Сагалло

Сагалло (фр. Sagallou), (Русское Сомали) — заброшенный египетский форт, часть берега будущего Французского Сомали (сейчас Джибути); территория, которую пытались освоить и закрепить за Российской империей русские колонисты в начале 1889 года.

Командиром экспедиции являлся Николай Иванович Ашинов. После того, как полномочия основателя колонии и планы России не подтвердились, Франция, претендовавшая на эти территории, изгнала колонистов.

Предыстория

Ещё в 1883 году пензенский мещанин Николай Иванович Ашинов, искатель приключений, отправился в Абиссинию, задавшись планом содействовать политическому и церковному сближению этой христианской страны с Российской империей, и в этих видах вступил в сношения с негусом Иоанном, выдавая себя за представителя русского правительства.

По задумке Ашинова, России требовалась надежная гавань для того, чтобы ходить из Черного моря в Тихий океан, или хотя бы иметь место, где можно было бы остановиться во время морских походов для пополнения запасов пресной воды или починки судов. Таким местом естественным образом являлся берег Сомали, где неподалёку находилась Абиссиния. Так что именно этот берег был выбран для колонизации, с последующим созданием русской колонии уже в самой Абиссинии.

Вернувшись затем в Россию, он, именуя себя «вольным казаком», затеял в 1888 году экспедицию в Абиссинию. Журнал «Нива» так отозвался о Николае Ивановиче: «Смелый авантюрист и начальник русских добровольцев, вызвавшихся сопровождать духовную миссию до негуса Иоанна».

События

10 декабря 1888 года на корабле «Корнилов» из Одессы в Александрию вышли Ашинов и 150 «русских добровольцев», которыми были 150 терских казаков. Из Александрии до Порт-Саида экспедицию доставил российский корабль «Лазарев». В Порт-Саиде за 36 тысяч французских франков Ашинову удалось нанять австрийский корабль «Амфитрида», который и доставил экспедицию до места назначения.

6 января 1889 года «Амфитрида» вошла в Таджурский залив. Таджура, небольшое поселение на побережье нынешнего Джибути, находилась под протекторатом Франции. Экспедицию встретили четверо казаков, которых Ашинов оставил для охраны багажа и припасов в свой предыдущий приезд, а также абиссинские священники, тоже ждавшие прибытия колонистов, в частности, архимандрита Паисия, духовного наставника предприятия. Впоследствии экспедиция планировала отправиться в Абиссинию.

Для закрепления на побережье и создания своеобразного форпоста на пути вглубь континента Ашинов должен был найти пристанище для миссии. Он нашёл заброшенный египетский форт Сагалло на побережье Французского Сомали (сейчас Джибути), где 14 января и обосновался караван. Форт Ашинов провозгласил русским и окрестил Новой Москвой, или станицей Московской, и сказал, что «пятьдесят вёрст по берегу и сто вглубь — русская земля». 28 января подняли русский флаг.

Для строительства у ашиновцев был лес; на земельных участках были посажены саженцы, привезённые из России и пятнадцать тысяч черенков винограда лучших крымских сортов. Ашиновцы привили чуждые здесь вишни и черешни. Для посадки были закуплены около ста масличных, лимонных и апельсиновых деревьев. На огородах появились огурцы, дыни, помидоры, арбузы. Разведка местности в окрестностях Сагалло обнаружила наличие соли, железной руды, каменного угля, а также горячий серный источник. Ашиновцы построили походную парусиновую церковь в честь святого Николая, подняли флаг религиозной миссии и торговый флаг.

Экспедиция Ашинова наделала много шума в печати вследствие ложных слухов о значительном числе её участников. Несколько человек, причастных к экспедиции, бежали в Обок — французскую территорию неподалёку. Французам стало известно, чем занимаются ашиновцы и где располагается русская колония, это и сыграло судьбоносную роль.

5 февраля казаки заметили французскую эскадру в составе крейсера и трёх канонерских лодок. Ашинов получил от посыльного письмо с ультиматумом, но не знавший французского языка, он поприветствовал генерала, так как не ожидал нападения со стороны дружественной Российской империи страны. Начался артиллерийский обстрел Сагалло. В ходе чудовищного обстрела было убито шесть человек: Дарья Марченко, Мария Мартынова (бывшая на последнем сроке беременности), ее шестилетний сын Роман, дети «казака» Петра Рубцова — четырехлетняя Матрена и двухлетний Степан. Из «казаков», против которых, собственно, и была предпринята эта акция, погиб только один Михаил Шевченко. Французские снаряды разрушили все посадки. Над Сагалло в качестве белого флага подняли рубаху — Ашинов и поселенцы были арестованы французами.

Вскоре на клипере «Забияка» и пароходе Российского общества пароходства и торговли «Чихачёв» их доставили в Россию.

См. также

• Потенциальные территории Российской империи

Источники

• Абиссинская миссия архимандрита Паисия и Н. И. Ашинова (Рассказ участника экспедиции Л. Николаева). Одесса. 1889.
• Jean Robert Constantin. L’Archimandrite Paisi et l’ataman Achinoff. Paris, 1891.

• [militera.lib.ru/bio/lunochkin_av_ashinov/index.html Луночкин Андрей Валентинович."Атаман вольных казаков" Николай Ашинов и его деятельность]
• [fstanitsa.ru/litpr_aa.shtml Казачья станица в Африке]
• [www.a-pesni.golosa.info/istor/a-achinov.htm Ростислав Николаев. Первый русский десант в Африке.]
• Harding, Les. Dead Countries of the Nineteenth and Twentieth Centuries. The Scarecrow Press, 1998.
• Jean Robert Constantin (comte de), L’archimandrite Païsi et l’ataman Achinoff: une expédition religieuse en Abyssinie. Librairie de la Nouvelle Revue, 1891.
• [www.schudak.de/timelines/frenchsomalicoast1708-1946.html French Somali Coast 1708—1946 (see 1889)]
• Encyclopaedia Britannica, 1911 [www.1911encyclopedia.org/Sagallo Sagallo]
• Lucien Heudebert: Au Pays Des Somalis Et Des Comoriens (S. 137f.)
• Mitch Williamson: [web.archive.org/web/20071106064242/warandgame.blogspot.com/2007/10/sagallo-russian-colony-in-africa.html Sagallo: Russian Colony in Africa]
• Sagallou und Solleillet, Paul, in: Daoud A. Alwan, Yohanis Mibrathu: Historical Dictionary of Djibouti, Scarecrow Press 2007, ISBN 978-0810838734

Отрывок, характеризующий Сагалло

И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.