Рёдер, Манфред
Манфред Рёдер | |
нем. Manfred Roeder | |
Род деятельности: | |
---|---|
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Дата смерти: | |
Место смерти: |
Манфред Рёдер (нем. Manfred Roeder; 6 февраля 1929, Берлин — 30 июля 2014, Нойкирхен) — немецкий адвокат, террорист, отрицатель Холокоста.
Содержание
Жизнь
Посещал Национальный институт политического образования (нацистская школа-интернат) в Плёне. Будучи одним из самых молодых солдат в регулярной армии, он принимал участие в борьбе за защиту Берлина в 1945 году. После окончания Второй мировой войны некоторое время он был членом ХДС. После ухода из партии он налаживал связи с ультраправой политической ареной (в Германии и за рубежом) и Ку-Клукс-Кланом. В 1980 году Deutsche Aktionsgruppe («Немецкая группа действия»), неонацистская организация, основанная Рёдером, начала нападения на беженцев. Федеральным ведомством по защите конституции Рёдер был классифицирован как террорист[1].
В 1997 году телевизионная программа Panorama установила, что в 1995 году Рёдер появился на приглашение, как спикер Академии обучения немцев в Гамбурге. Этот скандал, а также тот факт, что Рёдер получил финансовые пожертвования со стороны военных, привели к освобождению командира Академии и лишению звания его заместителя контр-адмирала Рудольфа Ланге, с целью восстановления хорошей репутации Академии[2].
В 1997 году Манфред Рёдер выдвигался как кандидат от NPD (ультраправой партии) в Штральзунде в Мекленбурге-Передней Померании во время парламентских выборов, позиционируя себя как «канцлера альтернативы 1998», но безуспешно.
Судимость
В 1982 году Рёдер был приговорён к 13 годам тюремного заключения за создание террористической организации Deutsche Aktionsgruppen (нем.), которая провела 5 взрывов и 2 поджога федеральных органов, в результате погибло 2 человека и несколько были ранены.
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Иранские связи
Рёдер утверждает, что присутствовал на национальных празднованиях в Иране после прихода к власти Рухоллы Хомейни. В письме, обращенном к «Die Bauernschaft» («Крестьянская община»), в журнале отрицателя холокоста Тиза Кристоферсена, Рёдер писал (очевидно из Тегерана): Посетив Иран, мы хотели продемонстрировать нашу солидарность с иранской борьбой против всех великих держав… Поэтому наша цель осуществить аналогичную революции в Германии, и послать к черту всех тех политиков, которые подпираются из-за рубежа, как Шах.
Напишите отзыв о статье "Рёдер, Манфред"
Примечания
- ↑ [www.welt.de/print-welt/article645122/Bundeswehr_will_im_Fall_Roeder_hart_durchgreifen.html Bundeswehr will im Fall Roeder hart durchgreifen] 08.12.1997 Die Welt (нем.)
- ↑ [www.welt.de/print-welt/article645170/Ruehe_zieht_Konsequenzen_im_Fall_Roeder.html Rühe zieht Konsequenzen im Fall Roeder] Rüdiger Moniac, Die Welt 9 December 1997. (нем.)
|
В другом языковом разделе есть более полная статья Manfred Roeder (нем.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
Это заготовка статьи о человеке. Вы можете помочь проекту, дополнив её. Это примечание по возможности следует заменить более точным. |
Отрывок, характеризующий Рёдер, Манфред
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.
– Это еще что? Что вы наделали, я вас спрашиваю, – сказала она строго.
– Я? что я? – сказал Пьер.
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.
– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.
Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.