Савала, Фернандо

Фернандо Мартин Савала Ломбарди исп. Fernando Martín Zavala Lombardi<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Фернандо Савала, 19 августа 2016 года.</td></tr>
Премьер-министр Перу
с 28 июля 2016 года
Президент:	Педро Пабло Кучински
Предшественник:	Педро Катериано
Министр экономики и финансов Перу
16 августа 2005 — 28 июля 2006 года
Глава правительства:	Педро Пабло Кучински
Президент:	Алехандро Толедо
Предшественник:	Педро Пабло Кучински
Преемник:	Луис Карранца
Рождение:	16 февраля 1971(1971-02-16) (53 года) Такна, Такна, Перу
Отец:	Хосе Савала Рей де Кастро
Мать:	Карлота Ломбарди
Образование:	Тихоокеанский университет Университет Пьюре Бирмингемский университет
Учёная степень:	Магистр делового администрирования
Профессия:	экономист
Деятельность:	бизнесмен, политик
Сайт:	[fernandozavala.pe/ FernandoZavala.pe]

Фернандо Мартин Савала Ломбарди (исп. Fernando Martín Zavala Lombardi; род. 16 февраля 1971, Такна, Такна, Перу) — перуанский государственный деятель и экономист, министр экономики и финансов с 16 августа 2005 по 28 июля 2006 года, премьер-министр Перу с 28 июля 2016 года.

Биография

Молодые годы и образование

Фернандо Мартин Савала Ломбарди родился 16 февраля 1971 года в Такне (регион Такна, Перу). Он стал четвёртым сыном в семье Хосе Савалы Рея де Кастро и Карлоты Ломбарди. Две его сестры, Вероника и Химена, сделали карьеру в области государственного управления.

С 1988 по 1993 год Савала изучал экономику в Тихоокеанского университета, где был членом студенческого центра и директор журнала факультета. С 1997 по 1999 год он учился в университете Пьюре, по окончании которого получил степень магистра делового администрирования. С 2000 по 2001 год Савала учился в Бирмингемском университете в Англии, где получил степень МДА.

Карьера

После окончания образования Савала ушёл на работу в частный сектор, где стал помощником управляющего «Samtronics Perú», а также был финансовым аналитиком журнала «SE Semana Económica» компании «Apoyo Publicaciones», специализирующейся на новостях области экономики. Затем он перешёл в государственный сектор, где с 1995 по сентябрь 2000 года занимал должность генерального директора Национального института по защите конкуренции и охране интеллектуальной собственности во время правления Альберто Фухимори.

В министерстве экономики и финансов Перу

С 2001 по 2002 год Савала был советником в министерстве экономики Перу. 19 апреля 2002 года президент Перу Алехандро Толедо назначил Савалу на пост заместителя министра экономики и финансов в правительстве Педро Пабло Кучински при министрах Хавьере Силве Руэте (2002—2003), Хайме Куиландрии Салмоне (2003—2004) и самом Кучински (2004—2005). 16 августа 2005 года Савала был назначен на пост министра экономики и финансов, сменив Кучински, который стал премьер-министром. В свои 34 года, Савала стал одним из молодых министров финансов Перу. 28 июля 2006 года на этой должности его сменил Луис Карранца.

Бизнес-сфера

В июле 2006 года Савала стал вице-президентом по стратегии и корпоративным отношениям крупнейшей в Перу пивоваренной компании «Backus and Johnston», контролирующей 95 % рынка пива в стране. После трех лет пребывания в должности, в сентябре 2009 года он был назначен исполнительным президентом «Cervecería Nacional» — подразделения пивоваренной компании «SABMiller», и переехал в Панаму. Позже он вернулся в Перу и в период с ноября 2013 года по июль 2016 года Савала занимал пост генерального директора «Backus and Johnston», дочерней компании «SABMiller». Также Савала был членом совета компаний «Interbank», «Alicorp», «Inmobiliaria IDE», «Cervecería San Juan», «Banco Falabella» и «Enersur».

Пост премьер-министра Перу

10 июля 2016 года избранный президент Перу Педро Пабло Кучински назначил Фернандо Савалу на пост премьер-министра страны. Его кандидатуру одобрили в том числе в Американском народно-революционном альянсе, партии «Народное действие» и Христианской народной партии. После назначения Савала написал в «Твиттере», что это «очень большая честь» и «стремление работать для лучшего Перу».

15 июля Савала сформировал новое правительство из 18 министерств с равным представительством мужчин и женщин, которое будет исполнять свои обязанности в период с 2016 по 2021 год. 16 июля он встретился со своим предшественником на посту премьер-министра Педро Катериано и обсудил с ним процедуру передачи полномочий. 28 июля Савала был приведён к присяге вместе со своим правительством из 19 министров на церемония инаугурации в Зале Почёта Дворца правительства.

18 августа 2016 года Савала предстал перед собранием членов всех палат Конгресса Республики Перу с прошением вынести вотум доверия сформированному им правительству в соответствии с конституционным мандатом. В своей речи, продлившейся два часа, он наметил несколько основных направлений работы своего правительства: инвестиции в социальную сферу, реконструкция инфраструктуры водоснабжения, общественная безопасность и борьба с коррупцией, увеличение занятости и возрождение экономики, укрепление гражданского общества. Он отметил прогресс, достигнутый по итогам работы последних пяти правительств при президентах Альберто Фухимори, Валентине Паниагуа, Алехандро Толедо, Алане Гарсиа Пересе, Ольянте Умале. При этом он должен был получить 66 голосов, то есть половину и один голос из числа конгрессменов, учитывая то, что большинство в из 130-местном парламенте составляют 73 депутата от партии Фухимори. Ввиду чего он особо отметил, что за время двух сроков пребывания в должности Фухимори, он «призвал к фундаментальным реформам для стабилизации экономики, восстановления жизнеспособной продуктивности и борьбы с терроризмом». После дискуссии, продлившейся 21 час, Конгресс вынес вотум доверия правительству 121 голосом «за» при двух, голосовавших «против», и одном воздержавшемся.

Личная жизнь

В свои 45 лет, Савала обладает большим опытом работы, считаясь неолибералом и технократом, выступающим за инновационное развитие.

Ссылки

• [www.presidencia.gob.pe/fernando-mart%C3%ADn-zavala-lombardi Фернандо Савала]. Президент Перу.
• [www.pcm.gob.pe/ministro/ Фернандо Савала]. Премьер-министр Перу.
• [fernandozavala.pe/ Фернандо Савала]. Личный сайт.
• Фернандо Савала в «Твиттере»

Отрывок, характеризующий Савала, Фернандо

Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.


В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]