Висмут (советско-германское предприятие)

«Висмут» — совместное предприятие СССР и ГДР, в структуре которого были геологоразведочные, горнодобывающие и перерабатывающие предприятия, где добывалась и обогащалась урановая руда, поставляемая для атомной промышленности Советского Союза. Горно-обогатительный комбинат был расположен на территории от Роннебурга под Ге́рой (Тюрингия) до Кёнигштайна (Саксония). Основное производство располагалось в округе Карл-Маркс-Штадт в Рудных горах неподалеку от границы с Чехословакией.

Предыстория

Уран в Рудных горах был известен с XVI века, когда в серебряно-кобальтовых рудниках находили чёрные тяжёлые минералы, в то время считавшийся бесполезным и получившие у горняков название пехбленде, именно обрабатывая минералы из Рудных гор химик Мартин Клапрот в 1789 году открыл уран. К 1898 году, когда супруги Пьер и Мария Кюри смогли выделить из настурана, добытого в Рудных горах, элементы полоний и радий, были известны в общей сложности 21 минерал урана, 14 из которых впервые были обнаружены в Рудных горах.

О существовании месторождений урановых руд в Саксонии знали и власти Третьего рейха, поручившие геологам накануне Второй мировой войны найти сырьё для германского секретного «сверхоружия». Однако поиски немецких геологов не дали положительного результата, несмотря на высокое содержание радиоактивного газа радона в водных источниках. Они решили, что урановые руды «разложились» и пришли к выводу, что рудники для атомного проекта непригодны.

В конце Второй мировой войны территория, на которой находились урановые залежи, были оккупированы войсками США. Власти США знали о существовании залежей урана, однако посчитали нерентабельным добывать здесь уран, так как гораздо дешевле можно было получить уран для производства атомных бомб в Бельгийском Конго и других местах.

После того, как в июле 1945 годы США отвели свои войска из Тюрингии и Саксонии и эта территория отошла к зоне оккупации Германии Советским Союзом согласно Ялтинским соглашениям, советские геологи провели изыскания в Рудных горах и обнаружили здесь легкообогатимые запасы урана. Было принято решение построить здесь в условиях строжайшей секретности предприятие по добыче урана для советской атомной промышленности. Проект получил конспиративное название «Висмут», по названию нерадиоактивного химического элемента.

Начало деятельности

Контроль за работой предприятия Висмут, также как и всех других предприятий, задействованных в проекте создания советской атомной бомбы, осуществлялся председателем Спецкомитета ГКО Лаврентием Берией и его первым заместителем Завенягиным. Первым директором «Висмута» был назначен генерал-майор госбезопасности Михаил Мальцев, который напрямую был подчинен Завенягину. В короткие сроки удалось восстановить довоенные рудники, механизмы, наладить системы вентиляции шахт, откачки воды и прочее оборудование. В качестве рабочих были привлечены немецкие горняки (на декабрь 1946 года немецких рабочих было 10 тысяч человек) и сотни военнопленных. Для стимулирования труда на предприятии в 1948 году была установлена дополнительная система снабжения промтоварами. В зависимости от проработанного времени и фактической выработки рабочие получали дополнительно промтоваров на сумму от 50 до 350 марок, аналогично был установлен премиальный принцип для инженеров и служащих.

В 1947 году началась добыча урана в районе Аннаберга, Шнеберга и в Мариенбергском бассейне. Первые годы существования всё имущество и все активы Саксонского горного управления, на базе которого велась разработка, принадлежали Советскому Союзу согласно условий репарации.

Производство урана в 1945—1950 годы в Европе в зоне влияния Советского Союза (тонны))

Год	СССР	Советская зона оккупации Германии/ГДР	Чехословакия	Болгария	Польша
1945	14,6	—	—	—	—
1946	50,0	15,0	18,0	26,6	—
1947	129,3	150,0	49,1	7,6	2,3
1948	182,5	321,2	103,2	18,2	9,3
1949	278,6	767,8	147,3	30,3	43,3
1950	416,9	1224,0	281,4	70,9	63,6

Советско-германское предприятие

В 1953 году СССР заявил об окончании взимания репарации с ГДР. Между СССР и ГДР был подписан договор, согласно которому ГДР получил исключительное право на разведку и разработку урановых месторождений на своей территории. В январе 1954 года советское акционерное общество (САО) «Висмут» было преобразовано в советско-германское акционерное общество (СГАО), доли в котором были распределены между немецкой и советской стороной на паритетных началах.

Предприятие работало в условиях секретности. Охрану предприятия в 1946—1954 годах осуществляло Главное управление внутренней и конвойной охраны (ГУВКО) Министерства внутренних дел СССР. С 1954 года охрану объектов предприятий и охрану грузов предприятия «Висмут» на железной дороге до Бреста обеспечивали подразделения 105-го Краснознаменного ордена Красной Звезды Рижского отдельного пограничного полка специального назначения КГБ СССР.

Производство и структура предприятия

В структуре советско-германского акционерного общества «Висмут» были горнодобывающие (шахты, карьеры), геологоразведочные и перерабатывающие предприятия. В его составе также находились транспортное, авторемонтное, строительно-монтажное предприятия и машиностроительный завод. Кроме того, объединение имело свою собственную социальную инфраструктуру (производственные школы, учреждения здравоохранения, торговые и снабженческие предприятия).

Первые годы на предприятии все инженерно-технические должности занимали советские специалисты. Немцы работали только в качестве рабочих. Лишь с середины 1950-х годов среди инженерно-технического персонала стали появляться немецкие специалисты, главным образом, из числа выпускников советских вузов.

Динамика численности немецких рабочих на предприятии «Висмут»:

Декабрь 1946	Декабрь 1947	Март 1948	Июнь 1949	Апрель 1950	Декабрь 1953	1956	1961
10000	46000	50000	70000	110000	133000	100000	45000

Всего на 18-ти предприятиях общества в последние годы работало около 47 тысяч человек, в том числе на 6 горнодобывающих предприятиях и обогатительной фабрике — более 20 тысяч человек.

Всего с 1946 по 1990 год было добыто 220 тысяч тонн руды. Предприятие в 1990 году занимало первое место в Европе и третье место в мире среди уранодобывающих предприятий.

Фактическая стоимость поставок урана из ГДР в СССР в 1946—1960 годы (в скобках альтернативная оценка):

Год	1946	1947	1948	1949	1950	1951	1952	1953	1954	1955	1956	1957	1958	1959	1960
Стоимость в млн. марок ГДР	96	413	647	763	1081	1594	1434	1275	876	750 (732)	709 (750)	406	350 (642)	292	250

Ликвидация предприятия

С 1 января 1991 года добыча урана и хозяйственная деятельность «Висмута» была прекращена. После присоединения ГДР к ФРГ совместное советско-германское предприятие «Висмут» в соответствии с межправительственным соглашением было ликвидировано.

Для рекультивации земель, нарушенных горными работами было создано немецкое государственное предприятие Wismut GmBH.

Кинофильмы о предприятии

Художественные фильмы:

• «Искатель солнца» (нем. Sonnensucher)), режиссёр Конрад Вольф, сценарий — Карл-Георг Эгель (Karl Georg Egel) и Пауль Винс (Paul Wiens), производство киностудии ДЕФА (ГДР), 1958 год; фильм был вначале запрещён и впервые был показан в 1972 году;
• «Урановая гора» (нем. Der Uranberg), режиссёр Дрор Цахави (нем. Dror Zahavi), сценарий — Ханс-Вернер Хонерт Томас Шульц, производство телестудии ARD-Fernsehproduktion, 2011 год.

Документальные фильмы:

• «Висмут» (Die Wismut), режиссёр Фолькер Копп (нем. Volker Koepp), 1993 год, продолжительность фильма — 112 минут, фильм отмечен несколькими премиями в области кинодокументалистики;
• «„Висмутная лихорадка“ — атомные бомбы из Рудных гор» (Wildwest bei der Wismut — Atombomben aus dem Erzgebirge), авторы — Юрген Аст (Jürgen Ast) и Керстин Мауерсбергер (Kerstin Mauersberger), продолжительность — 45 минут, производство телевидения ARD, 2011 год.

Литература

• [www.wismut.su/ Уран и люди. История СГАО «Висмут». В 2-х томах].

Ссылки

• [www.wismut.su/index.htm Сайт некоммерческого партнерства содействию развития деловых, культурных и социальных связей «Висмутяне»] (рус)
• [www.bergbautraditionsverein-wismut.de/ Bergbautraditionsverein Wismut. Сайт Союза хранителей горных традиций предприятия Висмут]  (нем)

Отрывок, характеризующий Висмут (советско-германское предприятие)

– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.