Савитар

Са́витар (санскр. सवितर्, savitar ^IAST, «побудитель»; «Солнце») — солнечное божество в ведийской мифологии. В Ригведе ему посвящено 11 гимнов.

О солярном характере божества можно судить по его эпитетам. Глаза, руки и язык у Савитара золотые, волосы жёлтые (как у Агни или Индры). Его золотая колесница снабжена золотым дышлом, принимающим, как и сам Савитар, разные формы; её везут два лучезарных коня. Ему приписывается сильное золотое сияние, которое он излучает вокруг, освещая воздух, небо, землю и весь мир. Он поднимает вверх свои могучие золотые руки, которыми благословляет и пробуждает все существа и которые простираются до конца земли. Савитар едет в своей золотой колеснице по верхнему и нижнему пути, взирая на все создания; он измерил всё земное пространство, идёт в три светлые небесные царства и соединяется с лучами Солнца. Савитара просят отвезти отшедшую душу туда, где обитают праведные; он даёт бессмертие богам и долговечность людям. Он прогоняет злых духов и колдунов; его просят прогнать дурные сны, сделать людей безгрешными.

Вместе с некоторыми другими божествами Савитар называется асура (первоначально — светлое божество). Ему приписываются и общие божественные свойства: он охраняет установленные законы; воды и ветры подчинены ему. Никто, даже Индра, Варуна, Митра и другие боги, не могут сопротивляться его воле и владычеству. Имя «Савитар» было первоначально простым эпитетом («бог побудитель — живитель»), и употребление в Ведах этого имени носит следы такого первичного значения. В Савитаре олицетворена божественная сила Солнца, тогда как Сурья — более конкретный образ, в представлении о котором никогда не упускается внешний вид Солнца.

Противоположное мнение принадлежит профессору Г. Ольденбергу, полагающему, что Савитар представляет собой отвлечённую идею побуждения, животворности, и конкретные признаки солнца только присоединились к этой идее путём вторичного процесса.

Савитару и его божественному свету посвящена одна из самых известных мантр индуизма — Гаятри-мантра (РВ III.62.10).

См. также

• Ригведийские божества
• Адитьи
• Сурья

Ссылки

• Савитр // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [myths.kulichki.ru/enc/item/f00/s29/a002965.shtml Савитар] // // Мифологический словарь/ Гл. ред. Е. М. Мелетинский. — М.:Советская энциклопедия, 1990. — 672 с.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Савитар

На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.