Эллен Дрю
| Эллен Дрю | |
| Ellen Drew | |
 Дрю в фильме «Звёзды в моей короне»</span></td></tr> | |
| Имя при рождении: |
Эстер Лоретта Рэй </td></tr> |
|---|---|
| Дата рождения: | </td></tr> |
| Место рождения: | </td></tr> |
| Дата смерти: | </td></tr> |
| Место смерти: | </td></tr> |
| Гражданство: | </td></tr> |
| Профессия: | </td></tr> |
| Карьера: |
1936 — 1961 </td></tr> </table> Эстер Лоретта Рэй (англ. Esther Loretta Ray; 23 ноября 1915 — 3 декабря 2003) — американская актриса[1]. Родилась в Канзас-Сити, Миссури. С детства участвовала в различных конкурсах красоты. Переехав в Голливуд устроилась в кафе-мороженое, где одним из клиентов был актёр Уильям Демарест. Он обратил внимание на девушку и в конце концов помог ей попасть в кино. С 1938 по 1943 год Дрю снималась в фильмах студии Paramount Pictures, среди которых «Пойте, грешники» (1938) с Бингом Кросби и «Леди из Кентукки» (1939) с Джорджем Рафтом. Её партнёрами по съёмкам были Рональд Колман, Уильям Холден, Бэзил Рэтбоун, Дик Пауэлл и Роберт Престон. Также актриса снялась в фильмах «Рождество в июле» (1940), «Остров мёртвых» (1945), «Джонни О’Клок» (1947), «Человек из Колорадо» (1948), «Преступный путь» (1949) и «Аризонский барон» (1950) с Винсетом Прайсом в главной роли. В 1950-х годах карьера актрисы пошла на спад, она снималась в основном на телевидении. Одной из последних для Эллен Дрю стала роль Джулии Уэбберли в эпизоде телесериала «Перри Мейсон». Эллен Дрю скончалась 3 декабря 2003 года в Палм-Дезерт, Калифорния. Напишите отзыв о статье "Эллен Дрю"Примечания
Ссылки
|
Отрывок, характеризующий Эллен Дрю
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
