Хелисмаа, Рейно

Рейно Вихтори Хелисмаа
Основная информация
Дата рождения	12 июля 1913(1913-07-12)
Место рождения	Хельсинки
Дата смерти	21 января 1965(1965-01-21) (51 год)
Место смерти	Хельсинки
Страна	Финляндия Финляндия
Профессии	певец поэт-песенник сценарист переводчик поэзии композитор
Жанры	шлягер джаз фолк
Псевдонимы	Aarne Lohimies Rainer Kisko Rauni Kouta Repe
Лейблы	Warner Music
[pomus.net/001430 pomus.net/001430]

Ре́йно Ви́хтори Хе́лисмаа (фин. Reino Vihtori Helismaa, фамилия до 1934 года — Helenius; 12 июля 1913, Хельсинки, Финляндия — 21 января 1965, там же) — финский певец и автор песен, один из наиболее ярких представителей финской популярной музыки 1950-х гг.

Работал в соавторстве с композитором Тойво Кярки: Хелисмаа писал слова, Кярки — музыку. Их совместные работы нередко выходили в свет под псевдонимом Orvokki Itä. Творческий союз Хелисмаа и Кярки имел такое же значение для послевоенной финской популярной музыки, как союз Матти Юрва и Тату Пеккаринена — для довоенной. Также он известен многочисленными переводами на финский язык песен других народов. Песни Рейно Хелисмаа исполняли Тапио Раутаваара, Олави Вирта, Эса Пакаринен, Матти Лоухивуори, Кауко Кяюхкё, Хенри Тиль, Йорма Икявалко, Лайла Киннунен, Георг Отс и многие другие; значительную часть своих песен записал он сам. Кроме того, к его творчеству обращались и музыканты последующих поколений, в том числе певцы Веса-Матти Лоири и Хейкки Харма (Hector), а также рок-группа Viikate.

Помимо песен, известен тем, что написал сценарии 31 фильма; в семи фильмах снялся сам.

Умер в 1965 году от рака лёгких. О жизни и творчестве Хелисмаа и Тапио Раутаваара в 1999 году был снят художественный фильм «Лебедь и странник».

Наиболее известные песни

• «Synkkä yksinpuhelu»
• «Reilun pojan ralli»
• «Pigalle ja Montmartti»
• «Balladi Villistä Lännestä»
• «Daiga-daiga-duu»
• «Meksikon pikajuna»
• «Lautatarhan Rimadonna»
• «Suutarin tyttären pihalla»
• «Sorsanmetsästys»

Сценарии фильмов

• 'Ei se mitään!' sanoi Eemeli (1962)
• Se alkoi omenasta (1962)
• Taape tähtenä (1962)
• Mullin mallin (1961)
• Toivelauluja (1961)
• Molskis, sanoi Eemeli, molskis! (1960)
• Kankkulan kaivolla (1960)
• Kaks' tavallista Lahtista (1960)
• Pekka ja Pätkä neekereinä (1960)
• Oho, sanoi Eemeli (1960)
• Yks' tavallinen Virtanen (1959)
• Большой парад мелодий (1959)
• Pieni luutatyttö (1958)
• Pekka ja Pätkä salapoliiseina (1957)
• Pekka ja Pätkä pahassa pulassa (1955)
• Kiinni on ja pysyy (1955)
• Pekka ja Pätkä puistotäteinä (1955)
• Майор с большой дороги (1954)
• Волшебная ночь (1954)
• Два старых дровосека (1954)
• Пекка и Пяткя по следам снежного человека (1954)
• Я играю тебе вечером (1954)
• Hei, rillumarei! (1954)
• Пекка Пуупяя на летних каникулах (1953)
• Мы ещё вернёмся (1953)
• Пекка Пуупяя (1953
• Летающий калакукко (1953)
• Мимми из Мухоса (1952)
• Четыре шкипера (1952)
• Брат с Дикого Запада (1952)
• На рынке Рованиеми (1951)

Ссылки

• [pomus.net/001430 Рейно Хелисмаа] на Pomus.net
• [www.last.fm/music/Reino+Helismaa Рейно Хелисмаа] на Last.fm
• Рейно Хелисмаа (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [beelyrics.com/v/viikate/reino-helismaa.html Текст песни группы Viikate, посвящённой Рейно Хелисмаа]

Отрывок, характеризующий Хелисмаа, Рейно

Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.
«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.