Рязанский, Сергей Николаевич

Сергей Николаевич Рязанский
Страна:	Россия Россия
Экспедиции:	Союз ТМА-10М, МКС-37, МКС-38
Дата рождения:	13 ноября 1974(1974-11-13) (49 лет)
Место рождения:	Москва, СССР
Награды:
Позывной:	Пульсар-2

Серге́й Никола́евич Ряза́нский (род. 13 ноября 1974, Москва) — российский космонавт-испытатель отряда космонавтов Роскосмоса. 535-й космонавт мира и 117-й космонавт России. Герой Российской Федерации, лётчик-космонавт Российской Федерации (2015).

Количество полётов — 1. Длительность — 166 суток 6 часов 26 минут. Число выходов в открытый космос — 3. Суммарная продолжительность выходов — 19 часов 48 минут.

Образование

В 1991 году, после окончания московской школы № 520 поступил на биофак МГУ, который окончил в 1996 году по специальности биохимия. С. Н. Рязанский является первым выпускником МГУ, который совершил полёт в космос.

В 2000 году закончил аспирантуру Института медико-биологических проблем РАН по специальности «Авиационная, космическая и морская медицина». В 2006 году защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидат биологических наук на тему «Особенности произвольных движений в условиях опорной разгрузки» по специальностям физиология и авиационная, космическая и морская медицина.

Опыт работы

С 1996 года работал в Государственном научном центре Российской Федерации Институте медико-биологических проблем Российской академии наук (ГНЦ РФ ИМБП РАН) в должности младшего научного сотрудника, с 1997 года — аспирант, с 2001 года — научный сотрудник, с 2003 года — старший научный сотрудник отдела сенсомоторной физиологии и профилактики ГНЦ РФ ИМБП РАН. Являлся членом Биоэтической комиссии ИМБП.

С 17 марта по 14 апреля 2000 года в ИМБП участвовал в эксперименте SFINCSS в составе седьмого экипажа, проведя в «наземном космосе» 28 суток. В 2001 году участвовал в экспериментах по длительной гипокинезии (3 по 7 суток). В 2002 году участвовал в эксперименте с 7-дневной «сухой» иммерсией (имитация состояния невесомости путём погружения ванну, закрытую непромокаемой тканью). С января 2003 года проходил углубленное медицинское обследование в ИМБП в рамках отбора кандидатов на включение в отряд космонавтов ИМБП.

Подготовка к космическим полётам

29 мая 2003 года решением ГМВК был зачислен в отряд космонавтов ИМБП. 5 июля 2005 года присвоена квалификация «космонавт-исследователь».

С 15 по 29 ноября 2007 года принимал участие (в качестве командира экипажа) в 14-суточном контрольном эксперименте по программе проведения эксперимента МАРС-500. С 31 марта по 14 июля 2009 года принимал участие (в качестве командира экипажа) в подготовительном эксперименте по программе проведения эксперимента МАРС-500, имитирующем полёт на Марс. Совершил около 750 прыжков с парашютом.

12 ноября 2010 года присвоена квалификация «космонавт-испытатель». 1 декабря 2010 года уволен из ГНЦ РФ ИМБП РАН и с 1 января 2011 года зачислен в отряд космонавтов ФГБУ «НИИ ЦПК имени Ю. А. Гагарина» на должность космонавта-испытателя.

С сентября 2011 года проходил подготовку в составе дублирующего экипажа МКС-35/36 в качестве бортинженера корабля и МКС. Получил классность — заслуженный испытатель космической техники. Проходил подготовку в составе дублирующего экипажа ТПК «Союз ТМА-08М» вместе с Олегом Котовым (ФКА) и Майклом Хопкинсом (НАСА) и в составе основного экипажа ТПК «Союз ТМА-10М».

Первый полёт

Полёт начался 26 сентября 2013 года. Экипаж корабля Союз ТМА-10М в составе командира корабля Олега Котова и бортинженеров Сергея Рязанского и Майкла Хопкинса (НАСА), в 0:59 MSK, стартовал с космодрома Байконур к МКС, в 6:45 мск корабль пристыковался к модулю «Поиск» МКС. Сергей Рязанский стал участником долговременных экспедиций МКС-37/МКС-38.

9 ноября 2013 года в 18 часов 34 минуты по московскому времени российские космонавты Олег Котов и Сергей Рязанский открыли выходной люк стыковочного отсека «Пирс» и приступили к работе на внешней поверхности Международной космической станции. В течение пяти часов 50 минут космонавты выполнили работы по проведению эстафеты олимпийского огня, а также проведения регламентных технических работ с оборудованием станции. Внекорабельная деятельность — 36 была завершена 10 ноября 2013 года в 00 часов 24 минуты по московскому времени. Для Олега Котова это стал четвертый выход в открытый космос. Сергей Рязанский вышел в открытый космос впервые. 13 ноября 2013 года Сергей Рязанский отметил свой день рождения в космосе.

28 декабря 2013 года Сергей Рязанский вместе с Олегом Котовым совершил свой второй выход в открытый космос. Российские космонавты установили рекорд по пребыванию в открытом космосе в российских скафандрах «Орлан-МК» (производство НПП «Звезда»), проведя в космосе восемь часов семь минут.

27 января 2014 года С. Н. Рязанский совершил свой третий выход в открытый космос. Сергей Рязанский вместе с Олегом Котовым произвели монтаж камеры высокого разрешения (HRC) и камеры среднего разрешения (MRC) на служебном модуле «Звезда». Продолжительность выхода в открытый космос составила 6 часов 08 минут.

11 марта 2014 года в 7 часов 24 минуты спускаемый аппарат транспортного пилотируемого корабля «Союз ТМА-10М» совершил посадку в заданном районе юго-восточнее города Жезказган (Республика Казахстан). Посадка была произведена на день раньше, чем предполагалось и прошла в штатном режиме. В ходе космического полёта С. Рязанский регулярно отвечал на вопросы участников форума сайта журнала «Новости космонавтики».

12 марта 2014 года Сергей Рязанский в Научно-исследовательском испытательном Центре подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина принял участие в серии экспериментальных исследований в интересах межпланетных полётов и освоения планет Солнечной системы с участием космонавтов, только что возвратившихся на Землю после выполнения длительного космического полёта на Международной космической станции.

Подготовка ко второму полёту

Космонавт С. Н. Рязанский назначен командиром в основной экипаж ТПК «Союз МС-07», старт которого запланирован на 30 ноября 2017 года.

Общественная работа

28 марта 2016 года С. Н. Рязанский назначен главой общероссийской общественно-государственной детско-юношеской организации «Российское движение школьников».

Семья

• Дед — Рязанский, Михаил Сергеевич (1906—1987) — советский учёный и Главный конструктор радиосистем ракетно-космической техники, Герой Социалистического Труда.
• Отец — Рязанский Николай Михайлович, в настоящее время — инженер-физик, вице-президент Федерации спортивного туризма Москвы, Председатель Маршрутно-Квалификационной комиссии Федерации, руководитель группы разбора трагедии на реке Юрункаш.
• Мать — Рязанская Татьяна Юрьевна, мастер спорта СССР, неоднократная победительница и призёр (1967—1973) Всесоюзных соревнований по спортивному ориентированию.
• Жена (первый брак) — Любава Дмитриевна.
• Жена (второй брак) — Александра.
• Четверо детей: два сына Михаил и Максим (рожд. 24 июля 2015 года) и две дочери-близняшки.

Награды и звания

• Герой Российской Федерации (8 сентября 2015 года) — за мужество и героизм, проявленные при осуществлении длительного космического полёта на Международной космической станции
• Лётчик-космонавт Российской Федерации (8 сентября 2015 года) — за мужество и героизм, проявленные при осуществлении длительного космического полёта на Международной космической станции
• Медаль им. Ю. А. Гагарина Федерации космонавтики России.
• Заслуженный испытатель космической техники
• Сертификат НАСА за личный вклад в работу над международным проектом «Бион-11».
• Диплом за существенный вклад в международный 240-суточный эксперимент по симуляции космического полёта — SFINCSS.

Увлечения

• Нумизматика, игра в футбол, гандбол. спортивное ориентирование
• Ведёт собственный сайт в интернете [sergey-ryazanskiy.ru/ сергей-рязанский.рф].
• Болельщик московского «Спартака». Во время экспедиции брал с собой на МКС спартаковский вымпел.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=21195 Рязанский, Сергей Николаевич]. Сайт «Герои Страны».

• [www.kuban.aif.ru/dosug/news/52783 Ещё один космонавт пустил корни на кубанской земле]. «Аргументы и факты», Кубань (19 апреля 2012). Проверено 27 июня 2014.
• Надежда Пупышева. [getmedia.msu.ru/newspaper/newspaper/4212/all/rodom.htm Космическая современность. Встреча с воспитанником МГУ космонавтом Сергеем Рязанским]. газета «Московский университет» № 21 (4212) (июль 2013). Проверено 27 июня 2014.
• Анна Брыгина. [www.marsiada.ru/624/lica/756/5380/ Сергей Рязанский: «Пока мы работаем на будущее…»]. газета «Вечерний Новосибирск» (2013). Проверено 27 июня 2014.
• Анастасия Белякова. [www.samoz.ru/article.php?id=199 Хочу в отряд!]. Журнал «Самозащита без оружия» 2 (31) (2008). Проверено 27 июня 2014.
• [tvroscosmos.ru/frm/encyclopaedia/kosmonavt/117.php Видеоэнциклопедия «Космонавты». Космонавт Сергей Рязанский]. Телестудия Роскосмоса (2014). Проверено 27 июня 2014.

Отрывок, характеризующий Рязанский, Сергей Николаевич

– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.