Харди (художник)
| Харди | |
| Hardi | |
 | |
| Имя при рождении: |
Р. Сухарди |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Жанр: | |
| Учёба: |
Академия изобразительных искусств Индонезии в Джокьякарте (1971-1974), Академия Яна ван Эйка в Маастрихте (1975-1977). |
| Стиль: | |
| Премии: |
Премия «Пермата» (2002) |
Харди (индон. Hardi, псевд., наст. имя R. Soehardi, род. 26 мая 1951) — индонезийский художник, представитель направления «Новая живопись» (Seni Rupa Baru)[1].
Содержание
Краткая биография
В 1971—1974 учился в Академии изобразительных искусств Индонезии в Джокьякарте, в 1975—1977 — в Академии Яна ван Эйка в Маастрихте (Нидерланды). Там же состоялась первая персональная выставка (1976). Один из основателей Культурного форума Джакарты (Формаджа, сент. 2015). Первые три картины продал в 1970 году в небольшую лавку, владельцем которой был некто Нека, превратившийся позднее в одного из крупнейших торговцев живописью в Индонезии.
Творчество
Первые картины отражали социальный протест в соответствии с направлением деятельности группы «Новая живопись», членом которой он являлся. В 1978 он был арестован за фотоколлаж, изображавший художника в генеральской форме с подписью «Президент 2001года. Сухарди». Освобождён в результате заступничества вице-президента Адама Малика, любителя искусства[2].
В последующем стал приверженцем экспрессионизма. Известны многочисленные портретные работы художника (например, портрет Радена Салеха или президента Джоко Видодо) и картины на мифологические сюжеты. Увлекается также изготовлением и коллекционированием крисов. Провел 16 персональных выставок, в том числе за рубежом. С 2009 — активный член рабочего комитета Конгресса культуры Индонезии. Картины художника хранятся в музеях Джакарты и Бали, в частных коллекциях. 17-26 июня 2011 в Джакарте в связи с 60-летним юбилеем художника состоялась его персональная ретроспективная выставка «Искусство и политика». Произведения художника носят острый социальный характер[3]
Произведения художника в России
- В 2010 московское издательство «Ключ-С» выпустило книгу стихов индонезийского поэта Тауфика Исмаила, в дизайне обложки которой использована картина Харди «Балийская танцовщица»[4].
- Другая его картина «Крестьянская семья» использована в дизайне обложки антологии малайского и индонезийского рассказа «Малайская кровь», вышедшей в том же издательстве в 2011 году[5].
- Наконец, ещё две его картины («Портрет президента Сукарно» и «Нефтяная вышка») послужили основой для дизайна обложки книги «Индонезия. Краткий справочник. Русско-индонезийский разговорник», выпущенной издадельством «Ключ-С» в 2013 году[6]
Награды
- Премия индонезийского правительства «Пермата» (2002)
Напишите отзыв о статье "Харди (художник)"
Примечания
- ↑ Miklouho-Maklai, Brita. Society’s Wounds. Some Aspects of Contemporary Indonesian Art Since 1966. Kuala Lumpur: Vin Zin Press Sdn. Bhd, 1991
- ↑ Погадаев, В. Малайский мир (Бруней, Индонезия, Малайзия, Сингапур). Лингвострановедческий словарь. М.:"Восточная книга", 2012, с. 224
- ↑ Abdullah M. Marzuki. "Maestro Hardi, Seni, dan Politik". - "Media Indonesia", 21.8.2016.
- ↑ Тауфик Исмаил. Верните мне Индонезию. Избранные стихи. Составление и перевод с индонезийского Виктора Погадаева. Дизайн художника Харди. М.: Ключ-С, 2010
- ↑ «Малайская кровь». Антология малайского и индонезийского рассказа. Составление, перевод с малайского и индонезийского и предисловие Виктора Погадаева. Дизайн обложки Харди. М.: «Ключ-С», 2011. ISBN 978-5-93136-150-5
- ↑ Индонезия. Краткий справочник. Русско-индонезийский разговорник. Составитель Виктор Погадаев. Москва: «Ключ-С», 2013, 248 c. ISBN 978-5-93136-203-8
Отрывок, характеризующий Харди (художник)
– Разбойник! Неблагодарная тварь!… изрублю собаку… не с папенькой… обворовал… – и т. д.Потом эти люди с неменьшим удовольствием и страхом видели, как молодой граф, весь красный, с налитой кровью в глазах, за шиворот вытащил Митеньку, ногой и коленкой с большой ловкостью в удобное время между своих слов толкнул его под зад и закричал: «Вон! чтобы духу твоего, мерзавец, здесь не было!»
Митенька стремглав слетел с шести ступеней и убежал в клумбу. (Клумба эта была известная местность спасения преступников в Отрадном. Сам Митенька, приезжая пьяный из города, прятался в эту клумбу, и многие жители Отрадного, прятавшиеся от Митеньки, знали спасительную силу этой клумбы.)
Жена Митеньки и свояченицы с испуганными лицами высунулись в сени из дверей комнаты, где кипел чистый самовар и возвышалась приказчицкая высокая постель под стеганным одеялом, сшитым из коротких кусочков.
Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.
Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой.
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.
Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
