Р. Жискар Ривентлов

Р. Жискар Ревентлов (англ. R. Giskard Reventlov) — вымышленный робот, персонаж романов «Роботы Утренней Зари» и «Роботы и Империя» Айзека Азимова.

История

Робот, названный Жискаром Ривентловом, был создан на планете космонитов Аврора доктором Хэном Фастольфом как обычный домашний робот и передан им дочери Василии. Василия, с детства склонная к занятиям роботехникой, экспериментировала с его позитронным мозгом, в результате чего, по всей видимости, случайно, Жискар обрёл способность читать мысли людей, а также управлять действиями людей и роботов. Прецедент случайного создания робота-телепата, описанный в рассказе «Лжец», в описываемый период считался недостоверной легендой.

Р. Жискар Ривентлов держал эту способность в тайне от всех окружающих, так как считал, что она позволяет ему более эффективно выполнять требования Первого и Второго законов, в то же время справедливо полагая, что космониты не потерпят рядом с собой робота, способного ими управлять. Сама способность оказывать влияние на людей была сильно ограничена требованиями Первого закона, поэтому Жискар лишь слегка усиливал или тормозил собственные устремления человека; более активное воздействие было недопустимо, так как могло вызвать психическое расстройство.

Узнав, что доктор Келдин Амадейро втайне изучает человекподобного робота Р. Джандера Пэнела с целью причинить вред его создателю Хэну Фастольфу, Жискар вывел Джандера из строя. В последовавшем расследовании Жискар оказывал помощь детективу Элайджу Бейли и его напарнику, человекоподобному роботу Р. Дэниелу Оливо. Хотя в итоге виновным был признан Амадейро, Бейли догадался об истинной роли Жискара и его способностях, но никогда об этом не рассказывал.

В последние годы жизни Фастольфа и после его смерти Жискар скрытно тормозил космонитскую программу освоения новых планет, считая цивилизацию космонитов бесперспективной и загнивающей; в то же время, посетив Землю вместе с Фастольфом, он усилил возникшее у землян стремление к экспансии. По завещанию Фастольфа, Р. Дэниел Оливо и Р. Жискар Ривентлов перешли в собственность Глэдии Дельмар. Через 160 лет они совершили путешествие на Солярию, Бейли-Мир и Землю, в ходе которого два робота смогли изучить жизнь человечества и сформулировали Нулевой закон роботехники.

Однако мозг Жискара не обладал достаточной гибкостью, чтобы начать применять новый закон на практике. В результате его мозг оказался необратимо повреждён. Непосредственно перед выходом из строя Жискар успел перепрограммировать мозг Дэниела, передав ему свои способности и внедрив Нулевой закон.

Ссылки

[www.azimov.net.ru Русский сайт об Айзеке Азимове]

Отрывок, характеризующий Р. Жискар Ривентлов

– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.