Рябина
Поделись знанием:
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
| Рябина | ||||||||
 Плоды рябины обыкновенной | ||||||||
| Научная классификация | ||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Международное научное название | ||||||||
|
Sorbus L., 1753 | ||||||||
| Синонимы | ||||||||
| ||||||||
| Типовой вид | ||||||||
| ||||||||
Ряби́на (лат. Sórbus) — род относительно невысоких древесных растений трибы Яблоневые (Rosales) семейства Розовые (Rosaceae).
Содержание
Название
Названия на других языках (в основном эти названия относятся к рябине обыкновенной):
- Для дерева: англ. mountain ash, rowan (tree); итал. sorbo selvatico; исп. serbal; макед. оскоруша; нем. Eberesche; тур. üvez (ağacı); укр. горобина; фр. sorbier; польск. jarzębina.
- Для плода: англ. ashberry, rowan (berry); итал. sorbe selvatiche; исп. serba; макед. оскоруша; нем. Vogelbeere, Ebereschenbeere; тур. üvez; укр. горобина; фр. sorbe; польск. jarzębina.
Описание
Почки войлочно-пушистые.
Листья крупные, непарноперистые, с 11—23 листочками — почти сидячими, продолговатыми, остропильчатыми, в молодости волосистыми, позже почти голыми.
Белые многочисленные цветки собраны в густые щитковидные соцветия, появляющиеся на концах ветвей. Цветки обладают сильным специфичным запахом. В цветке развит околопестичный околоцветник из чашечки и венчика, много тычинок и пестик о трёх столбиках.
Плод — шарообразное или овальное ярко-красное сочное яблоко с мелкими семенами. Семена по краю округлые. Плоды содержат около 8 % сахаров (фруктоза, глюкоза, сорбоза, сахароза), а также органические кислоты, в том числе сорбиновую, обладающую антисептическим действием, микроэлементы и витамины — аскорбиновую кислоту (до 200 мг%), витамин P, каротин и гликозиды (в их числе амигдалин)[4][5].
Распространение
Всего насчитывается свыше 100 видов рябины, из них около трети произрастает на территории России и сопредельных стран. Рябина широко распространена по всей Европе, по всей Азии и в Северной Америке.
Использование
Рябина обыкновенная, вследствие большой её распространённости и невысокого качества её плодов, принадлежит к числу малоценных плодовых деревьев. Рябина часто разводится как декоративное дерево; плоды её идут в пищу, а тяжёлая, упругая, прочная древесина — для столярных изделий. Рябина имеет значение и как медонос. Плоды рябины потребляются в свежем виде, в виде варенья, джемов, киселей, настоек, пастилы, мармелада, желе, а также мочёная и маринованная. Порошок, приготовленный из сушёных плодов, идёт на начинку для пирогов. Плоды рябины использовались в народной медицине как противоцинготное, кровоостанавливающее, мочегонное, желчегонное, потогонное, слабительное и как средство от головной боли; в научной медицине рябина не используется. Свежие плоды рябины имеют горьковатый вкус, но первые заморозки приводят к разрушению горького гликозида сорбиновой кислоты, и горечь исчезает. Плоды самой знаменитой разновидности рябины (невежинской), содержащие до 9 % сахара, имеют сладкий вкус и до морозов.
Классификация
Наиболее известна рябина обыкновенная (Sorbus aucuparia), которая растёт в изобилии в садах и лесах европейской части России без всякого ухода. Невежинская рябина (название происходит от деревни Невежино ныне Юрьев-Польского района Владимирской области) — не отдельный вид, а особая форма рябины обыкновенной.
Из разновидностей рябины можно назвать жёлтоплодную, с довольно крупными ягодами.
В южных, юго-западных и отчасти в средних областях разводится крымская крупноплодная (или домашняя) рябина (Sorbus domestica), введённая в Крыму татарами[6] в садоводство. Округлые или грушевидные плоды этой рябины достигают величины в диаметре 3,5 см и веса 20 г. Они содержат до 14 % сахара, имеют хороший вкус и привлекательный вид. В средней полосе России сорт этот требует на зиму укрытия.
Виды
По данным The Plant List[7] род включает более 200 видов. Статус многих описанных видов остаётся невыясненным.
Некоторые виды:
- Sorbus albopilosa T.T.Yu & L.T.Lu
- Sorbus albovii Zinserl.
- Sorbus alnifolia (Siebold & Zucc.) C.Koch
- Sorbus amabilis Cheng ex T.T.Yu & K.C.Kuan
- Sorbus arguta T.T.Yu
- Sorbus aria Crantz — Рябина круглолистная
- Sorbus aronioides Rehder
- Sorbus astateria (Cardot) Hand.-Mazz.
- Sorbus aucuparia L. typus — Рябина обыкновенная
- Sorbus aucuparia subsp. sibirica (Hedl.) Krylov [syn. Sorbus sibirica Hedl.] — Рябина сибирская
- Sorbus caloneura (Stapf) Rehder
- Sorbus caucasica Zinserl.
- Sorbus chamaemespilus (L.) Crantz
- Sorbus coronaria (L.) MacMill.
- Sorbus coronata (Cardot) T.T.Yu & Tsai
- Sorbus corymbifera (Miq.) Khep & Yakovlev
- Sorbus cuspidata (Spach) Hedl.
- Sorbus danubialis Karpati
- Sorbus domestica L. — Рябина домашняя, или Рябина крымская, или Рябина крупноплодная
- Sorbus discolor (Maxim.) Maxim. — Рябина двуцветная
- Sorbus dunnii Rehder
- Sorbus epidendron Hand.-Mazz.
- Sorbus esserteauiana Koehne
- Sorbus ferruginea (Wenz.) Rehder
- Sorbus filipes Hand.-Mazz.
- Sorbus folgneri (C.K. Schneid.) Rehder
- Sorbus foliolosa (Wall.) Spach
- Sorbus globosa T.T.Yu & Tsai
- Sorbus glomerulata Koehne
- Sorbus gorodkovii Pojark. — Рябина Городкова
- Sorbus graeca Lodd. ex Schauer
- Sorbus guanxianensis T.C.Ku
- Sorbus helenae Koehne
- Sorbus hemsleyi (C.K.Schneid.) Rehder
- Sorbus hupehensis C.K.Schneid.
- Sorbus hybrida L.
- Sorbus insignis (Hook.f.) Hedl.
- Sorbus intermedia (Ehrh.) Pers. — Рябина промежуточная или Рябина шведская
- Sorbus keissleri (C.K.Schneid.) Rehder
- Sorbus khasiana (Decne.) Rehder
- Sorbus kiukiangensis T.T.Yu
- Sorbus koehneana C.K.Schneid.
- Sorbus kohimensis (Watt) Rehder
- Sorbus lanpingensis L.T.Lu
- Sorbus luristanica Schonb.-Tem.
- Sorbus macrantha Merr.
- Sorbus medogensis L.T.Lu & T.C.Ku
- Sorbus megalocarpa Rehder
- Sorbus meliosmifolia Rehder
- Sorbus microphylla (Wall. ex Hook.f.) Wenz.
- Sorbus migarica Zinserl.
- Sorbus monbeigii (Cardot) Balakr.
- Sorbus multijuga Koehne
- Sorbus obsoletidentata (Cardot) T.T.Yu
- Sorbus occidentalis (S.Watson) Greene
- Sorbus ochracea (Hand.-Mazz.) J.E.Vidal
- Sorbus oligodonta (Cardot) Hand.-Mazz.
- Sorbus pallescens Rehder
- Sorbus polycarpa (Hook.f.) Rehder
- Sorbus poteriifolia Hand.-Mazz.
- Sorbus prattii Koehne
- Sorbus pteridophylla Hand.-Mazz.
- Sorbus randaiensis (Hayata) Koidz.
- Sorbus reducta Diels
- Sorbus rehderiana Koehne
- Sorbus rhamnoides (Decne.) Rehder
- Sorbus rhombifolia C.J.Qi & K.W.Liu
- Sorbus roopiana Bordz.
- Sorbus rufopilosa C.K.Schneid.
- Sorbus rupicola Hedl.
- Sorbus salwinensis T.T.Yu & L.T.Lu
- Sorbus sambucifolia (Cham. & Schltdl.) M.Roem.
- Sorbus sargentiana Koehne
- Sorbus scalaris Koehne
- Sorbus schemachensis Zinserl.
- Sorbus setschwanensis (C.K.Schneid.) Koehne
- Sorbus subochracea T.T.Yu & L.T.Lu
- Sorbus tapashana C.K.Schneid.
- Sorbus taurica Zinserl.
- Sorbus thibetica (Cardot) Hand.-Mazz.
- Sorbus thomsonii (King ex Hook.f.) Rehder
- Sorbus tianschanica Rupr.
- Sorbus torminalis (L.) Crantz — Рябина глоговина
- Sorbus tsinlingensis C.L.Tang
- Sorbus turcica Zinserl.
- Sorbus ursina (Wenz.) Hedl.
- Sorbus verrucosa (Decne.) Rehder
- Sorbus vilmorinii C.K.Schneid.
- Sorbus wilsoniana C.K.Schneid.
- Sorbus yuana Spongberg
- Sorbus yunnanensis L.T.Lu
- Sorbus zahlbruckneri C.K.Schneid.
- Sorbus zayuensis T.T.Yu & L.T.Lu
Сорта и гибриды
- Sorbus ×arnoldiana — Рябина Арнольда (= Sorbus aucuparia × Sorbus discolor)
- Sorbus ×arnoldiana 'Carpet Of Gold' — Рябина Арнольда 'Карпет Оф Голд'
— декоративный сорт голландского происхождения, отличается золотисто-жёлтыми плодами. - Sorbus ×arnoldiana 'Kirsten Pink' — Рябина Арнольда 'Кирстен Пинк'
— декоративный сорт голландского происхождения с кустовидной формой кроны и розовыми плодами. - Sorbus ×arnoldiana 'Red Tip' — Рябина Арнольда 'Ред Тип'
— декоративный сорт голландского происхождения, отличается бело-розовыми плодами. - Sorbus ×arnoldiana 'Schouten' — Рябина Арнольда 'Схоутен'
— декоративный сорт голландского происхождения, отличается оранжево-жёлтыми плодами. - Sorbus ×arnoldiana 'White Wax' — Рябина Арнольда 'Уайт Уакс'
— декоративный сорт голландского происхождения, отличается белыми плодами и кустовидной формой роста. - Sorbus ×arnoldiana 'Chamois Glow' — Рябина Арнольда 'Шеми Глоу'
— декоративный сорт голландского происхождения, отличается очень крупными листьями и коричнево-жёлтыми плодами. - Sorbus ×thuringiaca — Рябина тюрингенская (= Sorbus aucuparia × Sorbus aria)
- Sorbus ×thuringiaca 'Leonard Springer' — Рябина тюрингенская 'Леонард Шпрингер'
— декоративный голландский сорт, отличающийся непарноперистыми листьями с крупными ромбовидными в основании глубоконадрезанными верхушечными листочками и с четырьмя — пятью парами крупнопильчатых листочков; плоды крупные, яйцевидные, длиной 1,5 см, оранжево-красные. - Sorbus ×thuringiaca 'Neulliesis' — Рябина тюрингенская 'Нёйльенсис'
— декоративный французский сорт, листья чаще всего с четырьмя — пятью парами листочков; верхушечный листочек крупный, треугольно-яйцевидный, перисто-лопастной и надрезанный с дваждыпильчатым краем. - Sorbus ×thuringiaca 'Fastigiata' — Рябина тюрингская 'Фастигиата'
— декоративный британский сорт, отличающийся колонновидно-пирамидальной кроной, с направленными вверх ветвями; листья жёсткие, тёмно-зелёные, с тупоконечно заострённой верхушкой, в основании имеют до четырёх свободных листочков. - Sorbus 'Jermyns' — Рябина Джерминс (= Sorbus aucuparia × Sorbus sargentiana)
— декоративный сорт британского происхождения, имеет перистые, краснеющие осенью листья и янтарно-жёлтые или оранжево-красные плоды, собранные в больших щитках, позднего срока созревания. - Sorbus 'Integerrima' — Рябина Интегеррима
— декоративный сорт рябины обыкновенной (или рябины тюрингенской) датского происхождения, отличается почти цельнокрайними листочками. - Sorbus 'Red Marbles' (предположительно = Sorbus aucuparia × Sorbus pochuashanensis) — Рябина 'Ред Марблес'
— декоративный сорт британского происхождения, красивое дерево с красными плодами, покрытыми светлыми чечевичками[8].
Гибридные роды с участием представителей рода Рябина
- ×Amelasorbus — Амеласорбус (= Sorbus × Amelanchier)
- ×Crataegosorbus — Кратегосорбус (= Sorbus × Crataegus)
- ×Malosorbus — Малосорбус (= Sorbus × Malus)
- ×Sorbaronia — Сорбарония (= Sorbus × Aronia)
- ×Sorbopyrus — Сорбопирус (= Sorbus × Pyrus)
- ×Sorbocotoneaster — Рябинокизильник, или Сорбокотонеастер (= Sorbus × Cotoneaster)
В искусстве
| ||||||||||
"Рябиновая чаша" (флоральная миниатюра) Техника исполнения: Литье, ковка, гравировка, тонировка, резьба по камню, монтировка, огранка, закрепка, сборка. Материал: Золото 750°, серебро 925°, гранат, демантоиды, нефрит (ваза, листья), халцедон (ягоды), сердолик. Вставки: Бриллианты 111 шт.— 2.517 ct. Физические размеры: 10,8 х _ х 13,5 мм. Общая масса: 505,45 г. Ювелирный Дом Моисейкин, 2007 | ||||||||||
- Рябина вдохновляет мастеров в ювелирном искусстве. Например, флоральная миниатюра «Рябиновая чаша» Ювелирного дома Моисейкин (г. Екатеринбург, 2007 г.): на выполненной из нефрита чаше лежит ветка рябины. Украшение является трансформером и может быть разобран на отдельные украшения: веточка с листиками является брошью, зелёный листочек и веточка ягод — подвесками, ягодами также украшены серьги и кольцо. Сувенир «Рябина» выполнен в классическом ювелирном жанре флорального этюда. Ограненные круглые ягоды, выполненные из халцедона и сердолика, увенчаны первыми осенними льдинками — сверкающими бриллиантами и покоятся на золотых стеблях из 18-каратного золота.
- В советские годы были популярны песни Евгения Родыгина «Ой, рябина кудрявая» и Ирины Понаровской «[www.karaoke.ru/song/2200.htm Рябиновые бусы]»
- В 1854 году русский поэт князь Пётр Андреевич Вяземский, будучи в швейцарском курортном городе Веве, увидел там рябину и посвятил ей стихотворение «Вевейская рябина», где назвал рябину «землячкой» и «русским виноградом». В 1864 году поэт ещё раз навестил «свою» рябину и посвятил ей ещё одно стихотворение.
| ||||||||||
Почтовая марка СССР
| ||||||||||
- В 1964 году в СССР была выпущена почтовая марка с изображением рябины (ЦФА № 3134).
Интересные факты
- Рябина на протяжении многих веков считалась магическим растением и играла важную роль в поверьях и ритуалах древних славян, скандинавов и кельтов[9].
- Рябина может служить в качестве материнского растения (подвоя) для других родов семейства Розовые — айвы и груши. Прививки живут около 10 лет.
- Русские виноделы начала XX века использовали для приготовления настоек невежинскую рябину, изменив её название на «нежинская» — очевидно, для благозвучия, а по легенде — чтобы сбить с толку конкурентов. Одна из версий легенды называет автором мистификации Шустова, другая — Смирнова.
- Так называемая «черноплодная рябина» — это не рябина (Sorbus), а арония (Aronia melanocarpa), также из семейства Розовые (точнее, выведенная Иваном Владимировичем Мичуриным в конце XIX века особая разновидность аронии черноплодной, с другим набором хромосом)[10]. Таким образом, черноплодная рябина — это не совсем арония, но совсем не рябина.
- Народная примета: в лесу много рябины — к дождливой осени[11].
Напишите отзыв о статье "Рябина"
Примечания
- ↑ Об условности указания класса двудольных в качестве вышестоящего таксона для описываемой в данной статье группы растений см. раздел «Системы APG» статьи «Двудольные».
- ↑ [www.ars-grin.gov/cgi-bin/npgs/html/family.pl?2377 Maleae] (англ.): информация на сайте GRIN (Проверено 10 июня 2016)
- ↑ [botany.si.edu/ing/INGsearch.cfm?searchword=Sorbus Сведения о роде Sorbus] в базе данных Index Nominum Genericorum Международной ассоциации по таксономии растений (IAPT). (англ.)
- ↑ Леснов П. А. Рябина // Химия и жизнь : журнал. — 1979. — № 10. — С. 46—47.
- ↑ Артамонов В. [the-mostly.narod.ru/misc/sorbus.html Рябина] // Наука и жизнь : журнал. — 1988. — № 11. — С. 158—161.
- ↑ Рябина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ [www.theplantlist.org/1.1/browse/A/Rosaceae/Sorbus/ Sorbus] на сайте [www.theplantlist.org The Plant List]
- ↑ [www.ryabinok.ru/22.php Декоративные сорта рябины обыкновенной и её гибридов] на сайте [www.ryabinok.ru Рябина]
- ↑ [www.sunterra.ru/universe/tree/ryabina.html Магические свойства дерева Рябина]
- ↑ Виноградова Ю., Куклина А. Знакомая и незнакомая «черноплодка» // Наука и жизнь : журнал. — 2006. — № 2.
- ↑ Стрижёв А. В. Календарь русской природы. — 3-е изд., перераб. — М.: Моск. рабочий, 1981. — С. 211.
Литература
- Рябина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Коновалов В. П. Род 16. Рябина — Sorbus // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/der_i_kust_sssr1954_3.djvu Деревья и кустарники СССР. Дикорастущие, культивируемые и перспективные для интродукции.] / Ред. тома С. Я. Соколов. — М.—Л.: Изд-во АН СССР, 1954. — Т. III. Покрытосеменные. Семейства Троходендроновые — Розоцветные. — С. 458—483. — 872 с. — 3000 экз.
- Агапкина Т. А. Символика деревьев в традиционной культуре славян: рябина // [herba.msu.ru/shipunov/school/books/etnobotanika_rast_v_jazyke_i_kulture_2010.pdf Этноботаника: растения в языке и культуре. Труды Института лингвистических исследований РАН. Acta linguistica petropolitana] / РАН; Ин-т лингвистич. иссл.; отв. ред. В. Б. Колоскова, А. Б. Ипполитова. — СПб.: Наука, 2010. — Т. IV. Ч. I. — С. 238—253.
Ссылки
- [flower.onego.ru/kustar/sorbus.html Рябина] в [flower.onego.ru Энциклопедии декоративных садовых растений]
Отрывок, характеризующий Рябина
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
