Бурк, Рэймонд

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Рэй Бурк»)
Перейти к: навигация, поиск
Рэймонд Бурк
Позиция

защитник

Рост

180 см

Вес

100 кг

Хват

левый

Гражданство

Канада

Родился

28 декабря 1960(1960-12-28) (63 года)
Сен-Лоран, Канада

Драфт НХЛ

В 1979 году выбран в 1-м раунде под общим 8-м номером Бостон Брюинз

В зале славы с 2004 года
Клубы
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Бурк.

Рэймонд Жан Бурк (англ. Raymond Jean "Ray" Bourque; 28 декабря 1960, Сен-Лоран (сейчас — один из районов Монреаля), Квебек, Канада) — канадский хоккеист, один из лучших защитников в истории НХЛ. На драфте 1979 года был выбран «Бостон Брюинз» в первом раунде под общим номером 8.

Пять раз завоевывал Норрис Трофи — приз лучшему защитнику НХЛ. 19 раз участвовал в Матчах всех звезд НХЛ. Лучший новичок сезона 1979-80 (Колдер Трофи). Самый результативный защитник за всю историю Национальной хоккейной лиги — 1579 очков (410+1169) в 1612 матчах чемпионата. В 1985—2000 гг. был капитаном «Бостон Брюинз». Весной 2000 года переехал в «Колорадо Эвеланш» с мечтами о Кубке Стэнли (Бурк выиграл все что можно в «Бостон Брюинз», кроме Кубка). И стал-таки обладателем высшего трофея для команд НХЛ в 2001 году, после чего завершил свою блистательную карьеру.

В составе сборной Канады выступал на трёх Кубках Канады (1981, 1984 и 1987 гг.). Сыграл за сборную на Олимпиаде 1998 г. в Нагано, где был признан лучшим защитником турнира.



См. также

Напишите отзыв о статье "Бурк, Рэймонд"

Ссылки

  • [www.hockeydb.com/ihdb/stats/pdisplay.php?pid=520 Статистика на сайте Internet hockey database] (англ.)


Это заготовка статьи о хоккеисте. Вы можете помочь проекту, дополнив её.
Это заготовка статьи о персоналии из Канады. Вы можете помочь проекту, дополнив её.
</tr>

Отрывок, характеризующий Бурк, Рэймонд



Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.