Савельев, Михаил Иванович

Михаил Иванович Савельев
Дата рождения	12 (24) января 1896(1896-01-24)
Место рождения	д. Поярково, Рязанская губерния
Дата смерти	23 сентября 1970(1970-09-23) (74 года)
Место смерти	Ленинград, СССР
Принадлежность	Российская империя Российская империя→РСФСР РСФСР→СССР СССР
Род войск	танковые войска
Годы службы	1915—1917 1918—1961
Звание	генерал-лейтенант танковых войск (СССР)
Сражения/войны	Гражданская война в России, Великая Отечественная война, Советско-японская война
Награды и премии	Других государств:
В отставке	жил в Ленинграде

Михаил Иванович Савельев (12 [24] января 1896, д. Поярково, Рязанская губерния — 23 сентября 1970, Ленинград) — советский военачальник, генерал-лейтенант танковых войск (19.04.1945), Герой Советского Союза (08.09.1945). Член ВКП(б)/КПСС С 1938 года.

Начальная биография

Михаил Иванович Савельев родился 12 (24) января 1896 года в деревне Поярково Михайловского уезда Рязанской губернии в семье крестьянина. В 1908 году окончил церковно-приходскую школу в селе Хавертово. С двенадцати лет работал в мясной лавке в Москве.

Первая мировая война

В августе 1915 года был призван в армию и зачислен в кавалерию. В 1916 году окончил учебную команду при 2-м запасном кавалерийском полку, старший унтер-офицер. После Февральской революции был избран председателем эскадронного комитета солдатских депутатов кавалерийского полка.

Гражданская война

После Октябрьской революции Михаил Савельев принимал участие в разоружении контрреволюционных офицеров Острогожского гарнизона и в освобождении политических заключённых из городской тюрьмы. Затем Савельев возглавил отряд по расформированию частей царской армии и по передаче военного имущества в распоряжение органов Советской власти.

В Гражданскую войну с мая 1918 года Савельев помощник командира эскадрона Московского советского конного полка, в составе которого участвовал в боях на Восточном фронте. С августа того же года проходил службу в кавалерийском полку 16-й стрелковой дивизии имени В. И. Киквидзе, красноармеец, помощник командира и командир эскадрона. Воевал на Южном фронте с белоказаками генерала Краснова в районах Камышина, станций Елань, Филоново, Поворино.

В 1919 году сражался с воисками генерала А. И. Деникина на реке Северский Донец и в районе Острогожск, затем участвовал в августовском контрнаступлении Южного фронта, в Воронежско-Касторненской операции и наступлении в Донской области, а в начале 1920 года — в наступательных операциях на ростовском направлении. С мая 1920 года командир 2-го Заамурского полка, с октября — командир 3-го кавалерийского полка 1-й Сибирской кавалерийской дивизии. За успешное командование полком Савельев в числе первых красных командиров был награждён боевым орденом Красного Знамени и почётным именным оружием.

Межвоенный период

После войны Савельев продолжал служить в 1-й Сибирской кавалерийской дивизии, где исполнял должность помощника командира 4-го и 2-го кавалерийских полков. В августе 1922 года переведён в 7-ю Самарскую кавалерийскую дивизию, где был помощником командира и командиром 42-го Пугачёвского кавалерийского полка.

С октября 1924 года по август 1925 года учился на кавалерийских КУКС РККА, затем был направлен в 4-ю отдельную кавалерийскую бригаду на должность командира 72-го Троицкого Краснознамённого кавалерийского полка имени Степана Разина. С июля 1931 года был военруком Ленинградского физико-механического института и Ленинградского областного Коммунистического университета.

В январе — апреле 1932 года находился на 3-месячных сборах начсостава при Ленинградских бронетанковых курсах РККА, затем назначен военруком в Институт механизации социалистического земледелия. В ВКП(б) вступил в 1938 году. С января 1939 года преподаватель тактики Военной электротехнической академии имени С. М. Буденного, с марта — начальник Ленинградского танко-технического училища, которое впоследствии было переименовано в Пушкинское танковое училище.

Великая Отечественная война

С началом Великой Отечественной войны Савельев продолжал командовать танковым училищем.

В январе 1943 года был назначен заместителем командира 5-го механизированного корпуса. Под командованием Михаила Савельева корпус освобождал город Морозовск и станцию Тацинскую.

В 1944 году был назначен на должность заместителя командующего 6-й гвардейской танковой армии, а затем — командира 5-го гвардейского танкового корпуса в составе этой же армии. 28 января 1944 года корпус Савельева в районе посёлка Лысянка Черкасской области прорвал немецкую оборону и соединился с 20-м танковым корпусом в Звенигородке, перерезав основные тыловые пути Корсунь-Шевченковской группировки гитлеровцев.

В августе 1944 года корпус Савельева принимал участие в Ясско-Кишинёвской операции, а затем, с развитием наступления, освободил Бухарест.

20 декабря 1944 года 5-й гвардейский танковый корпус под командованием генерал-майора Савельева с марша взял словацкий город Левице, тем самым развив успешное наступление армии и всего 3-го Украинского фронта.

В 1945 году корпус Савельева брал Будапешт, Вену, Брно.

В одну из ночей оперативная группа штаба корпуса во главе с Савельевым, находившийся в одном из населённых пунктов Чехословакии, была окружена моторизованным корпусом гитлеровцев. Когда на помощь пришло подкрепление, командиры уже закончили бой и вокруг места боя догорали подбитые немецкие бронетранспортёры и танки и лежали мёртвые пехотинцы. У входа в подвал, где располагался штаб, стоял подбитый Михаилом Савельевым бронетранспортёр. В рядом находящейся церкви было заперто более 150 пленных.

9 мая 1945 года 5-й гвардейский танковый корпус первым вошёл в Прагу и помог очистить его от врагов.

Советско-японская война

С началом советско-японской войны 5-й гвардейский танковый корпус под командованием генерал-лейтенанта Савельева начал наступление через пустыню Гоби и хребет Большой Хинган.

Корпус под командованием Савельева за пять дней преодолел расстояние от 250 до 400 километров по полному бездорожью и, дойдя до центра Маньчжурии, внезапным ударом способствовал решению командования Квантунской армии на капитуляцию.

Соединения корпуса под командованием Савельева пленили штаб 3-го японского фронта во главе с его командующим генерал-полковником Дзюном и 18-ю другими генералами, маньчжурского императора Пу И, атамана Семёнова, его заместителя Нечаева, белогвардейский контрреволюционный центр во главе с руководителем Бакшеевым.

За время советско-японской войны корпус освободил множество маньчжурских и китайских населённых пунктов, в том числе города Мукден, Дайрен и Порт-Артур.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 сентября 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с японскими милитаристами и проявленные при этом мужество и героизм генерал-лейтенанту Михаилу Ивановичу Савельеву было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» № 6399.

За время двух войн Савельев был 12 раз упомянут в благодарственных в приказах Верховного Главнокомандующего.

Послевоенная карьера

В 1950 году Михаил Савельев окончил Высшие академические курсы при Военной академии Генштаба.

В 1961 году генерал-лейтенант Савельев ушёл в отставку. После отставки Михаил Савельев жил в Ленинграде, где и умер 23 сентября 1970 года. Савельев был похоронен на Большеохтинском кладбище.

Награды и почётные звания

• Медаль «Золотая Звезда» (08.09.1945);
• два ордена Ленина (21.02.1945, 08.09.1945);
• четыре ордена Красного Знамени (1922, 05.07.1944, 03.11.1944, 20.06.1949);
• орден Суворова 1-й степени (28.04.1945);
• два ордена Суворова 2-й степени (25.08.1944, 13.09.1944);
• орден Отечественной войны 1-й степени (15.12.1943);
• два ордена Красной Звезды (15.01.1943, 28.10.1967);
• медали;
• иностранные награды;
• почётный гражданин города Прага.

Источники

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=6481 Савельев, Михаил Иванович]. Сайт «Герои Страны».

• [rounb.ru/elbibl/el_res/bogatiri/GeroiSS/Saveljev.html Богатыри земли Рязанской: биобиблиографический указатель литературы]. — Рязань: Сервис, 2005.
• Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 2. — С. 177-179. — ISBN 5-901679-08-3.

Отрывок, характеризующий Савельев, Михаил Иванович

Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат.
Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.
– Laissez cette femme! [Оставьте эту женщину!] – бешеным голосом прохрипел Пьер, схватывая длинного, сутоловатого солдата за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и побежал прочь. Но товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.
– Voyons, pas de betises! [Ну, ну! Не дури!] – крикнул он.
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.