Рябчики
Поделись знанием:
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
У слова «рябчик» есть и другие значения. См. Рябчик (значения)
 |
Эта статья должна быть полностью переписана. На странице обсуждения могут быть пояснения.
|
| Рябчики | ||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
 Рябчик (иллюстрация П. И. Борисова) | ||||||||||||||||||
| Научная классификация | ||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||
| Латинское название | ||||||||||||||||||
| Tetrastes Keyserling et J. H. Blasius, 1840 | ||||||||||||||||||
| Виды | ||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||
|
|
Ря́бчики (Tetrastes Keyserling et J. H. Blasius, 1840) — род небольших лесных птиц из подсемейства тетеревиных, отряда курообразных.
Общая характеристика
Отличаются от близкого к нему рода тетеревов (лат. Tetrao) неоперённой, покрытой на передней стороне двумя рядами щитков нижней половиной плюсны. Масса тела варьирует в пределах 300—500 г и менее. Распространены в Евразии, где населяют лесную зону. По образу жизни оба вида рябчиков очень схожи между собой. Являются объектом охоты.
Классификация
Род образован двумя видами[1]:
- Рябчик — Tetrastes bonasia (Linnaeus, 1758).
- Рябчик Северцова — Tetrastes sewerzowi (Przewalski, 1876).
В некоторых классификациях к роду также относят воротничкового рябчика (Bonasa umbellus (Linnaeus, 1766)), причём название рода даётся как Bonasa[2][3].
Генетика
- Депонированные нуклеотидные последовательности в базе данных EntrezNucleotide, GenBank, NCBI, США: [www.ncbi.nlm.nih.gov/nuccore/?term=txid1155786%5BOrganism%3Aexp%5D 163] (по состоянию на 17 февраля 2015).
- Депонированные последовательности белков в базе данных EntrezProtein, GenBank, NCBI, США: [www.ncbi.nlm.nih.gov/protein/?term=txid1155786%5BOrganism%3Aexp%5D 113] (по состоянию на 17 февраля 2015).
Бо́льшая часть депонированных последовательностей принадлежит рябчику (Tetrastes bonasia) — генетически наиболее изученному представителю данного рода.
В результате секвенирования двух генов митохондриальной ДНК, 12S и ND2, было установлено, что рябчик (Tetrastes bonasia) филогенетически расположен ближе к рябчику Северцова (T. sewerzowi), чем к воротничковому рябчику (Bonasa umbellus), и все три изученных вида рябчиков отличны от остальных тетеревиных[4].
Данные определения первичной структуры участка гена c-mos ядерного генома длиной 480 пн указывают на парафилетическое происхождение обыкновенного и воротничкового рябчиков)[5].
Напишите отзыв о статье "Рябчики"
Примечания
- ↑ [www.itis.gov/servlet/SingleRpt/SingleRpt?search_topic=TSN&search_value=677533 ITIS Standard Report Page: Tetrastes] (англ.). Integrated Taxonomic Information System. Проверено 17 февраля 2015. [web.archive.org/web/20111019003411/www.itis.gov/servlet/SingleRpt/SingleRpt?search_topic=TSN&search_value=677533 Архивировано из первоисточника 19 октября 2011].
- ↑ Бёме Р. Л., Флинт В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Птицы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский / Под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., «РУССО», 1994. — С. 54—55. — 2030 экз. — ISBN 5-200-00643-0.
- ↑ Евстафьев, И. Л. [www.zooeco.com/0-dom/0-dom-pt8-4-8.html Род: Bonasa (Tetrastes) Keyserling et Blasius = Рябчики]. Каталог животных: Класс Птицы. Мир животных; Евстафьев Игорь Леонидович. — Описание и систематика рода Tetrastes (со ссылкой на сайт bird.geoman.ru ). Проверено 17 февраля 2015. [web.archive.org/web/20140904044424/www.zooeco.com/0-dom/0-dom-pt8-4-8.html Архивировано из первоисточника 4 сентября 2014].
- ↑ Dimcheff D. E., Drovetski S. V., Mindell D. P. [www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/12144757 Phylogeny of Tetraoninae and other galliform birds using mitochondrial 12S and ND2 genes] // Mol. Phylogenet. Evol. — 2002. — Vol. 24. — No. 2. — P. 203—215. (англ.) (Проверено 17 февраля 2015) [web.archive.org/web/20150217160918/www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/12144757 Архивировано] из первоисточника 17 февраля 2015.
- ↑ Буторина О. Т., Соловенчук Л. Л. [libserver.cnb.dvo.ru/cgi-bin/irbis64r_01/cgiirbis_64.exe?P21DBN=TRUDS&I21DBN=TRUDS_PRINT&S21FMT=fullw_print&C21COM=F&Z21MFN=6077 Использование c-mos-гена ядерного генома в качестве филогенетического маркера у тетеревиных птиц] // Генетика. — 2004. — Том 40. — № 10. — С. 1319—1324. (Проверено 17 февраля 2015) [web.archive.org/web/20150217155509/libserver.cnb.dvo.ru/cgi-bin/irbis64r_01/cgiirbis_64.exe?C21COM=S&I21DBN=TRUDS&P21DBN=TRUDS&S21FMT=fullwebr&S21ALL=%28%3C.%3EK%3D%D0%9C%D0%90%D0%A0%D0%9A%D0%95%D0%A0%D0%AB%20%D0%93%D0%95%D0%9D%D0%9E%D0%92%3C.%3E%29&Z21ID=&S21SRW=dz&S21SRD=UP&S21STN=1&S21REF=10&S21CNR=20&FT_REQUEST=&FT_PREFIX= Архивировано из первоисточника 17 февраля 2015]. (На английском языке: Butorina O.T., Solovenchuk L.L. [www.springerlink.com/content/ntp7811154200p23/ The use of c-mos nuclear gene as a phylogenetic marker in Tetraonidae birds] // Russian Journal of Genetics. — 2004. — Vol. 40. — No. 10. — P. 1080—1084. (Проверено 17 февраля 2015) [www.webcitation.org/6WPe9jaIu Архивировано] из первоисточника 17 февраля 2015.)
Литература
- Вагнер Ю. (с дополнением Безобразова С. Б.). Рябчик, лесная птица // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Рябчики
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
