Рюттен, Бас

Бас Рюттен
Общая информация
Полное имя	Себастьян Рюттен
Прозвище	El Guapo (с исп. — «Красавчик»)
Гражданство	Нидерланды Нидерланды США США
Дата рождения	24 февраля 1965(1965-02-24) (59 лет)
Место рождения	Тилбург, Нидерланды
Проживание	Лос-Анджелес, Калифорния
Рост	185 см
Карьера	1985 г. — 1999 г.
Стиль	Муай тай, Кёкусинкай, Тхэквондо
Степень мастерства	чёрный пояс по Тхэквондо      чёрный пояс по Кёкусинкай
Статистика в смешанных единоборствах
Боёв	32
Побед	28
• нокаутом	12
• сдачей	13
• решением	3
Поражений	4
• сдачей	3
• решением	1
Ничьих	1
Статистика в кикбоксинге
Боёв	15
Побед	14
Поражений	1
Другая информация
Супруг(а)	Кэрин (второй брак)
Дети	Сабина, Бианка, Рашель (от первого брака)
Сайт	[www.basrutten.com www.basrutten.com]

Себастьян «Бас» Рюттен (нидерл. Sebastiaan "Bas" Rutten, МФА: [ˈbɑs ˈrʏtə(n)]; род. 24 февраля 1965 года) — бывший профессиональный кикбоксёр и боец ММА из Нидерландов. Рюттен является бывшим чемпионом UFC в тяжёлом весе (англ. Heavyweight) и трёхкратным чемпионом Pancrase. За карьеру Рюттен побеждал чемпионов UFC Фрэнка Шемрока, Кевина Рэндлмена, Мориса Смита, Гая Мезгера, а также чемпионов Pancrase Масакацу Фунаки и Минору Судзуки. Кроме того, свою карьеру он завершил беспроигрышной 22-матчевой серией (21 победа и 1 ничья).

Любимым приёмом Баса Рюттена являлась атака печени, как рукой, так и ногой. Успешно применяя её, он популяризовал такие удары.

Несмотря на внушительный список достижений на ринге, Рюттен приобрёл ещё бо́льшую популярность по окончании карьеры, став комментатором матчей PRIDE, а затем Strikeforce. От других комментаторов Рюттена отличает глубокое знание спорта, выдающаяся харизматичность и блестящее чувство юмора. Также Рюттен принял участие в нескольких телепередачах, снялся в нескольких кинофильмах и выпустил ряд инструкционных материалов по ММА, фитнессу и самообороне.

В настоящее время Рюттен является соведущим программы «MMA изнутри» (англ. Inside MMA) на кабельном канале axs.tv (бывшем HDNet)

Ранние годы

Бас Рюттен родился в Тилбурге. Рос слабым подростком, вынужденным из-за экземы носить перчатки и одежду с длинными рукавами и высокими воротниками. В школе Рюттен практически ежедневно подвергался нападкам более рослых сверстников. В качестве убежища от проблем мальчик облюбовал деревья в лесу за домом. Впоследствии, на вечере встречи выпускников он вызвал своих обидчиков на бой по смешанным правилам, но вызов никто не принял.

В 11 лет Бас посмотрел фильм «Выход дракона»: на фильм был установлен возрастной ценз «от 17 лет», и Рюттен со своим братом украдкой проникли в кинозал, после того как фильм начался. После этого Бас заинтересовался боевыми искусствами, но родители поначалу не поощряли увлечения сына. Однако Бас сумел их убедить и вскоре приступил к тренировкам по тхэквондо, в котором начал делать успехи. В 14 лет Бас подрался на улице с местным хулиганом и первым же ударом сломал ему нос. В результате, в дом к Рюттенам пришла полиция, и родители запретили Басу продолжать заниматься тхэквондо.

Тогда Бас начал заниматься с другом, занимавшимся боксом. В 21 год Рюттен покинул родительский дом и вновь вернулся к занятиям тхэквондо. Усердно тренируясь, Бас заслужил чёрный пояс второй степени. Такую же степень отличия он позже заработал, начав практиковать кёкусинкай. Гранд-мастер Йон Блюминг в дальнейшем присвоил Рюттену почётный пятый дан (чёрный пояс пятой степени) по кёкусинкай.

Спортивная карьера

Кикбоксинг

В 20 лет Рюттен стал принимать участие в соревнованиях по тайскому боксу. По словам Баса, он одержал победы в 14 из своих 15 поединков.

Pancrase

Свою профессиональную карьеру в смешанных единоборствах Рюттен начал в японской организации Pancrase. В 1993 году японские прореслеры Масакацу Фунаки и Минору Судзуки отправились в Нидерланды для поиска бойцов для недавно созданной организации «смешанного реслинга» (англ. hybrid wrestling), в котором разрешались удары открытой ладонью по лицу. Она была предвестником нового вида спорта — смешанных единоборств, и с ней подписали контракты такие имена «раннего» MMA как Фрэнк Шемрок, Кен Шемрок, Морис Смит и др.

Рюттен доминировал в своих первых двух поединках, завершив их нокаутами. В первой схватке был повержен Рюси Янагисава, бывший в то время №4 в рейтинге бойцов Японии, которого увезли в больницу. Во втором бою Рюттен был взят на болевой приём, однако правила позволяли остановить поединок с потерей одного очка, если боец касается каната. Это правило позволило Рюттену избежать необходимости сдаться и впоследствии выиграть поединок.

В тех поединках Рюттен зарекомендовал себя как сильный ударник. Фрэнк Шемрок сказал про него:

Его техника кикбоксинга была разрушающей. Он был тем, чего все боялись. Вдобавок он понимал схватку инстинктивно... Бас имел ментальность уличного бойца.

Однако первые поединки вскрыли недостаток Рюттена — его навыки борьбы были откровенно слабыми. В третьем поединке — с многоопытным Масакацу Фунаки — Рюттен потерпел своё первое поражение. После этого он всецело посвятил себя изучению аспектов борьбы в партере, проведению болевых и удушающих приёмов. Тренировки принесли свои плоды: вскоре Рюттен одержал несколько побед, в том числе и над непобеждённым до того момента Минору Судзуки, нокаутировав его ударом колена в печень.

В следующем бою Бас потерпел поражение удушением сзади от будущего чемпиона и члена зала славы UFC Кена Шемрока, а вскоре решением судей уступил и его сводному брату Фрэнку. После победы удушающим приёмом над Манабу Ямадой Рюттен получил право на реванш с Кеном Шемроком и вновь проиграл ему, на сей раз попавшись на рычаг колена.

После этого — уже второго — поражения Рюттен полностью сосредоточился на отработке своих борцовских навыков, тренируясь по 2-3 раза в день. В последующих 8 схватках он одержал победу болевым или удушающим в семи. Рюттен побил будущих чемпионов UFC Фрэнка Шемрока и Мориса Смита, а также Минору Судзуки в бою за титул чемпиона.

После этого Рюттен был вынужден временно прекратить выступления из-за травм. За время его отсутствия титул временного чемпиона завоевал Фрэнк Шемрок, которого Бас в объединительном бою победил во второй раз.

После Рюттен отомстил Масакацу Фунаки в одном из самых великих боёв в истории Pancrase. Рюттен так описал тот бой:

Перед боем он подошёл ко мне и провёл большим пальцем вдоль горла, показывая, что я буду побеждён. Я повернулся к своему менеджеру и сказал, чтобы он посмотрел как я буду убивать того парня. Мой план на схватку состоял в том, чтобы протянуть бой до 15 минут... Фунаки никогда не бился 15 минут. Приблизительно на 12 минуте, когда я находился на коленях, он ударил меня ногой в голову. Я поставил блок, но отсиживаться в обороне — абсолютно неприемлемо для меня. Я начал БАМ, БАМ, БАМ, и он упал. Начиная с того момента, я полностью уничтожил его. Вы видели бой — это была бойня. Мои ладони почернели — так усердно я наносил удары. Боги или кто-то ещё были на его стороне, так как каждый раз он неизменно поднимался. Я бил его по лицу — все слышали удары затылком об мат. Его нос был несомненно сломан и повёрнут набок, им нужно его вправлять... Я сильно бил его коленями по голове. Он падал четыре раза. Но в свой последний удар коленом я вложился по полной: я захватил его за голову и ударил с натяжением на себя. Прямо как в фильме Рокки. И вот я стою там, тяжело дыша, и падаю назад. Я встаю, и рефери поднимает мою руку. Когда он отпускает её, я вновь падаю, БУМ! Я был измождён, я выложился по-полной: я действительно хотел уничтожить его. Я сломал ему кости скул, сломал ему нос, всего лишь потому, что он сказал, что собирается прикончить меня. О, я был так зол на него. Но затем — вновь друзья... сумасшедший спорт, не так ли?

Рюттен затем провёл успешную защиту титула против Джейсона Делуции и Гая Мезгера, став таким образом трёхкратным чемпионом Pancrase в абсолютном весе. В 1996 году он отказался от титула для того, чтобы присутствовать при рождении своей дочери. После этого Рюттен вернулся и одержал ещё 8 побед.

Бас покинул Pancrase как один из самых великих бойцов в истории организации. Единственным спортсменом, который не проигрывал ему, был Кен Шемрок. В 2000 году, когда Рюттен был комментатором PRIDE Fighting Championships, появились разговоры о возможном проведении третьего боя между ними. Бас был согласен, однако Шемрок отказался, объясняя это тем, что он уже дважды побеждал, и побеждать в третий раз не было необходимости.

UFC

В 1998 году Рюттен подписал контракт с UFC — крупнейшей промоутерской MMA-организацией в США. В первом бою под эгидой UFC он нокаутировал Цуёси Косаку в дополнительное время.

5 мая 1999 года на турнире UFC 20 Рюттен встретился с Кевином Рэндлменом в бою за звание чемпиона UFC в тяжёлом весе. Первые четыре минуты схватки Бас получал множество ударов из гарда. Бой был остановлен для оценки врачом рассечения, открывшегося у Рюттена. После его возобновления Рюттен сумел переломить ход поединка, нанеся сильнейший удар ногой в печень и тем самым заставив Рэндлмена сбавить темп. Затем пришла очередь уже Рюттена атаковать из гарда: ударами локтями он открыл рассечение на голове Кевина.

Для определения победителя было назначено дополнительное время, по итогом которого Рюттен раздельным решением был признан победителем и завоевал чемпионский пояс. По правилам, принятым тогда, судьи выбирали победителя исходя из общего впечатления от боя, а не по результатам раундов.

В дальнейшем Рюттена преследовали травмы: повреждения колена и шеи, разрыв бицепса. По совету врачей, Рюттен решил завершить карьеру.

Бывший чемпион UFC в полутяжёлом весе Тито Ортис утверждал, что Рюттен вдохновлял его в начале карьеры. Ортис сказал:

Я смотрел на Баса Рюттена. Бас был моим идолом. Люди просто боялись биться с ним — таким он был. Я думал, что он был тем, кем я должен быть. Если я буду тренироваться также усердно как и он, то однажды я буду так же хорош, как и он, и два года спустя посмотрите где я? Я на вершине мира. Я должен сказать ему спасибо за то, что он помог мне поверить в мечты.

Последний поединок

В мае 2006 года было объявлено о возвращении Рюттена в смешанные единоборства. Получив разрешение от врачей, 22 июля он должен был встретился с Кимо Леопольдо (Kimo Leopoldo) на турнире под эгидой World Fighting Alliance. За два дня перед схваткой допинг-тест Кимо дал положительный результат на станозолол. Леопольдо был заменён Рубеном Вильяреалом (Ruben Villareal), которого Рюттен поверг в первом раунде множественными лоукиками.

Титулы и достижения

• Pancrase Hybrid Wrestling
  • Чемпион в абсолютной весовой категории
• Ultimate Fighting Championship
  • Чемпион в тяжёлой весовой категории

Таблица выступлений

MMA

28 Побед (12 нокаутом, 3 решением), 4 Поражения (1 решением), 1 Ничья Рекорд Дата Противник Турнир Место проведения Способ Раунд Время 28-4-1 2006-07-22 Рубен Виллареаль WFA — King of the Streets Лос-Анджелес, Калифорния Технический нокаут (лоукики) 1 3:24 27-4-1 1999-05-07 Кевин Рэндлмен UFC 20 — Battle for the Gold Бирмингем, Алабама Раздельное решение 1 21:00 Завоёвывает титул чемпиона UFC в тяжёлом весе. 26-4-1 1999-01-08 Цуёси Косака UFC 18: The Road to the Heavyweight Title Новый Орлеан, Луизиана Нокаут (удары) 1 14:15 25-4-1 1999-01-08 Кенго Ватанабе Pancrase — 1998 Anniversary Show Токио Технический нокаут (потеря очков) 1 2:58 24-4-1 1997-12-20 Кейитиро Ямамия Pancrase — Alive 11 Иокогама Удушающий приём (удушение сзади) 1 4:58 23-4-1 1997-09-06 Осами Сибуя Pancrase — 1997 Anniversary Show Ураясу Болевой приём (дожим шеи) 1 3:15 22-4-1 1997-06-30 Такаку Фук Pancrase — Alive 7 Фукуока Болевой приём (рычаг локтя) 1 4:28 21-4-1 1997-04-27 Киума Куниоку Pancrase — Alive 4 Ураясу Решение судей (потеря очков) 1 15:00 20-4-1 1997-04-27 Осами Сибуя Pancrase — Alive 3 Нагоя Ничья 1 15:00 20-4-0 1996-10-08 Манабу Ямада Pancrase — Truth 7 Нагоя Болевой приём 1 0:54 19-4-0 1996-09-07 Масакацу Фунаки Pancrase — 1996 Anniversary Show Ураясу Технический нокаут (потеря очков) 1 17:05 18-4-0 1996-06-25 Джейсон Делючиа Pancrase — Truth 6 Фукуока Технический нокаут (удар в печень) 1 8:48 17-4-0 1996-05-16 Фрэнк Шемрок Pancrase — Truth 5 Токио Технический нокаут (рассечение) 1 11:11 16-4-0 1996-04-08 Катсуоми Инагаки Pancrase — Truth 4 Токио Технический нокаут 1 14:07 15-4-0 1996-03-02 Гай Мезгер Pancrase — Truth 2 Кобе Болевой приём (узел пятки) 1 19:36 14-4-0 1995-12-14 Рюси Янагисава Pancrase — Eyes Of Beast 7 Саппоро Удушающий приём 1 27:35 13-4-0 1995-11-04 Морис Смит Pancrase — Eyes Of Beast 6 Иокогама Удушающий приём 1 4:34 12-4-0 1995-09-01 Минору Сузуки Pancrase — 1995 Anniversary Show Токио Удушающий приём («гильотина») 1 15:35 Завоёвывает титул чемпиона Pancrase в абсолютной весовой категории. 11-4-0 1995-07-23 Фрэнк Шемрок Pancrase — 1995 Neo-Blood Tournament, Round 2 Токио Раздельное решение 1 15:00 10-4-0 1995-06-13 Джейсон Делючиа Pancrase — Eyes Of Beast 5 Саппоро Болевой приём 1 1:32 9-4-0 1995-05-13 Морис Смит Pancrase — Eyes Of Beast 4 Ураясу Болевой приём (рычаг колена) 1 2:10 8-4-0 1995-04-08 Такаку Фуке Pancrase — Eyes Of Beast 3 Нагоя Болевой приём (узел пятки) 1 1:52 7-4-0 1995-03-10 Кен Шемрок Pancrase — Eyes Of Beast 2 Иокогама Болевой приём (рычаг колена) 1 1:01 Бой за титул чемпиона Pancrase в абсолютной весовой категории. 7-3-0 1995-01-26 Манабу Ямада Pancrase — Eyes Of Beast 1 Нагоя Удушающий приём 1 1:05 6-3-0 1994-12-16 Фрэнк Шемрок King of Pancrase Tournament, Round 1 Токио Решение большинства 1 10:00 6-2-0 1994-10-15 Джейсон Делючиа Pancrase — Road To The Championship 5 Токио Удушающий приём («гильотина») 1 1:43 5-2-0 1994-07-26 Кен Шемрок Pancrase — Road To The Championship 3 Токио Удушающий приём (удушение сзади) 1 16:42 5-1-0 1994-07-06 Минору Сузуки Pancrase — Road To The Championship 2 Амагасаки Технический нокаут (колено в печень) 1 3:43 4-1-0 1994-05-31 Ёсики Такахаси Pancrase — Road To The Championship 1 Токио Технический нокаут (травма голени) 1 1:37 3-1-0 1994-04-21 Вернон Уайт Pancrase — Pancrash! 3 Осака Удушающий приём («гильотина») 1 1:16 2-1-0 1994-01-19 Масакацу Фунаки Pancrase — Pancrash! 1 Иокогама Болевой приём 1 2:58 2-0-0 1993-10-14 Такаку Фуке Yes, We are Hybrid Wrestlers 2 Нагоя Технический нокаут (колено в печень) 1 2:03 1-0-0 1993-09-21 Рюси Янагисава Yes, We are Hybrid Wrestlers 1 Ураясу Нокаут 1 0:43 Обозначения:   Победа  Поражение  Ничья/Не состоялся  Планируемый  Примечание

Жизнь после окончания карьеры

После окончания карьеры Рюттен сфокусировался на актёрской карьере, получая небольшие роли в телевизионных сериалах: Китайский городовой, 18 Wheels of Justice, The King of Queens, Freedom, а также в низкобюджетных фильмах Ярость теней (англ. Shadow Fury), Разделитель (англ. The Eliminator), короткометражке Королевство абсолютной силы (англ. The Kingdom of Ultimate Power), представленной в 2005 году на фестивале в Лос-Анджелесе, и выигравшей первый приз на фестивале короткометражных фильмов в Нью-Йорке в номинации «лучшая комедия».

Рюттен участвовал в нескольких реслинг-шоу под эгидой New Japan Pro Wrestling.

Также Бас был комментатором для англоязычных выпусков передач про турниры Pride Fighting Championships, отработав почти все из них, начиная с Pride 1 до гран-при 2005 года. Как комментатор, Бас заработал огромную популярность среди болельщиков, благодаря своему чувству юмора, находчивости и глубокому знанию спорта. В апреле 2006 года Рюттен объявил, что не будет больше комментировать для Pride из-за того, что постоянные перелёты в Японию отрывают его от семьи каждый месяц.

Рюттен получил камео в игре Grand Theft Auto IV на телевизионном шоу «Мужская комната» (англ. The Men's Room). Он также участвовал в захвате движения для персонажей в боевых видео-вставках.

Рюттен стал персонажем игры WCW vs. the World для PlayStation под именем «Громовой купол» (англ. Thunder Dome).

В января 2008 года было объявлено, что Рюттен назначен на должность вице-президента International Fighting League с подчинением непосредственно CEO Джею Ларкину. Его роль заключалась в построении отношений между бойцами и организацией, а также в содействии проведению схваток между спортсменами. Он также присутствовал на еженедельных шоу «Поле боя» (англ. Battleground) и «International Fight League». С распадом организации в конце 2008 года всё это закончилось.

В настоящее время Рюттен совместно с Кенни Райсом ведут еженедельную передачу «MMA изнутри». Они также несколько раз комментировали бои организации Dream для аудитории Северной Америки.

Тренерская практика

Рюттен тренировал Марка Керра во время съёмок для HBO документального фильма The Smashing Machine: The Life and Times of Extreme Fighter Mark Kerr.

В 2006 году Рюттен тренировал в International Fight League команду «Анаконды» (англ. Anacondas), одержавшую победу над командой «Quad City Silverbacks» со счётом 3–2.

Также широкое освещение в прессе получила тренерская работа Рюттена с Кимбо Слайсом. Слайс — уличный боец, ставший популярным после серии любительских роликов, выложенных на сайте Youtube, перешёл в профессиональные смешанные единоборства и нанял Рюттена в качестве тренера. За полтора месяца до рокового для Слайса боя, в котором он был нокаутирован за 14 секунд противником, значительно уступавшим ему в весе, Рюттен отказался тренировать Кимбо.

Я бы предпочел подвести черту так: Скажем, Кимбо, который пришел ко мне в начале тренировок, был не тот Кимбо, который был в моем зале в прошлый раз. За шесть недель до боя я сказал ему, что мне нужен ТОТ Кимбо. В другом случае, ты свободен. И ты знаешь, он снова начал делать все по другому. Давай на этом оставим. Я не хочу вдаваться в детали. Я желаю ему всего самого лучшего. Правда, правда желаю.

— Бас Рюттен

Рюттен является бывшим инвестором и инструктором тренировочного зала «Legends MMA gym» в Голливуде и совладельцем тренировочного зала «Elite Mixed Martial Arts» в городе Thousand Oaks штата Калифорния.

Фильмография

• Shadow of the Dragon (1992)
• Shadow Fury (2001)
• The Smashing Machine (2002)
• The Eliminator (2004)
• The Vault (2005)
• The Kingdom of Ultimate Power (2005)
• Backlash (2006)
• Paul Blart Mall Cop (2009)
• Sinners & Saints (2010)
• Толстяк на ринге (2012)
• Толстяк против всех (2015)

Учебные видео-пособия

• Bas Rutten's Big Book of Combat, Volumes One and Two (2002)
• Bas Rutten's Big DVDs of Combat
• Bas Rutten's Lethal Street Fighting (2003)
• Bas Rutten's MMA Workout (2001)
• Bas Rutten's Superior Free Fight Techniques
• Bas Rutten's "Extreme Pancrase" No-Holds Barred Fighting System
• Training with Bas Rutten "Never Back Down Special Features" (2008)

Личная жизнь

Рюттен в настоящее время живёт в городе Westlake Village штата Калифорния вместе со своей второй женой Карин и двумя дочерьми: Сабиной и Бианкой. Также у него есть дочь от первого брака — Рашель, проживающая с матерью в Нидерландах.

Своё прозвище — «Красавчик» (исп. El Guapo) — Рюттен получил во время общего завтрака бойцов, собравшихся в Японии на очередной турнир. За столом он разговаривал с бывшей женой Кена Шемрока — Тиной — которая также имела мексиканское происхождение. В разговоре прозвучала фраза «El Guapo» и позже другие бойцы, в частности Кевин Рэндлмен, стали называть его именно так.

Татуировки

На теле Рюттена имеется несколько татуировок. Сам он в интервью журналу «Black Belt» сказал следующее:

Каждая имеет для меня значение. У меня есть символ Года Змеи, все татуировки сбоку от моих коленей и локтей призваны успокаивать меня. Я верю в таких духов. На запястьях у меня находятся имена дочерей. На правой ладони у меня нанесён символ жизненной энергии ци, и после того, как я сделал его, я не проигрывал. Тогда, когда я решил, что скоро умру, я сделал татуировку в виде знака «шоу», означающего долгую жизнь, на другой. На предплечье у меня клёвый самурай, которого я сделал в особом месте в Японии. На левой руке у меня буддистский знак защиты родившегося в Год Змеи. Давным-давно я сделал на руке татуировку в виде знака «фудосин», означающего «дух непоколебимого спокойствия». Так, в какой бы стрессовой ситуации я не находился, он помогает мне оставаться сосредоточенным и расслабленным.

Ссылки

• [www.basrutten.com Официальный сайт]
• [www.sherdog.com/fighter/Bas-Rutten-214 Профиль Баса Рюттена] на Sherdog
• Бас Рюттен (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.hd.net/insidemma.html Страница программы Inside MMA] на сайте телеканала axs.tv (бывшем HDNet)
• [elitemmagym.com/ Сайт тренировочного зала Баса Рюттена]

Отрывок, характеризующий Рюттен, Бас

Илья Андреич одобривал сзади кружка; некоторые бойко поворачивались плечом к оратору при конце фразы и говорили:
– Вот так, так! Это так!
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…


В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…
Государь замолчал, толпа стала тесниться вокруг него, и со всех сторон слышались восторженные восклицания.
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.



Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.
Император находится при армии, чтобы воодушевлять ее, а присутствие его и незнание на что решиться, и огромное количество советников и планов уничтожают энергию действий 1 й армии, и армия отступает.
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.
Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.