Саввинское подворье

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Достопримечательность
Саввинское подворье

Парадный вход, ранее обращенный на Тверскую улицу
Страна Россия
Город Москва, Тверская улица, 6 (стр. 6, во дворе)
Автор проекта И. С. Кузнецов
Строительство 19051907 годы
Статус  Объект культурного наследия РФ [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7710861000 № 7710861000]№ 7710861000
Состояние Удовлетворительное
Координаты: 55°45′37″ с. ш. 37°36′42″ в. д. / 55.76028° с. ш. 37.61167° в. д. / 55.76028; 37.61167 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.76028&mlon=37.61167&zoom=17 (O)] (Я) памятник архитектуры (федеральный)

Саввинское подворье на Тверской улице, 6 в Москве — памятник архитектуры, построенный в 1907 в сказочном русском стиле с элементами модерна (интерьеры) и барокко (внутренние дворики) архитектором И. С. Кузнецовым (18671942).





История

Подворье построено во владении Савво-Сторожевского монастыря как доходное конторско-гостиничное здание. До 1937 выходило непосредственно на Тверскую улицу, будучи крупнейшим зданием между Охотным рядом и Тверской площадью. Среди арендаторов дореволюционного времени была фирма А. А. Ханжонкова и православный журнал «Душеполезное чтение»."Во дворе дома Саввинского подворья, по Тверской улице, при сломке здания и выемке земли вырыто 100 человеческих скелетов. На одной из вырытых здесь же надгробных плит имелась надпись на древнеславянском языке. На этом месте в царствование Алексея Михайловича был Воскресенский монастырь с кладбищем при нём..." "Московские ведомости", 1903

Саввинское подворье, с его облицованным разноцветной керамической плиткой фасадом, принадлежит к числу наиболее успешных примеров применения приемов национально-романтического течения в модерне, сочетавшего современные материалы и конструкции с мотивами древнерусских декоративных традиций.

Уильям Брумфилд, [www.cultinfo.ru/brumfield/articles/r_002.htm «География стиля модерн в Москве: эстетика в урбанистическом контексте»]

Фото



В ходе реконструкции 19381940 по проекту А. Г. Мордвинова красная линия чётной стороны Тверской улицы подлежала переносу к северу. Менее значимые строения были без сожаления снесены, а Саввинское подворье решили передвинуть на новые фундаменты в глубину квартала. Технологию передвижки разработал инженер Э. М. Гендель. Здание массой в 23 тысячи тонн было передвинуто ночью 4 ноября 1939, без отселения жильцов.

Сегодня этот памятник полностью скрыт сталинскими домами по Тверской, 6 и новым зданием МХАТа по Камергерскому переулку. Проход внутрь двора по Тверской, 6 и во внутренние дворики Подворья — свободный. Сфотографировать «во весь рост» здание, полностью зажатое позднейшими постройками, возможно только с юго-восточного торца. В настоящее время бывшее Савинское подворье по адресу Тверская, 6, С6 используется как административное и коммерческое здание.

Напишите отзыв о статье "Саввинское подворье"

Литература

Ссылки

  • К. Савкин. «Передвижник архитектуры» (об Э. М. Генделе и его технологии) [www.architektor.ru/ai/2003/gendel_savkin.htm] [www.architektor.ru/ai/2003/gendel_savkin2.htm]

Отрывок, характеризующий Саввинское подворье

Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.



Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.