Саванный слон

Саванный слон
Африканский слон в Кении
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Без ранга:  Двусторонне-симметричные Без ранга:  Вторичноротые Тип:  Хордовые Подтип:  Позвоночные Инфратип:  Челюстноротые Надкласс:  Четвероногие Класс:  Млекопитающие Подкласс:  Звери Инфракласс:  Плацентарные Надотряд:  Афротерии Отряд:  Хоботные Семейство:  Слоновые Род:  Африканские слоны Вид:  Саванный слон
Международное научное название
Loxodonta africana Blumenbach, 1797
Ареал
Охранный статус
Уязвимые виды IUCN 3.1 Vulnerable: [www.iucnredlist.org/details/12392 12392 ]
Систематика на Викивидах Поиск изображений на Викискладе

Сава́нный слон (лат. Loxodonta africana) — млекопитающее из рода африканских слонов отряда хоботных. Является самым крупным из ныне живущих наземных животных. Поскольку лесной слон, ранее считавшийся подвидом африканского слона, был выделен в отдельный вид, возникло современное название саванный слон.

Внешний вид

Саванный слон характеризуется массивным тяжёлым телом, большой головой на короткой шее, толстыми конечностями, огромными ушами, верхними резцами, превратившимися в бивни, длинным мускулистым хоботом.

Согласно «Книге рекордов Гиннесса», это самое крупное наземное млекопитающее. Самым крупным экземпляром из когда-либо зарегистрированных в Книге рекордов был самец, застреленный 7 ноября 1974 года в Мукуссо (Ангола), его вес составил 12,24 т.

Длина тела достигает 6—7,5 м, высота в плечах (наивысшая точка тела) — 3—3,8 м. Средняя масса тела у самок 5 тонн, самцов - 7 тонн .

Зубы

Зубная формула африканского слона, как и азиатского, <math>I{1 \over 0} C{0 \over 0} P{0 \over 0} M{1 \over 1}</math>. Половой диморфизм выражен не только в массе тела, но и в размерах бивней — у самцов они значительно крупнее: их длина составляет 2,4—2,5 м при весе до 60 кг. Самый крупный из известных бивней достигал 4,1 м при весе 148 кг, однако самые тяжёлые бивни были у слона, убитого в 1898 году у Килиманджаро, — по 225 кг. Бивни продолжают расти на протяжении всей жизни слона и служат индикатором его возраста. Помимо бивней у слона всего 4—6 коренных зубов, которые в течение жизни сменяются по мере изнашивания. При смене новые зубы вырастают не под старыми, а дальше на челюсти, постепенно оттесняя старые зубы вперёд. Коренные зубы очень велики, весом до 3,7 кг при длине 30 см и ширине 10 см. Меняются они 3 раза в течение жизни слона: в 15 лет молочные зубы сменяются постоянными, следующая смена зубов происходит в 30 и в 40 лет. Последние зубы изнашиваются к 65—70 годам, после чего животное теряет возможность нормально питаться и умирает от истощения.

Подобно тому, как люди бывают правшами и левшами, разные слоны чаще используют правый или левый бивень. Это можно определить по степени изношенности бивня и его более скруглённому кончику.

Хобот

Хобот представляет собой длинный гибкий отросток, образованный сросшимися между собой носом и верхней губой. У африканского слона хобот оканчивается 2 отростками, дорсальным и вентральным. Обычная длина хобота — около 1,5 м, вес — 135 кг. Благодаря сложной системе мускулов и сухожилий хобот обладает большой подвижностью и силой. С его помощью слон способен как подобрать мелкий предмет, так и поднять груз весом в 250—275 кг. Хобот слона способен удержать в себе 7,5 литров воды.

Другие особенности

Огромные уши (длиной от основания до вершины 1,2—1,5 м) являются эволюционным приспособлением к жаркому климату. За счёт большой площади и развитого кровоснабжения они помогают слону избавляться от избытка тепла. Двигая ушами, слоны обмахиваются ими, как веером.

Рисунок вен на поверхности ушей слона так же индивидуален, как и отпечатки пальцев у человека. С его помощью можно идентифицировать слона. Помогают в идентификации также дыры и надрывы на краях ушей.

Кожа, окрашенная в тёмно-серый цвет, достигает толщины 2—4 см и изрезана сетью морщин. Молодые слоны покрыты тёмными волосами, которые с возрастом вытираются, только на конце хвоста остаётся длинная чёрная кисточка. Несмотря на толщину, кожа слонов чувствительна к различным повреждениям и укусам насекомых и нуждается в регулярном уходе. Чтобы защитить её от солнца и насекомых, слоны принимают пылевые и грязевые ванны, а также купаются в водоёмах.

Длина хвоста — 1—1,3 м, количество хвостовых позвонков — до 26 (меньше, чем у азиатского слона). На задних конечностях — 5 копыт, число копыт на передних конечностях варьирует от 4 до 5. Своеобразное устройство подошв (особая пружинящая масса, расположенная под кожей) делает походку слонов практически бесшумной. Благодаря ему слоны способны передвигаться по болотистой местности: когда животное вытягивает ногу из трясины, подошва принимает форму суженного книзу конуса, когда ступает — подошва расплющивается под тяжестью тела, увеличивая площадь опоры.

Распространение

Исторически ареал африканского слона простирался по всей Африке южнее Сахары. В древности он (либо отдельный вид Loxodonta pharaonensis) водился также в Северной Африке, но полностью вымер ещё в VI веке н. э. В настоящее время почти непрерывный в прошлом ареал сильно разорван, особенно в Западной Африке. Площадь распространения слонов сократилась с 30 млн. км² до 5,3 млн. км² (2003). Африканский слон полностью вымер в Бурунди, Гамбии и Мавритании (IUCN 2004). Северная граница ареала проходит примерно по 16 град. 4 мин. с. ш., изолированная популяция сохранилась севернее, в Мали. Несмотря на обширную область распространения, слоны в основном сосредоточены в национальных парках и резерватах.

Таксономия

От азиатского слона (Elephas maximus) африканского слона отличают бо́льшие размеры, более тёмный окрас, «седловина» на спине, длинные бивни у слонов обоих полов, два отростка на конце хобота. Для азиатского слона характерны две выпуклости на лбу, тогда как у африканского лоб гладкий, менее выпуклый и срезанный назад.

Более мелкий лесной слон (Loxodonta africana cyclotis), обитающий в джунглях, на основании исследований генома, морфологических и поведенческих различий в настоящее время выделен в отдельный вид Loxodonta cyclotis. Предположительно, два вида рода Loxodonta разошлись не менее 2,5 млн лет назад, однако они могут скрещиваться и давать гибриды. В списках Международной Красной книги оба вида африканских слонов фигурируют под общим названием Loxodonta africana. Выделение третьего вида, восточно-африканского слона, находится под вопросом.

Саванный слон отличается от лесного слона более крупными размерами, редким волосяным покровом, треугольной формой ушей, серым (а не коричневатым) окрасом и толстыми, искривлёнными бивнями.

Образ жизни

Населяют самые разнообразные ландшафты (за исключением тропических лесов и пустынь) до 3660 м над уровнем моря, изредка встречаются вплоть до 4570 м над уровнем моря. Основным требованием к местообитанию являются доступность пищи, наличие тени и наличие свежей воды, от которой слоны, однако, могут удаляться более чем на 80 км.

Активны как днём, так и ночью, однако активность снижается в наиболее жаркие часы. В районах с высокой активностью людей переходят на ночной образ жизни. По наблюдениям в течение суток африканский слон 13 % времени тратит на отдых, 74 % — на кормление, 11 % — на переходы и 2 % — на остальную активность. Пик кормления приходится на утренние часы.

Слоны плохо видят (на расстояние не более 20 м), однако у них прекрасное обоняние и слух. Для коммуникации используют большое число визуальных сигналов и прикосновений, а также широкий репертуар вокализаций, включая известные всем громкие трубные звуки. Исследования показали, что крики слонов содержат инфразвуковые компоненты (14—35 Гц), благодаря чему они слышны на большие расстояния (до 10 км). В целом когнитивные и перцептивные способности африканских слонов изучены слабее, чем у азиатских.

Несмотря на массивное сложение, слоны удивительно подвижны. Они хорошо плавают или передвигаются по дну водоёма, выставив над водой только хобот. Обычная скорость передвижения — 2—6 км/ч, но на короткое время животные могут развивать скорость до 35—40 км/ч. Спят слоны стоя, собравшись вместе в плотную группу, только детёныши ложатся на бок на землю. Сон продолжается порядка 40 минут.

Питание и миграции

Питаются растительной пищей: листьями, ветвями, побегами, корой и корнями деревьев и кустарников, пропорции кормов зависят от местообитания и времени года. Во время влажного сезона большую часть рациона составляют травянистые растения вроде папируса (Cyperus papyrus) и рогоза (Typha augustifolia). Старые слоны питаются в основном болотной растительностью, которая менее питательна, но мягче, по этой причине павших слонов часто находят на болотах (отсюда пошла легенда о «кладбищах слонов», куда они приходят умирать). Слоны нуждаются в ежедневном водопое и в засушливое время года порой роют в руслах пересохших рек ямы, куда собирается вода из водоносных слоёв. Этими водопоями пользуются не только слоны, но и другие животные, включая буйволов и носорогов. В день один слон потребляет от 100 до 300 кг пищи (5 % собственного веса) и выпивает 100—220 л воды. Лесные слоны, питающиеся плодами, обычно получают необходимую жидкость с кормом, лишь в засушливый сезон отправляясь к водоёмам. Африканские слоны также нуждаются в соли, которую находят либо на лизунцах, либо выкапывают из земли.

В поисках пищи и воды африканский слон способен проходить до 500 км, в среднем за день покрывает расстояние около 12 км. В прошлом протяжённость сезонных миграций африканских слонов достигала 300 км. Практически все миграции слонов следовали общей схеме: в начале сезона дождей — от постоянных водоёмов, в сухой сезон — обратно. Внесезонные, более короткие миграции совершались между источниками воды и пищи. Животные придерживались привычных маршрутов, оставляя после себя хорошо заметные вытоптанные тропы. В настоящее время миграции африканских слонов ограничены из-за возросшей человеческой активности, а также сосредоточения основного поголовья слонов на охраняемых территориях.

Социальная организация

Слоны ведут кочевой образ жизни. Путешествуют стабильными группами, которые в прежнее время достигали 400 голов. В стаде обычно 9—12 животных, принадлежащих к одной семье: старая самка (матриарх), её потомство и старшие дочери с неполовозрелыми детёнышами. Самка-матриарх определяет направление кочевья, решает, когда стаду кормиться, отдыхать или купаться. Стадом она руководит до 50—60 лет жизни, после чего ей наследует старшая по возрасту самка. Иногда семья также включает одну из сестёр матриарха и её потомство. Самцы обычно изгоняются или уходят из стада по достижении ими половой зрелости (9—15 лет), после чего ведут одиночный образ жизни, иногда собираясь во временные стада. С матриархальными семьями самцы контактируют лишь во время эструса у одной из самок. Когда семья становится слишком большой, она разделяется. Стада могут временно объединяться (Серенгети, Танзания), наблюдения показали, что некоторые семьи африканских слонов состоят в особых отношениях и значительное время проводят вместе. При объединении семей саванного слона нередки стычки между матриархами за лидерство (поэтому бивни у этого вида есть не только у самцов, но и у самок). В целом слоны общительны и не избегают друг друга.

Исследования в национальном парке Лейк-Маньяра (Танзания) показали, что отдельные семьи слонов придерживаются определённых районов, не кочуя по всему парку. Не будучи территориальными, слоны, однако, держатся своих кормовых участков, которые в благоприятных условиях варьируются от 15 до 50 км². Участки одиночных самцов значительно больше, до 1500 км². Наибольшие участки зафиксированы у слонов из Каоковельда (Намибия), где годовой уровень осадков составляет всего 320 мм: 5800—8700 км².

Общение внутри стада имеет множество форм, включая звуковые сигналы, прикосновения и разнообразные позы. Коллективное поведение включает совместную заботу о потомстве и защиту от хищников. Члены семейства крайне привязаны друг к другу. Так, когда слоны из одного семейства объединяются после нескольких дней разлуки, их встреча сопровождается церемонией приветствия, которая иногда продолжается до 10 минут. При этом слоны демонстрируют большое возбуждение: издают громкие крики, переплетают хоботы и скрещивают бивни, хлопают ушами, мочатся и т. п. Если расставание было непродолжительным, церемония сокращается до похлопывания ушами, трубных «приветствий» и прикосновений хоботом. Известны случаи, когда слоны уводили раненых сородичей от опасности, поддерживая их по бокам. Слоны, видимо, имеют некое представление о смерти — судя по поведению, они, в отличие от других животных, распознают трупы и скелеты сородичей.

Драки в стаде редки. Слоны демонстрируют доминирование и агрессию, поднимая голову и хобот, распрямляя уши, роя ногами землю, покачивая головой и совершая демонстративные атаки на противника. Схватки обычно ограничиваются толчками и скрещиванием бивней, лишь во время драк за самку самцы могут наносить друг другу серьёзные и смертельные ранения бивнями. Подчинённое положение обозначают опущенные голова и уши.

Размножение

Размножение не связано с определённым сезоном, однако большинство отёлов приходится на середину сезона дождей. В засушливые периоды или в скученных условиях обитания половая активность снижается, самки не овулируют. Самцы кочуют в поисках самок, находящихся в эструсе, оставаясь с ними не более нескольких недель. Эструс у слоних продолжается около 48 часов, в это время она криками подзывает самцов. Обычно перед спариванием самец и самка на некоторое время удаляются из стада.

Беременность у слонов самая продолжительная среди млекопитающих — 20—22 месяца. Самка приносит 1 развитого детёныша, двойни редки (всего 1—2 % родов). Новорождённый слонёнок весит 90—120 кг при высоте в плечах около 1 м, хобот у него короткий, бивней нет. Роды происходят в отдалении от остального стада, часто рожающую самку сопровождает «повитуха». Через 15—30 минут после рождения слонёнок поднимается на ноги и может следовать за матерью. До 4-летнего возраста он нуждается в материнской опеке, за ним также присматривают молодые неполовозрелые самки 2—11 лет, которые таким образом готовятся к роли матери. Исследования в Амбосели (Кения, 1992 год) показали, что, чем большее число «нянек» заботится о потомстве, тем больше детёнышей выживает. Молочное вскармливание продолжается до 1,5—5 лет, хотя твёрдую пищу детёныши начинают поедать уже в возрасте 6 месяцев и способны полностью перейти на неё к 2 годам. Роды происходят 1 раз в 2,5—9 лет, слонёнок обычно остаётся с матерью до следующих родов. Изучение слонов в национальном парке Аддо (ЮАР, 2000 год) показало, что 95 % половозрелых слоних моложе 49 лет беременны или вскармливают потомство.

Молодые самки пожизненно остаются в своём стаде, самцы покидают его по достижении половозрелости, которая обычно наступает между 10 и 12 годами. Слоны демонстрируют наибольшее разнообразие по срокам достижения половой зрелости среди млекопитающих: минимальный зафиксированный возраст у самок — 7 лет. В неблагоприятных условиях самки достигают половой зрелости в 18—19 или даже в 22 года. Пик плодовитости также сильно варьирует в зависимости от местообитания: от возраста 18—19 лет (долина р. Луангва, Замбия) до 31—35 лет (Северный Буньоро, Уганда). Слонихи остаются фертильными до 55—60 лет, в течение жизни принося 1—9 детёнышей. У самцов половая зрелость наступает в 10—12 лет, однако из-за конкуренции со старшими самцами спариваться они начинают лишь в возрасте 25—30 лет, достигая репродуктивного пика к 40—50 годам. C 25-летнего возраста самцы периодически входят в состояние муста (урду musth — «опьянение»), характеризующегося повышенной агрессивностью и половой активностью.

В целом слоны демонстрируют большую репродуктивную гибкость: в неблагоприятных условиях (плохие кормовые условия, пищевая конкуренция со стороны других видов, скученность) время наступления половой зрелости удлиняется и интервал между родами увеличивается, и наоборот.

Продолжительность жизни

Африканские слоны доживают до 60—70 лет, на протяжении всей жизни продолжая медленно расти. В неволе их возраст достигал 80 лет. Возраст слона можно определить по его размерам (относительно матриарха стада), длине бивней и изношенности зубов. Взрослые слоны из-за своих размеров не имеют природных врагов, на слонят моложе 2 лет нападают львы, леопарды, крокодилы и изредка гиены. Известны случаи стычек слонов, особенно самцов, с носорогами. Около половины молодых слонов умирает до возраста 15 лет, далее уровень смертности в популяции падает до 3—3,5 % ежегодно и после 45 лет снова вырастает. Продолжительность жизни слона ограничена степенью изношенности его коренных зубов, когда последние зубы выпадают, слон теряет возможность нормально пережёвывать пищу и умирает от голода. Причинами смерти также становятся несчастные случаи, ранения и болезни, слоны страдают от артрита, туберкулёза и заболеваний крови (септицемия). В целом человек является единственным хищником, оказывающим серьёзное воздействие на популяцию слонов.

Роль в экосистеме

Из-за своих размеров слоны оказывают значительное воздействие на окружающую среду. Подсчитано, что для пропитания одного слона в течение года нужна растительность с площади около 5 км². При кормёжке слоны часто валят деревья, чтобы добраться до верхних веток и листьев, сдирают со стволов кору, уничтожают траву и кустарник, вытаптывают почву, что приводит к её эрозии и опустыниванию ландшафта. На месте уничтожаемой ими древесной и кустарниковой растительности возникают сухие злаковые степи, непригодные для травоядных животных и самих слонов. В то же время слоны способствуют рассеиванию семян растений, которые проходят через их пищеварительный тракт непереваренными, — в частности, африканского баклажана (Solanum aethiopicum). В ямах, вырытых слонами в поисках соли, находят убежище многие мелкие животные.

В прошлом протяжённость ежегодных миграций слонов достигала многих сотен километров, и повреждённая растительность успевала восстановиться. Однако в настоящее время, когда миграции слонов сильно ограничены фрагментацией их ареала, хозяйственной деятельностью человека и сосредоточением значительной части слонов в национальных парках, их растущая популяция может наносить серьёзные повреждения растительности.

Численность и статус популяции

Сокращение численности африканских слонов связано с тремя основными факторами:

• опустыниванием земель, в частности приведшим к исчезновению вида из Северной Африки и Сахары;
• истреблением слонов ради слоновой кости, что служило основной причиной их смертности на протяжении многих веков;
• вытеснением слонов людьми, приобретшим особое значение в период современного бурного роста населения, а также с деградацией природных местообитаний в целом, антропогенным давлением на окружающую среду (особенно с сельскохозяйственным освоением земель), нестабильной гражданской обстановкой внутри стран Африки и т. п.

Достоверные данные о численности африканских слонов до 1970-х годов отсутствуют, её оценка затруднена из-за размеров их ареала и разнообразия местообитаний. Приводимые ниже оценки во многом являются приблизительными:

• На начало XIX века: до 27 000 000 слонов;
• Середина XIX века: менее 10 000 000;
• 1930: 5 000 000—10 000 000;
• 1976—1979: 1 341 000;
• 1987: 764 000;
• 1989: максимум 609 000;
• 1991: 549 000—652 000;
• 1995: 286 000—580 000;
• 1998: 302 000—487 000;
• 2002: 402 000—660 000.

Общая тенденция изменения численности в настоящее время неопределённа. В течение XX века численность слонов:

• в Восточной Африке была максимальной в конце 1960-х — начале 1970-х годов,
• в Западной Африке резко сократилась в начале века и остаётся на низком уровне,
• в Южной Африке наиболее низкой была в начале века и с тех пор стабильно увеличивается,
• данных по численности слонов в Центральной Африке до 1977 года нет, предположительно она сократилась.

Африканский слон встречается в следующих странах (в скобках даны примерные оценки численности на 2002 год): Сенегал (2—50), Гвинея-Бисау (0—35), Гвинея (0—250), Мали (320—380), Сьерра-Леоне (0—200), Либерия (0—1700), Кот-д’Ивуар (60—1100), Гана (500—2400), Буркина-Фасо (2000—3900), Того (4—120), Бенин (1100—2100), Нигер (140—660), Нигерия (480—1120), Камерун (2000—17 200), Чад (2000—4500), ЦАР (3000—7400), Судан (20—300), Эфиопия (400—1700), Эритрея (80—120), Сомали (0—70), Республика Конго (430—27 500), Демократическая Республика Конго (7700—62 800), Экваториальная Гвинея (0—300), Габон (0—81 000), Ангола (40—250), Намибия (7800—11 500), Кения (22 000—29 000), Уганда (2100—2700), Руанда (34—100), Танзания (92 000—130 000), Малави (650—3900), Замбия (12 500—27 300), Мозамбик (11 600—24 400), Зимбабве (82 000—96 000), Ботсвана (101 000—143 100), Свазиленд (39), ЮАР (14 100—14 900).

На протяжении многих веков слонов добывали ради мяса и шкур, а также ради слоновой кости (бивней). После появления в Африке европейцев, вооружённых огнестрельным оружием, количество ежегодно убиваемых ради бивней и иных трофеев слонов стало исчисляться тысячами. К 1880 году, когда торговля слоновой костью достигла своего апогея, ежегодно убивалось до 70 000 слонов. Однако уже в 1913 году это число сократилось до 10 000, а в 1920—1928 гг. — до 6000 голов. Слоны становились всё более редкими, лучше всего они сохранились в труднодоступных болотистых местностях по долинам верхнего Нила и Конго, в саваннах были практически истреблены. К 1980 году популяция слонов, в начале XX века исчислявшаяся несколькими миллионами голов, составляла всего 700 000 голов, за 1980-е годы она сократилась ещё вдвое. По предварительным подсчётам такими темпами слоны должны были вымереть к 1995 году. В 1988 году охота на африканских слонов и торговля слоновой костью были официально полностью запрещены, и создана сеть национальных парков и заповедников (преимущественно в Восточной Африке).

Мероприятия по охране благотворно сказались на слонах — их численность стала расти, при благоприятных условиях давая 4—7 % годового прироста. Так, в Национальном парке Крюгера (ЮАР) в 1898 году проживало всего 10 слонов, в 1931 году — 135, в 1958 году — 995, в 1964 году — 2374, в настоящее же время численность слонов исчисляется 12 000. Местами критически возросшее количество слонов на ограниченных территориях заставляет прибегать к их плановому отстрелу, а также к применению средств контрацепции и стерилизации и отселению части поголовья в другие заповедники. Численность слонов также сокращают, уничтожая искусственные водоёмы, устроенные в засушливых частях некоторых национальных парков, вследствие чего слоны уходят за границы парка. Лицензированная спортивная охота на слонов разрешена в ряде стран, экспортные квоты CITES на спортивные трофеи имеют следующие страны: Ботсвана, Габон, Зимбабве, Камерун, Мозамбик, Намибия, Танзания, ЮАР (IUCN 2004 год).

В 2004 году статус африканского слона в списках Международной Красной книги был изменён с «вымирающий вид» (Endangered) на «уязвимый» (Vulnerable), однако благодаря не столько его реальным изменениям, сколько возможности более-менее точно оценить численность и распределение слонов. Африканский слон занесён в Приложение I Конвенции по международной торговле вымирающими видами дикой фауны и флоры (CITES).

Пустынные слоны

В пустынях на северо-западе Намибии в области Кунене, где расположен Берег Скелетов, а также на территории Мали обитают изолированные популяции саванных слонов, так называемые пустынные слоны.

Пустынные слоны являются своеобразным феноменом Берега Скелетов. В прошлом учёные долгое время отказывались верить в то, что огромное животное способно выжить в таких чрезвычайно неблагоприятных условиях — при почти полном отсутствии воды и растительности для питания. Существование пустынных слонов было доказано сообществом кинодокументалистов и натуралистов Десом и Джен Барлетами. В результате почти десятилетней работы они смогли выследить пустынных слонов, проследить за их жизнью, которая полностью проходит на дюнах пустыни, и зафиксировать на плёнке их способ жизни и особенности поведения.

Пустынные слоны приспособились к сухой окружающей среде. Они обладают меньшей массой тела и более длинными ногами, чем другие слоны. Их физические способности позволяют пройти до 70 км в день в поисках воды по невыносимой жаре. Передвигаются по пустыне небольшими группами по 6—10 особей.

Слоны выживают, питаясь насыщенной влагой растительностью, растущей в руслах рек и благодаря способности обходиться до пяти дней без питьевой воды. Воду они хранят в своеобразной «сумке», которая расположена под языком в области глотки. Иногда они вынуждены путешествовать на большие расстояния, чтобы достигнуть питьевого источника. Обладают высокой продолжительностью жизни (сравнима с человеческой), хорошей памятью и интеллектом. Численность популяции пустынных слонов в Намибии сегодня не превышает 600 особей, в 1980-х годах их насчитывалось около 3000. Ряд волонтерских программ направлен на защиту этих популяций.

Значение для человека

Первые встречи людей с африканскими слонами зафиксированы в наскальной живописи, обнаруженной на территории Сахары, она датируется 11 000—5000 годами до н. э. Несмотря на то, что африканские слоны умны и способны к обучению, люди использовали их труд гораздо реже по сравнению с азиатскими. Приручение африканских слонов в военных целях практиковалось при Птолемидах в Египте (285 год до н. э., Птолемей II). Полибий упоминает об их худших боевых качествах по сравнению с индийскими слонами, использовавшимися Селевкидами. Ганнибал использовал в своём походе на Рим 37 африканских слонов, водившихся в то время в Северной Африке между Магрибом и устьем Нила (иногда их выделяют в отдельный вымерший вид Loxodonta pharaonensis, карфагенский слон). Эти слоны отличались от саванных слонов меньшими размерами и более мирным нравом. С 1900 года в Бельгийском Конго проводились работы по приручению африканского слона, которые, однако, не получили большого практического приложения. Некоторое количество слонов до сих пор используется в Гангала-на-Бодио (Демократическая Республика Конго) на местных работах. Слонов также тренируют для перевозки туристов на сафари, обычно обучение слона начинается в 12—15 лет и занимает 10—12 месяцев.

В настоящее время слоны — в основном объект экотуризма и спортивной охоты. В то же время исторически слон был ценным промысловым животным. Помимо мяса и бивней утилизировались все части его тела — шкура, кости и даже кисточка на конце хвоста. Мясо слона используется в пищу в свежем и вяленом виде. Из костей изготавливали костную муку, из ног — своеобразные корзины для мусора или табуреты. Из жёстких, похожих на проволоку хвостовых волос местные жители плетут браслеты. Особым спросом пользовалась слоновая кость, изделия из которой известны с доисторических времён. С 1860 по 1930 год ежегодно убивалось 25 000—100 000 слонов, чьи бивни шли преимущественно на изготовление клавиш для пианино и различные поделки. Сокращение добычи слоновой кости было вызвано не только падением численности слонов, но и ограничением их отстрела, особенно после заключения в 1933 году Лондонской конвенции по охране фауны Африки. Позже, в 1965—1968 годах, была подготовлена новая Африканская конвенция по охране природы и природных ресурсов, подписанная 38 африканскими государствами и вступившая в силу в июле 1969 года. Снижение интенсивности добычи слонов наряду с созданием крупных национальных парков и резерватов в 1930—1950 годах положительно сказалось на численности этих животных. Кроме того, благодаря развитию производства пластмасс в 1940-х годах спрос на слоновую кость заметно упал. Несмотря на это, слоновая кость до сих пор пользуется спросом и является объектом браконьерской добычи, которая в некоторых местностях составляет серьёзную проблему. С 1997 года в трёх странах (Ботсвана, Намибия, ЮАР) введён контролируемый сбыт слоновой кости, причём часть выручки от продаж идёт на охранные мероприятия по защите слонов.

Несмотря на то, что африканские слоны обычно не угрожают людям, ежегодно происходит некоторое количество инцидентов. Так, в Кении в 1990—1993 годах слонами было убито 108 человек, в Зимбабве с 1982 по 1989 год — 500 человек.

См. также

• Лесной слон
• Азиатский слон
• Джамбо

Ссылки

• [www.lenta.ru/news/2005/06/20/elephant/ Сейсмологи посчитают африканских слонов]
• [animaldiversity.ummz.umich.edu/site/accounts/information/Loxodonta_africana.html Loxodonta africana на Animal Diversity Web]
• [www.iucnredlist.org/search/details.php/12392/summ Африканский слон на сайте Международной Красной книги]
• [www.animalinfo.org/species/loxoafri.htm Африканский слон на сайте Animalinfo.org]

Африка   Биология

Отрывок, характеризующий Саванный слон

– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.


В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.
Ночной туман к утру оставил на высотах только иней, переходивший в росу, в лощинах же туман расстилался еще молочно белым морем. Ничего не было видно в той лощине налево, куда спустились наши войска и откуда долетали звуки стрельбы. Над высотами было темное, ясное небо, и направо огромный шар солнца. Впереди, далеко, на том берегу туманного моря, виднелись выступающие лесистые холмы, на которых должна была быть неприятельская армия, и виднелось что то. Вправо вступала в область тумана гвардия, звучавшая топотом и колесами и изредка блестевшая штыками; налево, за деревней, такие же массы кавалерии подходили и скрывались в море тумана. Спереди и сзади двигалась пехота. Главнокомандующий стоял на выезде деревни, пропуская мимо себя войска. Кутузов в это утро казался изнуренным и раздражительным. Шедшая мимо его пехота остановилась без приказания, очевидно, потому, что впереди что нибудь задержало ее.
– Да скажите же, наконец, чтобы строились в батальонные колонны и шли в обход деревни, – сердито сказал Кутузов подъехавшему генералу. – Как же вы не поймете, ваше превосходительство, милостивый государь, что растянуться по этому дефилею улицы деревни нельзя, когда мы идем против неприятеля.
– Я предполагал построиться за деревней, ваше высокопревосходительство, – отвечал генерал.
Кутузов желчно засмеялся.
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.
– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»


На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.