Рыбаковский, Леонид Леонидович
Поделись знанием:
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.
(перенаправлено с «Рыбаковский Леонид Леонидович»)
| Леонид Леонидович Рыбаковский | |||
| Дата рождения: | |||
|---|---|---|---|
| Место рождения: | |||
| Страна: |
СССР, Россия | ||
| Научная сфера: |
экономика, демография, социология | ||
| Место работы: | |||
| Награды и премии: |
| ||
Леонид Леонидович Рыбаковский (род. 21 апреля 1931) — советский и российский демограф, социолог и экономист. Доктор экономических наук, главный научный сотрудник Института социально-политических исследований РАН (ИСПИ РАН).
Содержание
Биография
В 1953 году окончил Куйбышевский плановый институт. С 1959 года работал в Академии наук СССР, с 1974 года — в Институте социально-политических исследований Академии наук[1].
Внёс вклад в теорию миграции населения, предложил этнодемографический метод оценки людских потерь. Автор более 200 научных трудов (в том числе 10 авторских монографий и более 30 разделов в коллективных монографиях)[1].
Автор десятков статей в журналах «Народонаселение», «Социологические исследования», «Политическое образование», «Вестник статистики», «Социальное партнёрство», «Этнопанорама», «Российская Федерация», «Социальная и демографическая политика», «Международная экономика». Автор статей в социологических и демографической энциклопедиях, справочниках по экономике труда и социальной политике[1].
Член коллегии Минздравсоцразвития, член координационного совета по социальной стратегии при председателе Совета Федерации, член научно-экспертного совета Федеральной миграционной службы.
Под его руководством была разработана Концепция демографического развития РФ на период до 2015 года, одобренная правительством в 2002 году.
Награды
Награждён медалью «За доблестный труд», медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, Орденом дружбы, золотой медалью МГУ за выдающийся вклад в демографическую науку, серебряной медалью им. П. Сорокина за развитие социологической науки, серебряной медалью ВДНХ за достигнутые успехи в развитии народного хозяйства СССР, медалью «Ветеран труда», нагрудным знаком «Отличник социально-трудовой сферы».
Публикации
- Проблемы формирования народонаселения Дальнего Востока (монография). — Хабаровск, 1969. — 200 с.
- Народонаселение Дальнего Востока за 100 лет (монография). — М.: Наука, 1969. — 180 с.
- Региональный анализ миграций (монография). — М.: Статистика, 1973. — 159 с.
- Методологические основы прогнозирования населения (монография). — М.: Статистика, 1978. — 208 с.
- Миграция населения: прогнозы, факторы, политика (монография). — М.: Наука, 1987. — 199 с.
- Население Дальнего Востока (монография). — М.: Наука, 1990. — 170 с.
- [demoscope.ru/weekly/2010/0419/biblio02.php Людские потери СССР и России в Великой Отечественной войне (монография)]. — М.: Каталог, 2001. — 192 с.
- Миграция населения (выпуск 5) Стадии миграционного процесса (монография). — М., 2001. — 159 с.
- Прикладная демография (монография). — М.: ИСПИ РАН, 2003. — 206 с.
- Миграция населения (вопросы теории) (монография). — М.: ИСПИ РАН, 2003. — 238 с.
- Воспроизводство трудовых ресурсов Дальнего Востока (монография). — М., 1969. — 125 с.
- Территориальные особенности народонаселения РСФСР (монография). — М.: Статистика, 1976. — 230 с.
- Социальные факторы и особенности миграции населения СССР (монография). — М.: Наука, 1978. — 141 с.
- Рыбаковский Л. Л. и др. Демографические процессы в социалистическом обществе (монография). — М.: Финансы и статистика, 1981. — 295 с.
- Рыбаковский Л. Л. и др. Население СССР за 70 лет (монография). — М.: Наука, 1988. − 214 с.
- Рыбаковский Л. Л. и др. Демографическое будущее России (монография). — М.: Права человека, 2001. — 51 с.
- Рыбаковский Л. Л. и др. Стабилизация численности населения России (монография). — М. Издательство ЦСП, 2001. — 262 с.
- Рыбаковский Л. Л. и др. Демографическое развитие Ханты-Мансийского автономного округа: ситуация, прогноз, политика (монография). — Ханты-Мансийск, 2002. — 212с.
- Рыбаковский Л. Л. и др. Демографическое развитие Самарской области: Проблемы и направления политики. — М.: Глобус, 2003. — 206 с.
- Рыбаковский Л. Л. и др. Демографический понятийный словарь. — М.: ЦСП, 2003. — 351 с.
Напишите отзыв о статье "Рыбаковский, Леонид Леонидович"
Примечания
Ссылки
- [rybakovsky.ru/ Персональный сайт]
- [www.isprras.ru/pages_46/index.html Страница на сайте ИСПИ РАН]
- [www.msu.ru/news/pub-lectures/sociology/ribakovski.html Биография на сайте МГУ]
- [openpost.msk.ru/archive/173/OPP173_3.htm Пресс-конференция Л. Рыбаковского и других специалистов по проблемам демографии и депопуляции в России]
Отрывок, характеризующий Рыбаковский, Леонид Леонидович
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.
