Савалас, Телли

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Телли Савалас
Telly Savalas
Имя при рождении:

Аристотелис Савалас

Дата рождения:

21 января 1922(1922-01-21)

Место рождения:

Гарден-Сити, Нью-Йорк, США

Дата смерти:

22 января 1994(1994-01-22) (72 года)

Место смерти:

Юнивёрсал-Сити, Калифорния, США

Гражданство:

США США

Профессия:

актёр

Карьера:

19591994

Аристотелис «Телли» Савалас (англ. Aristotelis «Telly» Savalas, 21 января 1922 — 22 января 1994) — американский актёр и певец, наиболее известный своей главной ролью в криминальной драме 1970-х «Коджак»[1]. Приходился старшим братом (менее известному) актёру Джорджу Саваласу, который также снимался в «Коджаке». Был членом Американо-греческого прогрессивного просветительского союза.





Биография

Аристотелис Савалас родился в 1922 году в семье греческих иммигрантов. По окончании школы он поступил в Колумбийский университет, где изучал психологию. Однако во время Второй мировой войны он оставил учёбу и поступил на службу в армию, где впоследствии был награждён медалью Пурпурного сердца.

В начале 1950-х Савалас работал на радио ABC, а также вёл собственное ток-шоу Telly’s Coffee House. Он стал легкоузнаваемой персоной благодаря своей лысине и нередко приглашался на роли характерных злодеев. За одну из таких ролей в фильме «Любитель птиц из Алькатраса» в 1962 году он был номинирован на «Оскар» в номинации «Лучшая мужская роль второго плана». В вестерне 1969 года «Золото Маккенны» Савалас сыграл роль сержанта Тиббса, а в фильме «На секретной службе Её Величества» (шестой серии бондианы) исполнил роль злодея Эрнста Ставро Блофельда[2].

Однако наибольшую мировую известность ему принесла главная роль в телесериале «Коджак» (англ. Kojak), где он исполнил роль лейтенанта Тео Коджака — харизматичного нью-йоркского детектива, неравнодушного к леденцам[1][3]. За эту роль он был удостоен премии «Эмми» и дважды — «Золотого глобуса».

Был лучшим другом Джона Энистона. Крестил дочь Джона Дженнифер. Савалас был также заядлым игроком в покер и в 1992 году достиг 21 места в Мировой серии покера. Умер он в 1994 году от рака мочевого пузыря и простаты.

Избранная фильмография

Напишите отзыв о статье "Савалас, Телли"

Примечания

  1. 1 2 [www.nndb.com/people/319/000026241/ Telly Savalas]
  2. www.biography.com/people/telly-savalas-9542523
  3. [www.nndb.com/tv/651/000049504/ Kojak]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Савалас, Телли

Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.