08/guram-rcheulishvili-5 Биография Гурама Рчеулишвили] (груз.). Проверено 20 февраля 2010. [www.webcitation.org/670wzIoNB Архивировано из первоисточника 18 апреля 2012].

Ссылки

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)


Отрывок, характеризующий Рчеулишвили, Гурам Михайлович

Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.