Рённлунд, Ассар

Спортивные награды
Лыжные гонки (мужчины)
Олимпийские игры
Золото	Инсбрук 1964	эстафета 4x10 км
Серебро	Инсбрук 1964	50 км
Серебро	Гренобль 1968	эстафета 4x10 км
Чемпионаты мира
Золото	Закопане 1962	15 км
Золото	Закопане 1962	эстафета 4x10 км
Серебро	Закопане 1962	50 км

Бернт Ассар Рённлунд (швед. Bernt Assar Rönnlund; 3 сентября 1935, Севар, коммуна Умео, лен Вестерботтен, Швеция — 5 января 2011, Умео) — шведский лыжник, олимпийский чемпион зимних Игр в Инсбруке (1964 — в эстафете 4 × 10 км), двукратный серебряный призёр Олимпийских игр — 1964 в гонке на 50 км (серебро) и в Гренобле (1968 — в эстафете 4 × 10 км) (также серебро).

Наибольшего успеха спортсмен достиг на чемпионате мира по лыжным гонка в Закопане (1962), где он завоевал две золотые (15 км и эстафета 4 × 10 км) и серебряную (50 км) медали. За эти достижения он был награждён ежегодной спортивной наградой Svenska Dagbladet Gold Medal.

Внёс решающий вклад в победу шведской эстафетной команды на зимних Играх (1964) в Инсбруке, выведя её с четвертого на первое место. Также завоевал серебряную медаль в марафоне на 50 км. Через четыре года на зимней Олимпиаде в Гренобле (1968) стал вторым в эстафете 4x10 км.

В 1967 году выиграл супермарафон Васалоппет.

После завершения спортивной карьеры работал комментатором на Шведском радио.

Был женат на шведской лыжнице, двукратной олимпийской чемпионке Гренобля (1968) Тойни Густафссон.

Ссылки

• [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=CC&competitorid=51903&type=result Ассар Рённлунд] — статистика на сайте FIS  (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ro/assar-ronnlund-1.html Ассар Рённлунд] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.vk.se/Article.jsp?article=408585 Assar Rönnlund har avlidit]  (швед.)

Отрывок, характеризующий Рённлунд, Ассар

Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.
На другой день Даву выехал рано утром и, пригласив к себе Балашева, внушительно сказал ему, что он просит его оставаться здесь, подвигаться вместе с багажами, ежели они будут иметь на то приказания, и не разговаривать ни с кем, кроме как с господином де Кастро.
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.