Рында (залив)

Рында (залив)Рында (залив)

</tt> </tt>

</tt>

</tt>

</tt> </tt> </tt> </tt>

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Залив Рында
44°45′ с. ш. 136°23′ в. д.44.750° с. ш. 136.383° в. д. / 44.750; 136.383
Вышестоящая акватория	Японское море
Страна	Россия Россия
Тип	Залив
Площадь	38,6 км²
Длина береговой линии	24,4 км
Наибольшая глубина	30 м
Впадающая река	Джигитовка

К:Водные объекты по алфавиту

Залив Ры́нда — крупный залив в Тернейском районе Приморского края, на западном побережье Японского моря. Юго-западный входной мыс — мыс Якубовского. Северо-восточный входной мыс — мыс Егорова. Открыт к юго-востоку, вдаётся в материк на 6 км. Ширина у входа 9,3 км. Глубина до 30 м.

Впервые описан в 1859 году военными топографами Асташевым и Григорьевым. Обследован подробно в 1888 году экипажем корвета «Рында». Им же назван в честь своего корабля.

Залив Рында последний крупный относительно хорошо укрытый залив на побережье Приморского края. Далее на север простирается открытое побережье. Лишь в Хабаровском крае, в Советской Гавани, имеется следующий большой, хорошо укрытый от ветров и волнения залив. Залив Рында разделён на две акватории: в его западной части располагается бухта Пластун, а в северной — бухта Джигит. Первая — относительно небольших размеров бухта, на южном побережье которой построен порт Пластун, а близ нее расположен посёлок Пластун. В бухту впадает небольшая река Пластунка. В бухту Джигит впадает крупная река Джигитовка, сама бухта большая, открыта к югу. В вершине бухты находится протяжённый песчаный пляж. На склоне сопки, с западной стороны пляжа, находятся остатки крепостного вала культуры Мохэ.

Зимой в заливе возможно появление сала, шуги. В вершине бухты Пластун иногда образуется узкая полоса припая.

Отрывок, характеризующий Рында (залив)

Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.