Эш Кетчум

Эш Кетчум
サトシ Сатоси
Произведение	«Покемон»
Сэйю	Рика Мацумото
Информация
Пол	Mужской
Возраст	10 лет
Род занятий	Тренер покемонов
Родственники	Делия Кетчум (мать)

Эш Кетчум (англ. Ash Ketchum) или Сатоси (яп. サトシ сатоси) — главный герой аниме-сериала «Покемон». В японской версии сериала его зовут Сатоси (в честь создателя «Покемона» Сатоси Тадзири). Помимо аниме, Эш появляется в различного рода продукции, связанной с «Покемоном»: в манге, в полнометражных фильмах, в играх и прочих медиатоварах. Эш основан на персонаже по имени Рэд, главном герое первых игр серии Pokémon Red и Blue. Его мечта — стать Мастером покемонов, лучшим тренером покемонов.

Появления

В аниме

В аниме Эш — очень энергичный и открытый человек. Он твёрд в бою с соперниками, мягок и ласков с друзьями и покемонами. Готов сражаться с любым, кто бросит ему вызов. Его легко вывести из себя, но при необходимости он умеет собраться. Его отличает заботливость, он не считает зазорным после битвы поинтересоваться о здоровье покемона противника. Эш — не самый умный и выдающийся тренер, тем не менее, он учится на своих ошибках. Он не любит сдаваться и старается найти выход даже из самого сложного положения. Иногда он принимает действительно неординарные решения, но всё-таки часто проигрывает. Среди многих фанатов бытует мнение, что Мисти неравнодушна к Эшу: в песне американской версии «Misty’s Song» это говорится напрямую, кроме того, есть множество фактов, по мнению фанатов, намекающих на это. Тем не менее, один из создателей аниме Масамицу Хидака сказал, что взаимоотношения у Эша и Мисти ближе к взаимоотношениям брата и сестры, чем к романтическим. Кроме того, многие фанаты задаются вопросом, кто же такой отец Эша. Масамицу Хидака ответил, что отец Эша является тренером покемонов и появится в сериале, если сценаристы решат развить характер Эша. Кроме Пикачу, у Эша есть Фроаки, Флетчиндер (ранее Флетчлинг) и Холуча. В лаборатории профессора Оука находятся Анфизант (ранее Пидав и Транкуиль), Ошавотт, Пигнайт (ранее Тепиг), Снайви, Скрэгги, Ливанни (ранее Севадл и Свадлун), Палпитод, Болдор (ранее Рогенролла), Крукодайл (ранее Крокорок), Стараптор (ранее Старли и Старевия), Тортерра (ранее Туртвиг и Гротл), Инфернейп (ранее Чимчар и Монферно), Буизель, Глайскор (ранее Глайгер), Гибл, Свеллоу (ранее Тэйлоу), Септайл (ранее Трико и Гроувайл), Корфиш, Торкал, Глэйли (ранее Снорант), Геракросс, Бэйлиф (ранее Чикорита), Квилава (ранее Синдаквил), Тотодайл, шайни Ноктаул, Донфан (ранее Фэнпи), Снорлакс, Бульбазавр, Чаризард (ранее Чармандер и Чармелеон), Кинглер (ранее Крабби), Мак и 30 Торосов. Эш отдал другим тренерам Сквиртла, Праймейпа, Хонтера (которого он не ловил), Бидриллу, а отпустил Баттерфри (ранее Катерпи и Метапод), Пиджита (ранее Пиджиотто), Лапраса и Ларвитара. У Эша также был Рэтикэйт, который был выменян на Баттерфри, но Эш сразу же обменял его обратно, и Эйпом, которого Эш поменял с Доун на Буизеля.

В начале сериала Эш, которому исполнилось десять лет, получает право тренировать покемонов. Так как он проспал, и стартовых покемонов разобрали до него, профессор Оук даёт ему Пикачу как первого покемона. Поначалу Эш и Пикачу не ладили, но впоследствии стали лучшими друзьями. Эш путешествовал по региону Канто вместе со своими друзьями Мисти и Броком. За ним по пятам следуют члены Команды R (Джесси, Джеймс и Мяут), которые на протяжении всего сериала намереваются похитить Пикачу, но раз за разом терпят неудачи. Эш получал новых покемонов в основном не ловя их, а становясь с ними друзьями, слабо разбирался в битвах покемонов, и многие значки, которые он получил, он получил не в честной схватке, а по каким-либо другим причинам. Тем не менее, он стал достаточно сильным тренером и вошёл в список 16-ти лучших тренеров чемпионата Лиги Индиго (а его соперник Гари Оук, вечно находившийся на несколько шагов впереди Эша, вошёл только в список 32-х). После поражения в чемпионате на плато Индиго Эш отправляется на Оранжевые острова за GS-болом для профессора Оука — загадочным покеболом для профессора Оука. Узнав, что на Оранжевых островах есть своя Лига покемонов, Эш решает в ней поучаствовать и становится чемпионом Оранжевой лиги.

Осмелев, Эш отправляется вместе с Мисти и Броком в регион Джото. Он завоёвывает все восемь значков Джото и участвует в соревнованиях Серебряной конференции, на которых доходит до четвертьфинала. На чемпионате он побеждает Гари и тем самым сбивает с него спесь, после этого они становятся друзьями. Затем Эш отправляется в регион Хоэнн, с ним путешествуют Брок, начинающий тренер Мэй и её младший брат Макс. Эш собирает все восемь значков Хоэнна, участвует в региональном чемпионате и терпит поражение, опять пройдя в четвертьфинал. В сопровождении своих друзей он отправляется в Край Битв в Канто, получает все семь символов, побеждая семерых Глав Края. Ему предлагают стать Главой края, но Эш отказывается и отправляется в область Синно, путешествует там с Броком и Доун, координатором покемонов. Он участвует в чемпионате Синно и, выбив своего главного соперника по Синно Пола в четвертьфинале, проходит в полуфинал, где проигрывает Гэриссону.

Поучаствовав в чемпионате Синно, Эш отправляется в регион Юнова. На сей раз Эша сопровождают Айрис, мечтающая стать мастером драконов и Сайлан - ценитель покемонов, один из лидеров стадиона в Стриатон Сити (В русском дубляже телеканала ТНТ имя Айрис было почему-то переведено как Ирис). В русской версии Эш уже победил братьев Чили, Кресса и Сайлана, заработав значок Трио. Также Эш со второго раза победил Ленору, лидера стадиона Накрин и заработал простой значок.

В играх

Хотя сам по себе Эш в играх основной серии не появляется, он основан на главном герое первых игр серии Pokémon Red и Blue — Рэде. Рэд, как и Эш, путешествует по региону Канто, собирает значки, соперничает с внуком профессора Оука Блу, противостоит Команде R и стремится стать чемпионом Лиги покемонов. В Pokémon Yellow, дополнении Red и Blue стартовым покемоном Рэда является Пикачу, кроме того, он, как и Эш в аниме, получает всех трёх стартовых покемонов Канто: Бульбазавра, Чармандера и Сквиртла и ему также противостоят Джесси и Джеймс. Рэд является главным героем ремейков Red и Blue Pokémon FireRed и LeafGreen и появляется как финальный босс в сиквелах Pokémon Gold, Silver и Crystal и в их ремейках Pokémon HeartGold и SoulSilver, а также в Pokémon Stadium 2 в локации «Серебряная гора». Там у Рэда есть Пикачу, а также Венузавр, Чаризард и Бластойз, развитые формы Бульбазавра, Чармандера и Сквиртла соответственно. Рэд появляется как один из героев в файтинге-кроссовере от Nintendo Super Smash Bros. Brawl под именем «Тренер покемонов».

Единственная игра, где Эш появляется сам по себе, это Pokémon Puzzle League для игровой приставки Nintendo 64. В Puzzle League Эш является главным героем.

В манге

Эш появляется в манге The Electric Tale of Pikachu, основанной на первых двух сезонах аниме-сериала, а также в другой манге Ash & Pikachu, также основанной на аниме. В манге Эш преимущественно путешествует один, и лишь иногда Мисти и Брок к нему присоединяются. Автор манги The Electric Tale of Pikachu Тосихиро Оно сказал, что Эш является одним из его самых любимых персонажей, которых он рисовал, и добавил, что «хотел бы отправиться в путешествие, прямо как он! И забыть про работу, аренду и т. п.». Персонаж по имени Сатоси является главным героем манги Pokémon Zensho.

Прототип Эша, Рэд, появляется в манге Pokémon Adventures, где является одним из главных героев. В Pokémon Pocket Monsters главный герой — Исаму Акай, по прозвищу «Рэд».

История создания

Персонаж был создан на основе Рэда, главного героя игр Pokémon Red и Blue. Дизайном Рэда занимался Кэн Сугимори, дизайнер персонажей для игр основной серии. В японском оригинале его назвали Сатоси, в честь Сатоси Тадзири, создателя «Покемона». Для аниме его образ немного изменила художница Саюри Итиси. В американской версии Сатоси был переименован в Эша, помимо этого, ему дали фамилию «Кетчум» — производное от слогана медиа-франшизы «Gotta Catch’Em All!» (с англ. — «Поймай их всех!»).

Тадзири в интервью отметил, что в Японии больше покупают вещи с Пикачу, а в США — вещи с Эшем и Пикачу одновременно. Создатель «Покемона» сделал вывод, что в Америке лучше понимают его идею, поскольку человек не менее важен, чем покемон. У Эша, как и у Рэда, есть соперник — внук профессора Оука Гари Оук (Блу в играх), которого в японской версии аниме зовут Сигэру, в честь Сигэру Миямото, которого Тадзири считает своим учителем. Тадзири подчеркнул разницу между взаимоотношениями Рэда и Блу и Эша и Гари: если первые два настоящие соперники, то Гари скорее старший друг Эшу. На вопрос «превзойдёт ли когда-нибудь Эш Гари» Тадзири ответил «Нет! Никогда!». Возраст Эша не меняется на протяжении сериала: ему всегда 10 лет. Создатели аниме объясняют, что в противном случае сериал был бы рассчитан на более взрослую аудиторию.

Озвучивание

В японской версии аниме Эша озвучивает сэйю Рика Мацумото. Как она сама сказала, ей легко озвучивать главных героев-мальчиков, так как в детстве у неё был весьма бойкий характер, и именно поэтому ей нравится озвучивать Сатоси. В американском дубляже студии 4Kids Entertainment Эша озвучивает Вероника Тэйлор, после восьмого сезона, в дубляже The Pokémon Company — Сара Наточенни. После того, как диалоги переведены с японского, их меняют так чтобы они подходили по длине. Озвучивание проходило в полной изоляции, поэтому Тэйлор проводила по шесть-восемь часов в помещении для озвучивания. Её голос часто записывали самым первым, поэтому ей приходилось представлять реплики, сказанные до её слов. «К счастью, я работала с хорошим режиссёром, помогавшим мне вникать в смысл диалогов и соблюдать интонации». Тэйлор сказала, что ей нравилось озвучивать Эша из-за его «хриплого и низкого голоса» и «энергичности и жизнерадостности». Кроме того, Тэйлор заметила, что Эш и его друзья «вошли в раж» после первых десяти серий аниме: как ей кажется, работа сценаристов стала менее напряжённой, и именно поэтому ей больше нравилось озвучивать Эша в более поздних сериях. В русской версии Эша в первых сезонах озвучивала Анна Левченко, а с 2008 - Лариса Некипелова.

Отзывы и популярность

Книга The Japanification of Children’s Popular Culture назвала Эша примером собирательного образа всех игроков: как и игроки, он — новичок в игровом мире и только открывает его для себя. Кроме того, в книге замечено, что на протяжении аниме-сериала Эш становится всё опытнее и его характер развивается. Сайт UGO.com поставил Эша на пятнадцатое место в списке самых запоминающихся обладателей головных уборов, заметив, что «его можно любить или ненавидеть, но все знают Эша Кетчума благодаря его красно-белой кепочке». «Книга рекордов Гиннесса 2011 — издание для геймеров» поставила Эша на 37-е место в списке любимых читательских персонажей компьютерных игр, хотя сам по себе Эш в играх почти не появлялся.

IGN раскритиковал Эша за то, что он не взрослеет и не меняется на протяжении всего сериала, кроме того, до сих пор неизвестно, кто его отец. Kotaku утверждает, что всякий раз, когда дизайн Эша менялся, он выглядит взрослее и стройнее. Сайт объяснил тот факт, что Эш постоянно проигрывает на соревнованиях Лиги покемонов и не взрослеет тем, что в противном случае сериал был бы рассчитан на более взрослую аудиторию, а также тем, что Эш и так популярен и известен. Создатель сериала «Время приключений с Финном и Джейком» Пендлтон Уорд сделал небольшой пародийный мультфильм про Эша и Пикачу, где графический стиль взят из «Времени приключений»

Ссылки

• [bulbapedia.bulbagarden.net/wiki/Ash_Ketchum Эш Кетчум] на Bulbapedia, вики-энциклопедии по «Покемону»  (англ.)
• Эш Кетчум (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Эш Кетчум

– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».