Сааведра, Херонимо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Херо́нимо Сааве́дра Асеве́до (исп. Jerónimo Saavedra Acevedo, род. 3 июля 1936, Лас-Пальмас-де-Гран-Канария, Канарские острова) — испанский политик, член Испанской социалистической рабочей партии с 1972 года, член «Всеобщего союза трудящихся».

Президент Канарских островов (Испания) в 1983-1987 годы и затем в 1991-1993 годы. Министр государственной администрации Испании в 1993-1995 годах, министр образования и науки Испании в 1995-1996 годах. Сенатор верхней палаты испанского парламента в 1996 и в 1999—2003 годах. Мэр города Лас-Пальмас-де-Гран-Канария с 2007 года. Имеет учёную степень в юриспруденции и корпоративном управлении. Преподавал в нескольких высших учебных заведениях, в частности в Университете Лас-Пальмас. Открытый гей[1].

Напишите отзыв о статье "Сааведра, Херонимо"



Примечания

  1. [www.elmundo.es/2000/12/20/sociedad/20N0085.html El ex ministro Saavedra cree que «ocultar la homosexualidad lleva al psicoanalista»]

Ссылки

  • [www.senado.es/senadores/10196/index.html Херонимо Сааведра Асеведо на сайте Сената Испании  (исп.)]

Отрывок, характеризующий Сааведра, Херонимо

– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.