Мусаев, Саадул Исаевич

Саадул Исаевич Мусаев
Дата рождения	1919(1919)
Место рождения	с. Ругуджа, Гунибский округ, Горская республика
Дата смерти	23 ноября 1943(1943-11-23)
Место смерти	Маяк-Салынский район, Крымская АССР, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Звание	гвардии
Часть	83-я морская стрелковая бригада 16-й отдельный стрелковый батальон
Должность	писарь
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Саадул Исаевич Мусаев (Саадула Мусаев) (1919 год, село Ругуджа, Гунибский округ, Горская республика (ныне Гунибский район, Дагестан, Россия) — 23.11.1943, Маяк-Салынский район, Крымская АССР, РСФСР, СССР (ныне Приморский район, Республика Крым, Россия)) — участник Великой Отечественной войны, писарь 3-й стрелковой роты 16-го отдельного стрелкового батальона (83-я морская стрелковая бригада, Отдельная Приморская армия), сержант. По данным составителей книги «Бессмертные подвиги», отнесён к числу лиц, закрывших своим телом амбразуру пулемёта, Герой Советского Союза.

Биография

Родился в 1919 году в Ругудже, в крестьянской семье Исалмусы и Гимбатилай Мусаевых. В 1929 году начал учиться в Ругуджинской неполной средней школе, в 1937 году стал студентом Аварского педагогического училища в Буйнакске. По окончании училища работал в школах селений Чарода и Хиндах

В 1941 году был мобилизован в трудовую армию на строительство оборонительных рубежей Кавказа, с 1942 года в РККА.

Осенью 1943 года 83-я морская стрелковая бригада принимала участие в Керченско-Эльтигенской десантной операции. В составе бригады писарь 3-й стрелковой роты сержант Мусаев переправился на плацдарм, созданный севернее Керчи, и отличился 22-23 ноября 1943 года в боях за высоту 71.3.

Во время штурма высоты первым поднялся в атаку, увлекая за собой воинов и преодолевая простреливаемую противником полосу. В бою был ранен, несмотря на приказ, отказался покинуть поле боя, по собственной инициативе подобрался к станковому пулемёту и гранатами уничтожил расчёт. В это время огонь другого пулемёта остановил штурмующих высоту бойцов, и сержант Мусаев, истекая кровью, сумел подобраться к нему и также забросал гранатами, но при этом вторично был ранен и сожжён струёй из огнемёта

Останки героя были похоронены в деревне Баксы.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство сержанту Мусаеву Саадулу Исаевичу присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

В селе Ругуджа именем героя названа улица и школа, в 1960 году установлен памятник. На могиле Саадулы Мусаева в Крыму односельчанами установлена мраморная плита.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=15822 Мусаев, Саадул Исаевич]. Сайт «Герои Страны».

• [www.podvignaroda.ru/?n=19986154 Наградной лист].
• [www.obd-memorial.ru/html/info.htm?id=3547582 Донесение о безвозвратных потерях].

Отрывок, характеризующий Мусаев, Саадул Исаевич

«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая: