Долби, Рэй

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Рэй Долби»)
Перейти к: навигация, поиск
Рэй Долби
англ. Ray Milton Dolby
Место рождения:

Портленд, Орегон, США

Известен как:

изобретатель

Награды и премии:

Рэй До́лби (англ. Ray Dolby, полное имя — Рэй Милтон Долби (англ. Ray Milton Dolby); 18 января 1933, Портленд — 12 сентября 2013, Сан-Франциско) — американский инженер и изобретатель. Вошел в историю как разработчик системы шумопонижения, получившей его имя. Логотип Dolby значился на миллионах единиц звукозаписывающего оборудования и аудиокассет, производившихся в мире на протяжении нескольких десятилетий.

В 16 лет начал работать в компании Ampex (пионер записи на магнитную ленту), где входил в группу инженеров, сконструировавшую в 1956 году первый видеомагнитофон. После окончания Стэнфордского университета в 1957 году получил стипендию Маршалла для стажировки в Кембриджский университет, где проработал шесть лет, занимаясь длинноволновым рентгеновским излучением и защитив в 1961 диссертацию (Ph.D.) по физике. В 1963—1965 годах научный советник ООН в Индии. Основатель фирмы Dolby Laboratories (1965)[1].

Известен как автор NR Dolby-A/B/C/SR/S, Dolby HX, Dolby’s surround, Dolby 3D, Dolby Atmos, и соавтор Dolby HX Pro.



Награды

Напишите отзыв о статье "Долби, Рэй"

Примечания

  1. Светлана Чистякова. [lenta.ru/articles/2013/09/13/dolby/ Звук во всех проявлениях], Lenta.ru (13 сентября 2013). Проверено 14 сентября 2013.
  2. 1 2 [awardsdatabase.oscars.org/ampas_awards/BasicSearch?action=searchLink&displayType=6&BSNomineeID=63828 Ray Dolby. Academy Awards]
  3. 1 2 [www.imdb.com/name/nm2591246/awards IMDb. Awards for Ray Dolby]

Ссылки


Отрывок, характеризующий Долби, Рэй

[Если y вас, граф (или князь), нет в виду ничего лучшего и если перспектива вечера у бедной больной не слишком вас пугает, то я буду очень рада видеть вас нынче у себя между семью и десятью часами. Анна Шерер.]
– Dieu, quelle virulente sortie [О! какое жестокое нападение!] – отвечал, нисколько не смутясь такою встречей, вошедший князь, в придворном, шитом мундире, в чулках, башмаках, при звездах, с светлым выражением плоского лица. Он говорил на том изысканном французском языке, на котором не только говорили, но и думали наши деды, и с теми тихими, покровительственными интонациями, которые свойственны состаревшемуся в свете и при дворе значительному человеку. Он подошел к Анне Павловне, поцеловал ее руку, подставив ей свою надушенную и сияющую лысину, и покойно уселся на диване.
– Avant tout dites moi, comment vous allez, chere amie? [Прежде всего скажите, как ваше здоровье?] Успокойте друга, – сказал он, не изменяя голоса и тоном, в котором из за приличия и участия просвечивало равнодушие и даже насмешка.
– Как можно быть здоровой… когда нравственно страдаешь? Разве можно оставаться спокойною в наше время, когда есть у человека чувство? – сказала Анна Павловна. – Вы весь вечер у меня, надеюсь?
– А праздник английского посланника? Нынче середа. Мне надо показаться там, – сказал князь. – Дочь заедет за мной и повезет меня.
– Я думала, что нынешний праздник отменен. Je vous avoue que toutes ces fetes et tous ces feux d'artifice commencent a devenir insipides. [Признаюсь, все эти праздники и фейерверки становятся несносны.]
– Ежели бы знали, что вы этого хотите, праздник бы отменили, – сказал князь, по привычке, как заведенные часы, говоря вещи, которым он и не хотел, чтобы верили.
– Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu'a t on decide par rapport a la depeche de Novosiizoff? Vous savez tout. [Не мучьте меня. Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцова? Вы все знаете.]
– Как вам сказать? – сказал князь холодным, скучающим тоном. – Qu'a t on decide? On a decide que Buonaparte a brule ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de bruler les notres. [Что решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли; и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.] – Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.