Сабунчи

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Посёлок городского типа
Сабунчи
азерб. Sabunçu
Страна
Азербайджан
Баку
Большой Баку
Район
Координаты
Население
31,4 тыс. человек (2013)
Часовой пояс
Показать/скрыть карты

Сабунчи́ (азерб. Sabunçu) — посёлок городского типа в Азербайджане, на Апшеронском полуострове, административный центр Сабунчинского района Бакинской агломерации.





История

В XVIII веке село Сабунчи, наряду с другим апшеронским селом Забрат, было передано во владение сардару Ашур-беку Афшару, родоначальнику азербайджанского дворянского рода Ашурбековых.[1] Ещё в 1825 году село было одним из основных районов нефтедобычи на Апшероне.[2] В 1880 году до Сабунчи из Баку была проведена узколинейная железная дорога длиной 26 километров, изначально предназначавшаяся для транспортировки нефти на городские заводы. В 1900 году в Сабунчи были основаны механические мастерские фирмы «Бенкендорф», которые в советское время были преобразованы в действующий поныне машиностроительный завод «Бакинский рабочий».[3] В 1926 году по линии Баку — Сабунчи был пущен первый в СССР моторвагонный пригородный поездэлектричка»).[4]

Национально-конфессиональный состав села до второй половины XIX века оставался однородным, однако бурное развитие нефтяной промышленности привлекало сюда людей разных национальностей и вероисповеданий. В 1892 году здесь по проекту Иоганна Эделя была возведена деревянная церковь Св. Макария Египетского, позже сгоревшая. В 1904 году церковь была вновь отстроена, но уже из камня (уничтожена большевиками в 1936 году).[5] В конце XIX века в Сабунчи имелась также и синагога горских евреев.[6] С 1900 года до 1931 в Сабунчи действовала иранская школа «Тамадон» и также располагалось консульство Ирана.[7]

Население

По статистическим данным 1893 года, в Сабунчи жило 814 человек.[8]

Население составляло 25,7 тыс. жителей в 1975 году[9] и 22,1 тыс. — в 2008.[10]

Известные жители

Известные уроженцы посёлка:

Напишите отзыв о статье "Сабунчи"

Примечания

  1. Сара Ашурбейли. [www.sara-ashurbeyli.info/article.php?num_a=23 Просветительская, меценатская и благотворительная деятельность Ашурбековых].
  2. Манаф Сулейманов. [www.azeribook.com/history/manaf_suleymanov/dni_minuvshie.html Дни минувшие].
  3. [www.bf.co-az.net/rus/about/index.html Машиностроительный завод «Бакинский рабочий»]. Официальный сайт.
  4. Баку // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
  5. [213.172.74.36/articles.php?article_id=20060919035913342&page=04&lang=rus&eu=0 К 110-летию бакинской Церкви Рождества Пресвятой Богородицы].
  6. [www.eleven.co.il/article/10381 Баку]. Электронная еврейская энциклопедия.
  7. Аму-Дарья. Иранский журнал по изучению Центральной Азии и Кавказа. 2005 год № 18.
  8. [dlib.rsl.ru/viewer/01005403186#?page=287 Свод статистических данных о населении Закавказского края. Тифлись. 1893]
  9. [bse.sci-lib.com/article098683.html «Сабунчи»].
  10. [www.azstat.org/statinfo/demoqraphic/az/012.shtml Азербайджанский государственный комитет по статистике].
  11. </ol>

Отрывок, характеризующий Сабунчи

Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.