Савчук, Степан Варфоломеевич

Степан Варфоломеевич Савчук
Дата рождения	13 августа 1915(1915-08-13)
Место рождения	Андрушёвский район, Житомирская область
Дата смерти	21 августа 1985(1985-08-21) (70 лет)
Принадлежность	СССР СССР
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Степан Варфоломеевич Савчук (13.8.1915 — 21.8.1985) — командир сабельного эскадрона 27-го гвардейского Краснознамённого кавалерийского полка 7-й гвардейской Житомирской Краснознамённой кавалерийской дивизии 1-го гвардейского кавалерийского корпуса 1-го Украинского фронта, гвардии старший лейтенант. Герой Советского Союза.

Биография

Родился 13 августа 1915 года в селе Глиновцы Андрушевского района Житомирской области в крестьянской семье. Украинец. Член КПСС с 1940 года. В 1929 году окончил 5 классов сельской школы. Работал в Червонском свеклосовхозе рабочим.

В ноябре 1936 года призван в ряды Красной Армии. В 1939 году окончил курсы младших лейтенантов. В боях Великой Отечественной войны с апреля 1942 года. Воевал на Западном, Центральном и 1-м Украинском фронтах. Был трижды ранен.

В первые годы войны С. В. Савчук командовал зенитно-пулемётным эскадроном. В ноябре 1943 года, после освобождения Киева, кавалерийский корпус обходил Житомир с севера. Изучив обстановку, С. В. Савчук решил огнём одного взвода отвлечь внимание гитлеровцев, а сам с двумя другими выскочил на высотку. Позиция оказалась удачной. Отсюда огнём восьми пулемётов С. В. Савчук подавил огневые точки врага. Наши войска могли продвигаться дальше.

Под Тетеревкой было уничтожено 3 бронетранспортёра, 2 автомашины, много солдат и офицеров врага. В этом бою гвардии старший лейтенант Савчук был тяжело ранен. В свой полк С. В. Савчук вернулся только в мае 1944 года. Здесь он принял командование сабельным эскадроном.

В одном из боёв у реки Сан в августе 1944 года командир полка приказал старшему лейтенанту С. В. Савчуку вплавь преодолеть реку и атаковать гитлеровцев. Эта задача была блестяще выполнена. Отлично справился С. В. Савчук и с другой боевой задачей — в глубине обороны противника захватить населённый пункт Дубецкое, удержать его и перерезать пути отхода врагу. Конники нанесли противнику существенный урон, уничтожили до сотни гитлеровских солдат и офицеров, разгромили штаб части и захватили штабную машину с документами.

22 января 1945 года его эскадрон шёл в передовом отряде полка. При подходе к населённому пункту Шейвизе услышали ожесточенную перестрелку. Вскоре начальник головной походной заставы доложил, что встретил подготовленную оборону и прорвать её с ходу не смог. Захваченный в плен немецкий ефрейтор показал, что в Шейвизе обороняется не менее батальона. Подразделение противника имеет артиллерию и много пулемётов. Командир эскадрона понял, что в лоб фашистский гарнизон не возьмёшь. Тогда он приказал одному взводу наступать прямо и втянуть противника в бой. Другой взвод должен был обойти Шейвизе справа и ударить гитлеровцам в тыл. При этом производить как можно больше шума, вести интенсивный огонь из всех видов оружия. Рассредоточиться, себя не показывать, пусть фашисты думают, что наступает большая воинская часть. Сам же С. В. Савчук с одним взводом решил идти по заболоченной лощине, откуда фашисты не ждали нападения, и, как только в бой втянутся два взвода, нанести удар по противнику слева. Как и рассчитывал командир эскадрона, вовлечённые в бой гитлеровцы ослабили внимание к своему правому флангу и кавалеристов заметили только тогда, когда те развертывались для атаки. Лавиной налетел С. В. Савчук со своими конниками, смял вражескую оборону, ворвался в населённый пункт и в короткой, но ожесточенной схватке клинками и огнём автоматов уничтожил гарнизон, захватил два орудия, более двадцати исправных автомашин и мотоциклов, много оружия и боеприпасов. Путь подошедшему полку был свободен.

В конце января — начале февраля 1945 года ожесточённые бои развернулись при форсировании реки Одер и на её левом берегу. И в этих боях старший лейтенант С. В. Савчук показал пример мужества, беззаветной храбрости и отваги. Форсируя под сильным артиллерийско-миномётным и пулемётным огнём Одер, его эскадрон первым вышел на вражеский берег и, увлекаемый идущим впереди командиром, вступил в бой с превосходящими силами гитлеровцев. Спешенные кавалеристы захватили плацдарм и закрепились на нём. Удар за ударом обрушивали фашисты на эскадрон С. В. Савчука. Но не дрогнули советские воины. Нелегко было эскадрону. Росли потери, кончались боеприпасы, ранен командир. Дав себя наскоро перевязать, старший лейтенант С. В. Савчук вновь ринулся в самую гущу боя, появлялся там, где было наиболее трудно, словом и личным примером воодушевлял солдат. Вот бойцы услышали его громкий голос; поднявшись во весь рост, он бросился в атаку на вклинившегося в боевые порядки эскадрона противника. И враг опрокинут, бежит обратно. Шесть контратак отбили отважные кавалеристы и удержали плацдарм, дав возможность остальным подразделениям полка форсировать Одер. Несмотря на ранение, С. В. Савчук продолжал командовать эскадроном в дальнейших боях за расширение плацдарма.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года за беспримерное мужество, смелость и отвагу, проявленные во многих боях, и в частности при форсировании Одера, захват и удержание плацдарма, умелое руководство эскадроном в сложной обстановке гвардии старшему лейтенанту Степану Варфоломеевичу Савчуку присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

С 1946 года капитан С. В. Савчук в запасе. Работал председателем сельпо в селе Высокое Черняховского района Житомирской области. Жил в Житомире. Скончался 21 августа 1985 года. Похоронен в селе Глиновцы.

Награждён орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденами Отечественной войны 2-й степени, Красной Звезды, медалями.

В селе Глиновцы именем Героя названа школа.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• Золотые Звёзды Полесья. 3-е изд., Киев, 1985.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=3821 Степан Варфоломеевич Савчук]. Сайт «Герои Страны». Проверено 19 мая 2014.

Отрывок, характеризующий Савчук, Степан Варфоломеевич

– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.