Сабит Дамулла Абдулбаки

Сабит Дамулла Сабит Абдулбаки Дамулла<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Премьер-министр Тюркской Исламской Республики Восточный Туркестан
1933 — 1934
Предшественник:	Должность учреждена
Преемник:	Должность упразднена
Рождение:	1883(1883) Атуш, Восточный Туркестан
Смерть:	1934(1934) Аксу

Сабит Абдулбаки Дамулла, Сабит Дамулла, Савут Дамулла (уйг. Sabit Damullam hadji) — премьер-министр Тюркской Исламской Республики Восточный Туркестан, государства, существовавшего де-факто на территории будущего Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР.

Биография

Сабит Дамулла родился в 1883 году в древнем уйгурском городе Атуш, в семье предпринимателей. Получил высшее духовное образование сначала в Кашгаре, затем в Бухаре. После учебы становится преподавателем теологии в духовных учебных заведениях Кашгара. Побывав во многих странах Ближнего и Среднего Востока, а также в СССР, Дамулла был убежден, что кроме самих уйгуров, никто более не заинтересован в создании независимого мусульманского государства в Восточном Туркестане.

По возвращении на родину, был активным участником освободительного движения уйгуров. Один из организаторов восстания в Хотане в 1933 г и лидеров провозглашенного эмирата Хотан, наряду с Мухаммад Имин Богра.

Дамулла фактически был инициатором провозглашения и руководителем ТИРВТ, занимал пост премьер-министра в правительстве. По его инициативе президентом ТИРВТ был провозглашен лидер уйгурского восстания в Кумуле и Турфане - Ходжа Нияз. Был сторонником названия новопровозглашенного государства - Уйгурстан, а не Восточный Туркестан, впоследствии уступил в этом вопросе Мухаммад Имин Богра и другим пантюркистам, считавшим, что название Уйгурстан может оттолкнуть другие тюркские народы от уйгуров.

Вскоре после упразднения ТИРВТ Сабит Дамулла был схвачен и казнен китайскими властями в г. Аксу в июне 1934 г.

Ссылки

• [crwflags.com/fotw/flags/cn-islam.html Flags of Independence]
• [oxuscom.com/sovinxj.htm The Soviets in Xinjiang (1911-1949) by Mark Dickens]

Отрывок, характеризующий Сабит Дамулла Абдулбаки

Наполеон поехал дальше, мечтая о той Moscou, которая так занимала его воображение, a l'oiseau qu'on rendit aux champs qui l'on vu naitre [птица, возвращенная родным полям] поскакал на аванпосты, придумывая вперед все то, чего не было и что он будет рассказывать у своих. Того же, что действительно с ним было, он не хотел рассказывать именно потому, что это казалось ему недостойным рассказа. Он выехал к казакам, расспросил, где был полк, состоявший в отряде Платова, и к вечеру же нашел своего барина Николая Ростова, стоявшего в Янкове и только что севшего верхом, чтобы с Ильиным сделать прогулку по окрестным деревням. Он дал другую лошадь Лаврушке и взял его с собой.


Княжна Марья не была в Москве и вне опасности, как думал князь Андрей.
После возвращения Алпатыча из Смоленска старый князь как бы вдруг опомнился от сна. Он велел собрать из деревень ополченцев, вооружить их и написал главнокомандующему письмо, в котором извещал его о принятом им намерении оставаться в Лысых Горах до последней крайности, защищаться, предоставляя на его усмотрение принять или не принять меры для защиты Лысых Гор, в которых будет взят в плен или убит один из старейших русских генералов, и объявил домашним, что он остается в Лысых Горах.
Но, оставаясь сам в Лысых Горах, князь распорядился об отправке княжны и Десаля с маленьким князем в Богучарово и оттуда в Москву. Княжна Марья, испуганная лихорадочной, бессонной деятельностью отца, заменившей его прежнюю опущенность, не могла решиться оставить его одного и в первый раз в жизни позволила себе не повиноваться ему. Она отказалась ехать, и на нее обрушилась страшная гроза гнева князя. Он напомнил ей все, в чем он был несправедлив против нее. Стараясь обвинить ее, он сказал ей, что она измучила его, что она поссорила его с сыном, имела против него гадкие подозрения, что она задачей своей жизни поставила отравлять его жизнь, и выгнал ее из своего кабинета, сказав ей, что, ежели она не уедет, ему все равно. Он сказал, что знать не хочет о ее существовании, но вперед предупреждает ее, чтобы она не смела попадаться ему на глаза. То, что он, вопреки опасений княжны Марьи, не велел насильно увезти ее, а только не приказал ей показываться на глаза, обрадовало княжну Марью. Она знала, что это доказывало то, что в самой тайне души своей он был рад, что она оставалась дома и не уехала.
На другой день после отъезда Николушки старый князь утром оделся в полный мундир и собрался ехать главнокомандующему. Коляска уже была подана. Княжна Марья видела, как он, в мундире и всех орденах, вышел из дома и пошел в сад сделать смотр вооруженным мужикам и дворовым. Княжна Марья свдела у окна, прислушивалась к его голосу, раздававшемуся из сада. Вдруг из аллеи выбежало несколько людей с испуганными лицами.