Савицкая, Маргарита Георгиевна
Маргарита Савицкая | |
Дата рождения: | |
---|---|
Дата смерти: | |
Профессия: | |
Театр: |
Московский Художественный театр |
Биография
Работала народной учительницей в Казани.
В 1895 году поступила в Музыкально-драматическое училище Московского филармонического общества (вместе с О. Л. Книппер), которое окончила в 1898 году, и сразу была приглашена своим педагогом Вл. И. Немировичем-Данченко в только что основанную труппу МХТ. Станиславский, увидя её, записал: «Восхитительная. Выйдет толк», «Пришел в восторг от её голоса и темперамента»[1].
Как отмечает Театральная энциклопедия, игре Савицкой были присущи психологическая глубина, одухотворённость, лиризм, внутренняя драматическая сила[2].
Преподавала в классе драматической игры при МХТ.
Муж — Георгий Бурджалов (1869—1924) — актёр Художественного театра с момента основания и до конца жизни; внёс большой вклад в собирание материалов по истории Художественного театра, один из основателей Музея МХАТа.
Актерские работы в Московском Художественном театре
- Магда («Потонувший колокол» Г. Гауптмана, 1898)
- Антигона («Антигона» Софокла, 1899)
- Весна («Снегурочка» А. Н. Островского, 1900)
- Ольга («Три сестры» А. П. Чехова, 1901)
- Ирэн («Когда мы, мёртвые, пробуждаемся» Г. Ибсена, 1901)
- Анна («На дне» М. Горького, 1902)
- фру Альвинг («Привидения» Г. Ибсена, 1905)
- царица Ирина («Царь Фёдор Иоаннович» А. К. Толстого, 1906)
- царица Марина («Смерть Иоанна Грозного» А. К. Толстого)
- фея Бирилюна, Бабушка («Синяя птица» М. Метерлинка, 1908)
- Турусина («На всякого мудреца довольно простоты» А. Н. Островского, 1909)
- Маша — в «Чайке» А. П. Чехова
- Варя — в «Вишнёвом саде» А. П. Чехова и др.
Напишите отзыв о статье "Савицкая, Маргарита Георгиевна"
Примечания
Ссылки
- [bookz.ru/authors/avtor-neizvesten-3/theatre_encicl/page-555-theatre_encicl.html Театральная энциклопедия]
Отрывок, характеризующий Савицкая, Маргарита Георгиевна
Свадьба Наташи, вышедшей в 13 м году за Безухова, было последнее радостное событие в старой семье Ростовых. В тот же год граф Илья Андреевич умер, и, как это всегда бывает, со смертью его распалась старая семья.
События последнего года: пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи, смерть Пети, горе графини – все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа. Он, казалось, не понимал и чувствовал себя не в силах понять значение всех этих событий и, нравственно согнув свою старую голову, как будто ожидал и просил новых ударов, которые бы его покончили. Он казался то испуганным и растерянным, то неестественно оживленным и предприимчивым.
Свадьба Наташи на время заняла его своей внешней стороной. Он заказывал обеды, ужины и, видимо, хотел казаться веселым; но веселье его не сообщалось, как прежде, а, напротив, возбуждало сострадание в людях, знавших и любивших его.
После отъезда Пьера с женой он затих и стал жаловаться на тоску. Через несколько дней он заболел и слег в постель. С первых дней его болезни, несмотря на утешения докторов, он понял, что ему не вставать. Графиня, не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изголовья. Всякий раз, как она давала ему лекарство, он, всхлипывая, молча целовал ее руку. В последний день он, рыдая, просил прощения у жены и заочно у сына за разорение именья – главную вину, которую он за собой чувствовал. Причастившись и особоровавшись, он тихо умер, и на другой день толпа знакомых, приехавших отдать последний долг покойнику, наполняла наемную квартиру Ростовых. Все эти знакомые, столько раз обедавшие и танцевавшие у него, столько раз смеявшиеся над ним, теперь все с одинаковым чувством внутреннего упрека и умиления, как бы оправдываясь перед кем то, говорили: «Да, там как бы то ни было, а прекрасжейший был человек. Таких людей нынче уж не встретишь… А у кого ж нет своих слабостей?..»
Именно в то время, когда дела графа так запутались, что нельзя было себе представить, чем это все кончится, если продолжится еще год, он неожиданно умер.
Николай был с русскими войсками в Париже, когда к нему пришло известие о смерти отца. Он тотчас же подал в отставку и, не дожидаясь ее, взял отпуск и приехал в Москву. Положение денежных дел через месяц после смерти графа совершенно обозначилось, удивив всех громадностию суммы разных мелких долгов, существования которых никто и не подозревал. Долгов было вдвое больше, чем имения.
Родные и друзья советовали Николаю отказаться от наследства. Но Николай в отказе от наследства видел выражение укора священной для него памяти отца и потому не хотел слышать об отказе и принял наследство с обязательством уплаты долгов.