Саволайнен, Хейкки Ильмари

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Хейкки Саволайнен
Личная информация
Пол:

мужской

Полное имя:

Хейкки Ильмари Саволайнен

Оригинальное имя:

фин. Heikki Ilmari Savolainen

Гражданство:

Финляндия Финляндия

Дата рождения:

28 сентября 1907(1907-09-28)

Место рождения:

Йоэнсуу, Великое княжество Финляндское, Российская империя

Дата смерти:

29 ноября 1997(1997-11-29) (90 лет)

Место смерти:

Каяани, Финляндия

Лучшие результаты на Олимпиаде
Командное первенство:

1358.30 (1948)

Многоборье:

134.575 (1932)

Разновысокие брусья:

18.27 (1932)

Конь:

38.70 (1948)

Перекладина:

18.07 (1932)

Хейкки Ильмари Саволайнен (фин. Heikki Ilmari Savolainen; 28 сентября 1907, Йоэнсуу29 ноября 1997, Каяани) — знаменитый финский гимнаст, чемпион Олимпийских игр 1948 года, обладатель в общей сложности девяти олимпийских медалей: двух золотых, одной серебряной и шести бронзовых. Участник пяти Олимпиад.





Биография

Спортивная карьера

Саволайнен дебютировал в 1928 году на Олимпиаде в Амстердаме в возрасте 20 лет, завоевав бронзовую награду в упражнениях на коне. В 1932 году представлял свою страну в Лос-Анджелесе, где завоевал серебряную медаль в упражнениях на перекладине (он набрал одинаковое количество баллов вместе с соотечественником Эйнари Терясвиртой, однако решением команды серебро было решено вручить Саволайнену, а бронзу Терясвирте). Также ему удалось завоевать бронзовые медали в командном первенстве, а также в упражнениях на на параллельных брусьях и в многоборье. В 1936 году ему удалось выиграть бронзовые медали в командном первенстве в Берлине.

В 1948 году 41-летний Хейкки вошёл в олимпийскую сборную и успешно выступил в Лондоне, выиграв золотые медали в командном первенстве и в упражнении на коне (золотые медали в последней категории достались также Пааво Аалтонену и Вейкко Хухтанену). Спустя ещё четыре года Саволайнен, которому было уже 45 лет, решился поучаствовать и в пятой, домашней для своей страны Олимпиаде: финны даже удостоили его чести поучаствовать в эстафете олимпийского огня. На самих играх Саволайнен снова продемонстрировал высокие результаты и в командном первенстве завоевал шестую для себя бронзовую награду.

Вне спорта

В 1931 году окончил университет физической культуры, получив диплом преподавателя физкультуры и спорта. Окончил позднее медицинский университет, получив в 1939 году звание доктора медицинских наук. В годы Зимней войны работал военным врачом в одном из госпиталей, имел воинское звание подполковника.

В межвоенные и послевоенные годы Хейкки работал врачом в разных поликлиниках и больницах города Каяани. До конца своей жизни Саволайнен оставался в прекрасной спортивной форме: по свидетелям его друзей, и в возрасте 70 лет он легко выполнял разные упражнения на коне и на перекладине.

Память

Хейкки Саволайнен стал первым спортсменом, который завоевал шесть бронзовых наград на Олимпийских играх. В 2004 году его имя было внесено в Международный зал славы гимнастики.

Напишите отзыв о статье "Саволайнен, Хейкки Ильмари"

Ссылки

  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/sa/heikki-savolainen-1.html Хейкки Саволайнен] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
  • [www.ighof.com/honorees/2004_Heikki_Savolainen.php Профиль на сайте Международного зала славы гимнастики]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Саволайнен, Хейкки Ильмари

И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.