Сага о Форкосиганах

Сага о Форкосиганах
Vorkosigan Saga
Автор:	Лоис Макмастер Буджолд
Язык оригинала:	английский

«Сага о Форкосиганах» (Майлз Форкосиган-Нейсмит и его вселенная) — цикл фантастических романов и повестей НФ, созданный Лоис Макмастер Буджолд, большей частью посвящённый Майлзу Форкосигану, сыну аристократа с милитаризованной планеты Барраяр. Произведения цикла получили несколько премий «Хьюго» и «Небьюла».

Произведения

Книги даны в примерном хронологическом порядке:

• «Плетельщица снов» примыкает к Саге частично (хронологически можно считать её первой книгой — описываемые события происходят примерно за 150—200 лет до событий книги «В свободном падении»).
• «В свободном падении» — самодостаточный приквел к серии, рассказывающий о четвероруких квадди

собственно Сага о Форкосиганах:

1. «Осколки чести» — встреча капитана Корделии Нейсмит с лордом Эйрелом Форкорсиганом
2. «Барраяр» — леди Форкорсиган ждет ребёнка, в то время как на Барраяре разворачивается заговор против императора
3. «Ученик воина» (он же «Солдат-недоучка») — Майлз, провалив экзамены в академию, отправляется путешествовать впервые сталкивается с космическими наемниками
4. «Игра форов» — Майлз, сдав выпускные экзамены, служит на полярной базе, а потом, отправившись в космос, узнает об исчезновении Грегора
5. «Цетаганда» — Майлз представляет свою страну на похоронах императрицы Цетаганды, которой правят генетически измененные лорды
6. «Этан с Афона» (в более раннем переводе «Этан с планеты Эйтос») — примыкающий роман о планете, населенной только мужчинами, Майлз не фигурирует.
7. «Братья по оружию» — благодаря странному приказу Майлз обязан оставаться на Земле длительное время. Первое появление Марка. (По фактической хронологии эта книга предшествует "Границам бесконечности", но для лучшего понимания событий рекомендуется поменять их местами. В "Границах" Майлз вспоминает и рассказывает три истории, произошедшие до "Братьев по оружию", в том числе, об операции на Дагуле, которая напрямую предшествовала высадке дендарийцев на Землю.)
8. «Границы бесконечности». В русском издании включает три новеллы:
   1. «Горы скорби» — Майлз в качестве голоса своего отца отправлен расследовать смерть младенца с врождённым дефектом (действие происходит за неделю до «Игры форов»)
   2. «Лабиринт» — Майлзу необходимо вывезти из Архипелага Джексона ценного ученого-перебежчика. Первое появление Тауры
   3. «Границы бесконечности» — Майлз оказывается в лагере с 10 214 военнопленными, чтобы спасти одного из них
9. «Танец отражений» — Майлз отправляется спасать Марка на Архипелаг Джексона
10. «Память» — шеф разведки, начальник Майлза, начинает испытывать проблемы с памятью
11. «Комарра» — Майлз прибывает на Комарру, чтобы выяснить причины аварии на орбитальном солнечном отражателе.
12. «Гражданская кампания» (она же «Мирные действия») — подготовка к свадьбе Грегора и голосованию по утверждению двух графских наследников
13. «Подарки к Зимнепразднику» — короткая новелла о свадьбе Майлза
14. «Дипломатический иммунитет» — Майлз отправляется на астероидный пояс квадди, чтобы разрешить возникший дипломатический конфликт
15. «Союз капитана Форпатрила» — Айвен спасает девушку, которую преследуют убийцы с Архипелага Джексона, женившись на ней по упрощенной схеме
16. «Криоожог» — Майлз расследует очередное задание Грегора на планете Кибо-Дайни, сталкиваясь при этом с новыми запутанными историями планеты
17. «Джентльмен Джоул и Красная Королева»

Ойкумена

События в мире Саги развиваются через 700—900 лет после настоящего времени. Мир представляет собой несколько десятков обитаемых планет, объединённых п-в туннелями — образованиями неизвестной природы, позволяющими быстро перемещаться в пространстве. Планеты находятся на разном уровне развития, и большинство из них являются независимыми государствами, хотя существуют империи, объединяющие несколько планет. П-В туннели являются единственным средством коммуникации, поэтому политические и военные действия ведутся, в первую очередь, за обладание ими.

Основные государства:

• Барраяр — недавно ставшая межпланетной империя, объединяющая собственно планету Барраяр, а также торговый мир Комарра и колонизируемую планету Зергияр. Планета Барраяр имеет единственный П-В туннель, который в течение нескольких веков был закрыт (период изоляции). За это время культура планеты пришла в упадок, и там сформировалось военно-аристократическое общество.
• Цетаганда — империя из 9 планет, построенная на принципах сложной иерархии и генетического контроля.
• Колония Бета — технологически развитая демократия, политкорректная и не пытающаяся кого-либо завоевать, в то же время, крупнейший экспортёр вооружений.
• Архипелаг Джексона — прибежище нескольких мафиозных кланов, занимающихся биологическими и другими экспериментами, запрещёнными в других частях галактики.
• Земля — всё ещё является наиболее населённой планетой Ойкумены.

Барраяр

Баррая́р (англ. Barrayar) — вымышленная планета, место действия большинства романов научно-фантастического цикла «Сага о Форкосиганах» Лоис МакМастер Буджолд. В широком смысле — межзвёздная Барраярская империя с центром на этой планете. Барраярская империя состоит из трех планет: Барраяр — давшая название империи, Комарры и относительно недавно колонизированного Зергияра.

Барраяр представляет собой планету землеподобного типа. Сила тяжести близка к земной, атмосфера кислородно-азотная. Период обращения вокруг оси — 26,7 часов. Период обращения вокруг светила близок к земному году. Планета имеет два естественных спутника.

Планета расположена в системе, имеющей единственный п-в тоннель (точнее, последовательность тоннелей), соединяющий её с Комаррой. Ранее существовал другой п-в тоннель, который закрылся по неизвестным причинам.

Климат схож с земным и в целом благоприятен; меняется от арктического до экваториального. Имеются два континента — Северный и Южный. Северный континент большей частью терраформирован, на Южном этот процесс начался только после окончания Периода Изоляции.

Известные горные массивы: Дендарийские горы — юго-восток Основного Континента, Чёрный Сброс — Южный Континент.

До появления человека на планете существовали богатая флора и фауна с биохимией, не совместимой с земными организмами. На терраформированных территориях эндемичные виды практически вытеснены земными конкурентами, однако существуют обширные участки, где коренные виды сохраняются либо сосуществуют с земными.

Эндемичная флора умеренно агрессивна биологически, в пищу для человека и земных видов не пригодна, некоторые её разновидности могут провоцировать аллергические реакции. Основной цвет — красно-бурый. На осваиваемых под с/х территориях, как правило, уничтожается.

Эндемичная фауна представлена мелкими и нехищными животными, не опасными для человека (барраярские жуки; рогатые прыгуны — существа размером с крупную жабу).

Комарра

Комарра (В другом варианте перевода — Комарр) расположена в системе, изобилующей п-в тоннелями. Шесть из них ведут к обитаемым мирам: к Барраяру, Зергияру (далее Эскобар и Колония Бета), Полу (далее в Ступицу Хеджена), Тау Кита и одной из планет Цетаганды (Ро Кита).
Планета находится на большом удалении от светила. Сила тяжести равна 0,9 от земной, атмосфера богата азотом, углеводородами, инертными газами, имеются большие запасы воды в виде льда. Свободного кислорода нет или крайне мало. Климат весьма холодный. Собственной жизни нет.

Программа терраформирования

Несмотря на явную непригодность для жизни, планета была колонизирована, что объясняется близостью к важнейшему узлу п-в тоннелей. В отличие от Колонии Бета, где большинство населения проживает в подземных городах, на Комарре была применена другая технология терраформирования, включающая возведение жилых куполов-городов на поверхности. С целью увеличить количество солнечной энергии, на орбиту был выведен солнечный отражатель, вследствие чего температура на поверхности планеты начала медленно повышаться. В описываемый период стало возможным высаживание растений, выделяющих кислород, и общее содержание кислорода в атмосфере достигло нескольких процентов. Находиться на поверхности планеты можно только в тёплой верхней одежде и респираторе.

Сергияр

Сергияр расположен в системе, имеющей, как минимум, 3 п-в тоннеля, ведущих к обитаемым мирам (Комарра, Колония Бета, Эскобар), что делает его важной стратегической точкой.

Представляет собой планету землеподобного типа, с кислородной атмосферой, благоприятным климатом и богатой биосферой. Также известно, что при начальном освоении планеты возникли проблемы с так называемыми «зергиярскими червями», заражение которыми оставляло глубокие рубцы на коже пострадавшего. Впоследствии, при правлении планетой вице-короля графа Эйрела Форкосигана (отца Майлза Форкосигана), червь был уничтожен.

Является, по всей видимости, самой последней из открытых планет, пригодных для колонизации. Открыт незадолго до Эскобарской войны барраярской экспедицией, использовался военными как секретная база для подготовки нападения на Эскобар. Впоследствии включён в состав Барраярской империи. Назван Сергияром в честь кронпринца Серга Форбарра. Активно осваивается и терраформируется.

История

Начальный период освоения

Барраяр был открыт и подлежал освоению в период активного расселения человечества с Земли после изобретения двигателя Неклина и получения возможности перемещений через червоточины. Примерная дата — XXIII столетие. Барраяр был в числе планет, колонизация которых началась сразу после открытия п-в переходов, чему способствовал чрезвычайно благоприятный по сравнению с другими планетами климат. Первая группа колонистов, составлявшая до 50 тысяч человек (преимущественно русские, англосаксы, французы и греки), приступила к первой фазе терраформирования, когда единственный п-в переход, связывавший колонистов с метрополией, закрылся, и начался длившийся несколько веков Период Изоляции.

Период Изоляции

Отсутствие связей с внешним миром, техники, медицины привело к социальной деградации колонистов и возникновению феодального общества.

В отсутствие технических средств темпы терраформирования снизились, основным методом стало примитивное выжигание лесов. Среди колонистов распространились мутации, причина которых неясна. В отсутствие медицины бороться с мутациями было невозможно, результатом стали глубоко укоренившийся в народе страх перед мутантами и обязательное уничтожение всех младенцев с любыми внешними наследственными дефектами.

Период Изоляции продолжался согласно различным источникам от 5 до 7 столетий, но более-менее достоверные сведения имеются только о его последних 200—300 годах.

Хотя первоначальная сосредоточенность колонистов в одном месте и отсутствие обрабатываемых земель за пределами освоенного региона предотвратили распад общности на отдельные государства, Барраяру не удалось избежать феодальной раздробленности. Попытки создания централизованного государства начались во времена Тау Варадара, который создал систему сбора налогов; его сборщики и стали первыми графами (барраярский титул «граф» восходит к термину «графа», которыми были заполнены налоговые ведомости).

Примерно за 200 лет до окончания Периода Изоляции на Барраяре была введена система императорского правления, а империя разделена на 60 графств. Однако власть императора в те времена не была абсолютной, а войны графов друг с другом и с монархом были распространённым явлением. В этот же период окончательно сформировалось сословие форов с идеологией личной преданности, а также институт Имперских Аудиторов, которых боялись даже бандиты. Император Дорка Справедливый завершил процесс централизации и укрепления абсолютизма, создав регулярную императорскую армию и запретив графам иметь собственные армии, а также перенеся систему вассального подчинения форов с графов исключительно на императора. Окончание Периода Изоляции пришлось на последние десятилетия правления Дорки.

В Период Изоляции получила достойное развитие как минимум металлургия и кузнечное дело, оптика, медицина. Технологически к концу Периода Изоляции Барраяр вплотную подошел к уровню Первой промышленной революции (то есть была на пороге, но ещё не наступила, эпоха пара и электричества, стандартизованного промышленного производства и т. п.), что может быть примерно приравнено к уровню развития Европы конца XVIII — начала XIX вв.

Первая Цетагандийская война и её последствия

После того, как был вновь открыт путь на планету, Барраяр начал развивать связи с другими мирами. Известно, что сын Дорки принц Ксав был отправлен послом на Колонию Бета и женился на бетанке. Однако через несколько лет планета подверглась оккупации со стороны Цетагандийской империи. Попытки сопротивления со стороны технически отсталой армии были быстро сломлены, города взяты под контроль оккупантов.

Не имея возможности выстоять в открытом боевом столкновении, форы, поддержанные народными массами, развернули партизанскую войну. Большую роль в организации сопротивления оккупантам сыграл граф Петер Форкосиган, зять принца Ксава. Попытки подавить движение были безуспешны. Город Форкосиган-Вашнуй (в официальном переводе указан как Форкосиган-Вашнуй, а в англ. оригинале Vorkosigan Vashnoi), столица округа, ставшего оплотом партизанского движения, был уничтожен ядерным взрывом, однако сломить сопротивление оккупантам не удалось.

После 20 лет оккупации, стоившей Барраяру 5 миллионов жертв, цетагандийцам пришлось покинуть планету (возможно, в результате международного давления).

Последствиями цетагандийской оккупации стали чрезвычайно быстрая модернизация и милитаризация экономики в ущерб нормальному развитию, а также укоренившийся в общественном сознании комплекс глубокого недоверия и враждебности к инопланетникам.

Царство Террора

После изгнания цетагандийцев на престол взошёл наследник и сын Дорки Ури Безумный. Правление его быстро стало тираническим. При нём огромный вес приобрело Министерство политического воспитания, следившее за политической благонадёжностью. Одержимый параноидальным страхом, Ури начал уничтожать всех потомков Дорки, которых считал опасными для своей власти. Так, была почти полностью вырезана семья графа Форкосигана. В начавшейся гражданской войне Эзар Форбарра, спешно женившийся на сестре Ури, и поддержавший его Петер Форкосиган свергли Ури и казнили его; императором стал Эзар.

Правление Эзара

Основными направлениями политики Эзара были, с одной стороны, обеспечение безопасности планеты, выразившееся в укреплении её вооружённых сил, с другой стороны, ликвидация тяжёлых последствий правления Ури и гражданской войны и восстановление нормального функционирования государственной власти. Получили возможность продвижения по государственной службе, вплоть до высших министерских постов, талантливые простолюдины. Именно в начале правления Эзара было законодательно запрещено убийство «мутантов». (Вместе с этим нельзя не отметить жестокое подавление мятежей с применением химического оружия и массовое производство оружия устрашения — мутагенного вещества фитаина).

Наиболее громкие события этого царствования произошли в последние его годы. К империи была присоединена Комарра, что значительно укрепило её безопасность и экономику. Последовавшее затем нападение на Эскобар провалилось; в ходе этой войны был убит единственный сын Эзара кронпринц Зерг. Гибель вместе с принцем большинства наиболее реакционно настроенных высокопоставленных военных, ликвидация Министерства политвоспитания и его руководства, и, наконец, передача регентства при малолетнем императоре Грегоре адмиралу Эйрелу Форкосигану позволяют говорить об императоре Эзаре как о проектировщике нового политического курса Барраяра.

Барраярское завоевание Комарры

Барраярское вторжение было обусловлено несколькими причинами.

1. Военная. П-в тоннель между Барраяром и Комаррой является единственным путём, соединяющим Барраяр с внешним миром; перекрытие этого тоннеля со стороны Комарры означало бы полную блокаду Барраяра. Необходимо было полностью исключить такое развитие событий.
2. Экономическая. Захват высокоприбыльной экономики и освобождение собственной экономики от неподъёмных транзитных тарифов были бы крайне выгодны.
3. Историческая. Месть за соучастие Комарры в цетагандийской оккупации, стоившей Барраяру миллионы жизней.

Барраярским экспедиционным корпусом командовал адмирал лорд Форкосиган. Подготовка к вторжению была проведена весьма тщательно, как на военном, так и на политическом уровне. В результате Комарра, не имея внешних союзников, была оккупирована молниеносно и практически без сопротивления. Комаррские олигархи, лишившиеся политической власти, но в целом сохранившие свои доходы, приняли новый порядок.

Солстисское Избиение

Соображения исторической мести, превалировавшие среди части барраярского офицерства, стали причиной т. н. Солстисского Избиения, когда на стадионе города Солстиса были расстреляны 200 Советников Комарры, несмотря на полученные ими гарантии. Общественное мнение обвинило в преступлении командующего Форкосигана, в результате чего он получил прозвище Мясник Комарры. Форкосиган утверждал, что приказ о расстреле отдал политофицер без его ведома. Существует также мнение, что приказ мог быть отдан императором Эзаром через голову Форкосигана. Так как политофицер был казнён лично Форкосиганом, ни одна версия никаких доказательств не имеет.

Комарра в составе Барраярской империи

Комаррское восстание

Недовольство комаррцев утратой независимости и жестокостью и вероломством барраярцев стали причиной создания движения Сопротивления. Деятельность его сводилась в основном к организации террористических актов против барраярских войск на Комарре. Ситуация обострилась на 4 год регентства Форкосигана, когда произошло восстание, сопровождавшееся многочисленными жертвами с обеих сторон. Восстание было подавлено, Сопротивление обезглавлено.

Интеграция Комарры

Политика интеграции Комарры, проводимая Форкосиганом, принесла определённые плоды. Хотя комаррцы в массе своей по-прежнему недовольны оккупацией, остатки подполья потеряли авторитет среди населения, и заговоры против империи стали редки. К моменту окончания регентства комаррцы были допущены на Имперскую военную службу и в органы государственного управления; некоторые из них смогли занять достаточно высокие посты.

Вершиной этой политики, которую продолжил проводить император Грегор, стала его женитьба на представительнице богатейшего комаррского клана Лаисе Тоскане и назначение комаррца Дува (Дэвида) Галени (последнего из клана Галенов) начальником Департамента СБ по делам Комарры.

Новейшая история

Истинным архитектором нового курса стал регент Форкосиган. Несмотря на вспышки насилия в начале регентства (переворот Фордариана, Комаррское восстание) ему удалось существенно укрепить политическое положение и значительно улучшить состояние экономики. Политика интеграции Комарры позволила добиться почти полного умиротворения. Освоение Южного континента и Зергияра поглощает избытки рабочей силы. Укрепилось и международное положение Барраяра, был заключён ряд важных экономических и военных договоров. Был расширен доступ простолюдинов на государственную службу и к офицерским званиям в армии, позднее такие же права получили комаррцы. Были отменены некоторые одиозные феодальные законы. Вырос жизненный уровень населения, развивались здравоохранение и просвещение.

Политика императора Грегора продолжает следование тем же курсом. Важным событием для укрепления империи стала женитьба Грегора на комаррианке Лаисе Тоскане.

Политическая система

Барраярская империя представляет собой монархию. Главой государства является император, его власть передаётся по наследству; фактически в описываемый период император Грегор согласовывает многие свои решения с Советом Графов. Совет Графов состоит из 60 графов и представляет собой законодательный орган, где каждый из его членов имеет равный голос; в его компетенции находится ряд вопросов, таких как утверждение новых графов, бюджета и др. Император также является графом Форбарра и входит в Совет Графов. Графы осуществляют административную, законодательную и судебную власть на территории своих округов, однако их решения могут быть отменены императором. Власть графов также передаётся по наследству, однако граф может произвольно выбрать своего наследника (мужского пола) и утвердить его кандидатуру перед Советом. При наследовании действует салический закон. Важным политическим институтом являются Имперские Аудиторы, которые во время исполнения поручений императора являются его Голосом и обладают практически всей полнотой власти (в рамках данного поручения).

Политические партии в явном виде отсутствуют, однако есть неформальные группы графов и государственных чиновников с различными политическими программами. Наиболее крупными являются «партии» прогрессистов (возглавляемая Форкосиганом), и консерваторов (Форхалас); существуют также менее влиятельные группировки изоляционистов (Фортрифрани), национальные «партии» русских (Фортугалов), французов (Форвилль), Лига Защиты простолюдинов и др.

Административно-территориальное деление

Территория Северного континента Барраяра поделена на 60 округов, каждым из которых управляет граф. Столица Форбарр-Султан расположена на территории округа Форбарра, который принадлежит императорам как графам Форбарра. Южный континент и, предположительно, неосвоенные западные земли Северного континента, находятся под управлением императора.

Комарра является отдельной административной единицей в составе Барраярской империи — вице-королевством. Исторически на Комарре сложилась олигархическая политическая система. Экономическая и политическая власть принадлежала крупным семейным олигархическим кланам, из которых наиболее известны Тоскане и Галены. Транзитные сборы и собственная межзвёздная торговля приносили им исключительные прибыли.

До барраярской аннексии Комарра управлялся Сенатом, включающим к себя представителей 200 наиболее влиятельных семей — основных держателей планетарных акций.

По всей видимости, Комарра не имела собственных вооружённых сил, приглашая наёмников для охраны планеты.

Считается, что комаррские олигархи, получив крупную взятку, позволили цетагандийским войскам оккупировать Барраяр, после окончания Периода Изоляции находившийся в феодальном состоянии.

После аннексии власть от имени императора осуществляет назначаемый им вице-король (на Комарре называемый Имперским Советником). Административный центр — г. Солстис (Солнцестояние).

На планете есть местное самоуправление, действующее, в основном, по прежним законам. Во главе государственных учреждений стоит, как правило, барраярский администратор, в то время как остальная администрация состоит из местных жителей.

Второй отдельной административной единицей в составе Барраярской империи является вицекоролевство Зергияр. Власть от имени императора осуществляет назначаемый им вице-король. В описываемый период пост вице-короля занимает граф Эйрел Форкосиган, а вице-королевы, соправительницы колонии, — его супруга Корделия.

Экономика

Экономика Барраяра

Экономика планеты в целом сельскохозяйственная. Промышленность заметно уступает передовым мирам, однако активно развивается. Значительную часть экономики составляет военно-промышленный комплекс, хотя в последнее время его доля снижается. В высшей степени вероятно, что значительную часть имперского бюджета составляют отчисления от комаррской экономики, которые перенаправляются на развитие Барраяра и Зергияра.

Денежная единица — барраярская марка.

Экономика Комарры

Основой экономического процветания Комарры стало его расположение на важнейшем перекрёстке торговых путей. Исключительное положение позволило установить сверхвысокий уровень транзитных отчислений — 25 %, после барраярского завоевания сниженный до 15 %; несмотря на это, комаррская экономика по-прежнему получает сверхдоходы от транзита. На орбите планеты расположены несколько крупных орбитальных станций, а также скачковые станции у каждого из 6 ведущих к обитаемым мирам П-В туннелей.

На планете имеется высокоразвитая медицина, развитый банковский сектор, промышленность высоких технологий, корпорациями ведутся прикладные научные исследования. Для Комарры характерен высокий уровень жизни населения, сопоставимый с передовыми мирами Ойкумены.

Денежная единица (после завоевания) — барраярская марка.

Экономика Зергияра

Так как в настоящее время идёт активное заселение и терраформирование планеты, то и вся экономика планеты направлена на это.

Население

Население Барраяра

Точный размер населения неизвестен; по разным оценкам может составлять от 100 до 200 миллионов человек, в основном проживающих на Северном континенте. Барраяр заселён исключительно потомками европейцев. Наиболее типичная внешность барраярца — темноволосый, светлокожий, с серыми или карими глазами.

Этнический состав сохраняется со времён первопоселенцев. Имеются 4 крупные этнические общины — русских, англичан, французов и греков; их языки являются официальными языками Барраяра. Помимо этого, среди населения Барраяра встречаются западнославянские, австро-венгерские, итальянские, скандинавские, голландские и т. д. фамилии и имена. Во времена Изоляции наиболее распространённым языком был русский, после восстановления связей с другими планетами среди высших слоёв общества всё более распространяется английский язык. В связи с многоязычностью во времена Периода Изоляции употреблялся модифицированный алфавит из 46 букв, содержащий одновременно символы кириллицы, латиницы и общие знаки.

По всей видимости, этнические общины в достаточной степени перемешаны территориально; сведения о межэтнических конфликтах отсутствуют, хотя есть информация о трениях с греческим меньшинством.

Население занято большей частью в сельском хозяйстве, где господствует общинный уклад. Заметное количество населения занято также терраформированием Южного континента и Зергияра.

Население Комарры

Население Комарры невелико (по косвенным оценкам [bujold.lib.ru/demograph.htm], может составлять от 30 до 70 млн человек или даже менее) и сосредоточено в 16 городах-куполах, крупнейшим из которых является Солстис. После включения в состав Баррярской империи на планете появилось значительное число барраярцев. Империей поощряются смешанные браки.

Население Зергияра

Население составляет около миллиона человек, занятых, в основном, в программе терраформирования. Состоит из барраярцев и комаррцев.

Петер Форкосиган

Форкосига́н, Петер Пьер (англ. Piotr Pierre Vorkosigan, в фанатском переводе Пётр), 9-й граф Форкосиган, генерал — персонаж научно-фантастического цикла «Сага о Форкосиганах» Лоис МакМастер Буджолд, отец Эйрела Форкосигана, дед Майлза Форкосигана.

Национальный герой Барраяра.

Биографические сведения

В молодости был одним из организаторов и руководителей партизанской войны с цетагандийскими оккупантами. В двадцатидвухлетнем возрасте он получил от императора генеральское звание, «поскольку это было всё, что Дорка ему в то время мог дать». Пытаясь ослабить партизанское движение, цетагандийцы уничтожили ядерным взрывом столицу округа Форкосиганов город Форкосиган-Вашнуй.

Во время войны Петер Форкосиган женился на принцессе Оливии Форбарра, старшей дочери принца Ксава, родившей ему двоих сыновей и дочь. Во время правления безумного императора Ури семья Форкосиганов подверглась преследованию, жена, старший сын и дочь графа были убиты из-за их близости к трону. Таким образом, в живых остался единственный сын Эйрел. Петер Форкосиган начал вооруженный мятеж и привлек к нему принца Эзара, в результате чего Ури Безумный был отстранён от власти и убит, а Эзар взошел на трон.

В годы правления Эзара граф Форкосиган был одним из наиболее высокопоставленных и влиятельных сановников Барраярской империи, в частности, одно время занимая пост командующего сухопутных войск.

Петер Форкосиган скончался в возрасте 92 лет. Как отмечал он сам за день до смерти, он стал первым из графов Форкосиганов, скончавшимся в своей постели.

Похоронен на фамильном кладбище в поместье Форкосиган-Сюрло.

Эйрел Форкосиган

Форкосига́н, Э́йрел (англ. Aral Vorkosigan, в русском печатном издании — Эйрел Форкосиган, в отдельных любительских переводах — Арал Форкосиган), 10-й граф Форкосиган, адмирал (также известен как Мясник Комарры) — один из центральных персонажей научно-фантастического цикла «Сага о Форкосиганах» Лоис МакМастер Буджолд, отец Майлза Форкосигана.

Возглавил барраярское завоевание Комарры. Императорский регент при малолетнем императоре Грегоре, впоследствии премьер-министр Барраяра, вице-король Зергияра.

Биография

Детство и юность

Эйрел Форкосиган был младшим сыном графа Петера Форкосигана и принцессы Оливии, старшей дочери принца Ксава. Во время террористического правления императора Ури Безумного мать, старшие брат и сестра Эйрела были убиты, поскольку были слишком близки к трону. Когда Ури в результате заговора Эзара Форбарра и Петера Форкосигана был свергнут, именно 13-летний Эйрел убил бывшего императора. Поскольку Эйрел остался единственным живым сыном графа Форкосигана, он стал его наследником, лордом Форкосиганом.

Как и полагается фор-лорду, окончил Имперскую военную Академию и посвятил себя военной службе.

Первый брак Эйрела не был счастливым. Его жена (из рода графов Форрутьеров) не была ему верна. Эйрел убил на дуэли её любовников, но по счастливой случайности избежал обвинений в нарушении закона. Вскоре после этого его жена покончила жизнь самоубийством; Эйрел всегда подозревал, что к её смерти причастен его отец. По некоторым косвенным сведениям, после смерти жены Эйрел Форкосиган некоторое время состоял в гомосексуальной любовной связи с кузеном Джессом Форратьером, однако они расстались врагами.

Военная служба

Военная карьера молодого Эйрела Форкосигана была весьма успешной. В 28 лет он получил командование военным кораблем, потом был переведен на службу в Оперативный отдел Генштаба. В возрасте 36 лет он стал самым молодым адмиралом в истории Барраяра. Он возглавил барраярский флот вторжения на Комарру и одержал блестящую практически бескровную победу. Победа оказалась омрачена Солстисской бойней, которая породила комаррское Сопротивление и наградила главнокомандующего Форкосигана клеймом военного преступника и прозвищем «Мясник Комарры». Форкосиган всегда утверждал, что преступный приказ был отдан его политофицером без его ведома. Так как за это преступление политофицер был убит лично Форкосиганом, никаких доказательств ни вины Эйрела, ни его невиновности никогда не существовало.

За убийство политофицера адмирал Форкосиган был разжалован в капитаны. Некоторое время он служил на военной базе на арктическом острове Кайрил, затем был капитаном корабля «Генерал Форкрафт». Во время высадки на новооткрытую планету Зергияр с целью обустройства военной базы команда корабля столкнулась с экспедицией Бетанского Астроэкспедиционного Корпуса, открывшего планету чуть позже барраярцев. В ходе столкновения один член бетанской экспедиции был убит, у одного серьезно повреждён мозг, а также временно оглушена командор Астрокорпуса Корделия Нейсмит. Барраярский политофицер, воспользовавшись случаем, захватил власть и отдал приказ об убийстве капитана Форкосигана. Вопреки приказу, Форкосиган был просто оглушён и брошен на месте стычки. Форкосиган сумел вернуться на корабль, вернул себе командование и подавил мятеж при помощи Корделии Нейсмит, которая в результате инцидента сбежала.

Через несколько месяцев лорд Форкосиган, повышенный в звании до коммодора, принял участие в военной кампании против Эскобара. В действительности он был ключевой фигурой заговора императора Эзара против его собственного сына кронпринца Зерга, направленного на уничтожение верхушки реакционной военщины якобы по естественным причинам в ходе военных действий. После разгрома барраярского флота у Эскобара и гибели командующих Форкосиган возглавил отступление, проведя его с минимальными потерями. По возвращении на Барраяр Эйрел Форкосиган вновь получил звание адмирала и подал в отставку.

Военные труды адмирала Форкосигана (в частности, т. н. «Комаррский доклад») считаются классикой и используются в качестве учебного пособия в барраярских и инопланетных военных школах.

Политическая карьера

После эскобарской кампании последовал период депрессии и алкоголизма, длившийся несколько месяцев, конец которому положило появление Корделии Нейсмит, бежавшей с Колонии Бета. Эйрел Форкосиган женился на ней, а вскоре, после смерти старого императора Эзара, был назначен императорским регентом при его внуке — малолетнем императоре Грегоре.

Регентство не было простым. Через несколько месяцев лорд Форкосиган и его жена стали жертвами теракта (отравления гранатой с боевым газом солтоксином), в результате которого серьёзно пострадал их ещё не родившийся сын Майлз. Вскоре после этого произошёл переворот Фордариана, пытавшегося обосновать свои права на престол и принудившего мать Грегора (принцессу Карин) к заключению брака с ним, убедив Карин, что её сын мертв. Эйрел Форкосиган возглавил войска, верные законному императору, и добился победы в длившемся несколько месяцев противостоянии. Так как принцесса Карин погибла, Эйрел Форкосиган был назначен также опекуном Грегора.

Одним из заметных событий раннего периода регентства стало успешно подавленное Комаррское восстание.

После достижения Грегором совершеннолетия Эйрел Форкосиган стал премьер-министром. В этот же период после смерти отца он стал графом Форкосиганом. Он возглавлял правительство в течение многих лет, пока не был вынужден подать в отставку после сердечного приступа. После выздоровления император Грегор назначил графа Форкосигана вице-королём Зергияра. Умер на Зергияре от аневризмы сосуда головного мозга.

Характеристика политического курса

В течение всего периода регентства и руководства правительством Эйрел Форкосиган проводил умеренно либеральную политику, будучи неформальным вождём партии прогрессистов. Основой этой политики было постепенное, не разрушающее основные общественные институты, внедрение галактических стандартов в технологической и экономической сферах, повышение уровня благосостояния населения, расширение возможностей для наиболее бесправных подданных Империи (простолюдины, комаррцы), искоренение наиболее дремучих предрассудков (против мутантов, инопланетников и т. п.), интеграция Комарры и освоение Зергияра. В то же время Форкосиган противодействовал попыткам более радикальных политических преобразований, считая их несвоевременными. Во внешней политике основными направлениями были противодействие цетагандийской экспансии, заключение транзитных, экономических и военных союзов с ближайшими соседями (Пол, Верван), исправление неблагоприятного имиджа варварской, сверхмилитаризованной державы.

Семья

Имеет двух сыновей, Майлза Нейсмита и Марка Пьера (втайне от него клонированного на Архипелаге Джексона).

Интересные факты

Если принимать во внимание женскую линию наследования, Эйрел Форкосиган имел больше прав на барраярский престол, чем император Эзар. Сам он всегда категорически сопротивлялся попыткам навязать ему корону.

Корделия Нейсмит

Корде́лия Не́йсмит-Форкосига́н (англ. Cordelia Naismith), графиня Форкосиган, вице-королева Зергияра — один из центральных персонажей научно-фантастического цикла «Сага о Форкосиганах» Лоис МакМастер Буджолд, мать Майлза Форкосигана, супруга Эйрела Форкосигана.

Биография

Колония Бета

Корделия Нейсмит родилась в 2838 г. на Колонии Бета. Второй ребёнок в семье. Её мать, Элизабет Нейсмит, магистр естественных наук, биоинженер университетской клиники Силика, работает в области усовершенствования технологии маточного репликатора. Отец, Майлз Марк Нейсмит, служащий Бетанского астроэкспедиционного корпуса, погиб при взрыве планетарного катера.

Корделия Нейсмит служила командором Бетанского астроэкспедиционного корпуса, капитаном исследовательского корабля. Возглавляя экспедицию на новооткрытую планету, была взята в плен барраярскими военными, открывшими планету несколько ранее. Благодаря содействию капитана Форкосигана бежала из плена.

Завершила службу в АЭК в чине капитана и командующего экспедиционного корабля.

Позже принимала участие в поставках новейших вооружений на Эскобар, блокированный барраярским флотом, снова попала в плен к барраярцам. По всеобщему, хотя и неверному, убеждению, именно она убила барраярского адмирала Джесса Форратьера при попытке изнасилования (Форратьера убил сержант Ботари). Через несколько месяцев после завершения боевых действий была освобождена из лагеря для военнопленных и вернулась на Колонию Бета.

Корделия Нейсмит была встречена дома как национальная героиня, и бетанские власти попытались заставить её принять участие в антибарраярской пропагандистской кампании. После отказа Корделии последовала угроза психиатрического вмешательства, и Корделия бежала на Барраяр.

Барраяр

На Барраяре Корделия Нейсмит вышла замуж за адмирала Форкосигана. Во время беременности она стала жертвой террористического акта. Зародыш, с сильно повреждённой костной тканью, был перенесён в маточный репликатор.

Во время переворота Фордариана Корделия вместе со свёкром генералом Форкосиганом и 5-летним императором Грегором скрывалась в горах. Во время вылазки в столицу захватила узурпатора Фордариана и лично его обезглавила (точнее, приказала сержанту Ботари обезглавить Фордариана), доставив голову в ставку мужа.

После рождения калеки-сына занималась его воспитанием, а также воспитанием осиротевшего императора Грегора, являясь для него опекуном и приёмной матерью. До совершеннолетия Грегора официально носила титул консорта Лорда-Регента.

Хотя графиня Форкосиган в бытность её мужа главой государства или правительства никогда не занимала государственных постов, она всегда имела большое влияние на политическую жизнь Барраяра, так как обладала авторитетом в правящей группировке и оказывала серьёзное моральное влияние на своего мужа — императорского регента, впоследствии премьер-министра, и молодого императора. Как графиня Форкосиган внесла большую роль в социальное развитие Округа, назначая из собственных средств стипендии на обучение молодежи.

Некоторое время спустя после выхода графа Форкосигана в отставку с поста премьер-министра по состоянию здоровья, император предложил ему пост вице-короля Зергияра, а Корделии — должность вице-королевы (статус независимых и равных соправителей колонии). Таким образом, это первый задокументированный случай, когда женщина, по барраярским законам не имеющая права приносить должностную присягу, занимает высокий государственный пост.

Семья

Имеет двух сыновей, Майлза и Марка Пьера (последний является клон-сыном, созданным без ведома родителей Комаррскими заговорщиками, был принят в семью в 24 года).

Интересные факты

Несмотря на одинаковое имя, Корделия Нейсмит, героиня повести Лоис МакМастер Буджолд «Приключение дамы на набережной», не имеет ничего общего с Корделией Нейсмит — персонажем «Саги о Форкосиганах».

Марк Форкосиган

Форкосига́н, Марк Пьер (англ. Mark Vorkosigan) — персонаж научно-фантастического цикла «Сага о Форкосиганах» Лоис МакМастер Буджолд, клон-брат Майлза Форкосигана.

Биография

Заговор Галена

Марк Форкосиган появился на свет на Архипелаге Джексона в ходе антибарраярского заговора группы комаррских революционеров во главе с бывшим олигархом Галеном. Заговорщики похитили генетические образцы Майлза Форкосигана, сына «мясника Комарры», и передали их в джексонианский Дом Бхарапутра, где и был создан клон. Целью заговора было внедрение агента на место Майлза и организация убийств среди барраярской верхушки; в обстановке возникшего хаоса Гален рассчитывал добиться восстановления независимости Комарры. Поскольку клон должен был быть неотличим от своего оригинала, а Майлз был калекой от рождения, клона подвергали различным калечащим операциям (искривление позвоночника, ограничение роста и т. п.).

Когда клон достиг 14 лет, Гален забрал его с Джексона и сам занялся его обучением. Гален готовил клона занять место Майлза, поэтому тот изучал окружение оригинала и получил сходное образование. В то же время психическая неуравновешенность Галена время от времени напоминала ему, что клон — тоже Форкосиган; клон регулярно подвергался избиениям, а однажды — сексуальному насилию.

Когда клону исполнилось 18 лет, Гален, перехватив Майлза на Земле, попытался привести план в исполнение. Заговор провалился, клон убил Галена и скрылся.

Лорд Марк

При встрече на Земле Майлз сообщил клону его барраярское имя — Марк Пьер, и назвал его братом.

Через несколько лет Марк, выдав себя за адмирала Нейсмита, осуществил силами Дендарийского флота налёт на ясли клонов Бхарапутры с целью спасения жизней клонов; налёт оказался относительно успешным только благодаря вмешательству настоящего Нейсмита. Майлз Форкосиган был при этом тяжело ранен, фактически убит, а криокамера с его телом потеряна. В поисках Майлза Марк был схвачен бароном Риовалем, ведущим вендетту против адмирала Нейсмита. В плену Марк подвергался пыткам, которые вызвали у него расщепление личности. Во время одного из допросов Марк убил Риоваля и сумел освободиться.

Во время описанных событий впервые приехал на Барраяр и был признан семьей Форкосиганов в качестве сына и младшего лорда Дома. После воссодинения с семьей отправился на Колонию Бета, чтобы пройти курс бетанской психотерапии в связи с посттравматическим синдромом и получить экономическое образование. Будучи талантливым финансистом, приобрёл довольно крупный по барраярским меркам капитал, который вкладывает в биологические исследования и сельскохозяйственные предприятия. Основатель «Марк Форкосиган Энтерпрайзес»; акционер «Группы Дюрона» с правом решающего голоса и контрольным пакетом акций.

Катриона Форсуассон

Катриона На́йла Форве́йн-Форсуассо́н-Форкосига́н (англ. Ekaterin Vorsoisson, в фанатском переводе Екатерина), леди Форкосиган — персонаж научно-фантастического цикла «Сага о Форкосиганах» Лоис МакМастер Буджолд, супруга Майлза Форкосигана.

Биографические сведения

Катриона Форвейн родилась на Южном континенте Барраяра в семье небогатого провинциального фора Александра Форвейна. Вышла замуж за администратора Этьена Форсуассона (англ. Etienne Vorsoisson), в браке с которым родила сына Николаса (англ. Nikolai). Племянница Имперского Аудитора профессора Фортица.

Проживая на Комарре, имела непосредственное отношение к расследованию аварии на солнечном отражателе; во время этого расследования познакомилась с лордом Форкосиганом. После смерти мужа находилась в течение суток или более заложницей у террористов, сумела нарушить их планы, затем вернулась с сыном на Барраяр, где проживала в Форбарр-Султане в доме своего дяди, профессора Фортица. Через несколько месяцев вышла замуж за Майлза Форкосигана. Способствовала разрешению конфликта в Пространстве квадди, в результате чего получила «Патент Небесного дома» Цетаганды.

Клемент Куделка

Куде́лка, семейство (англ. Koudelka) — персонажи научно-фантастического цикла «Сага о Форкосиганах» Лоис МакМастер Буджолд. Формально не принадлежа к высшему свету ни по происхождению, ни по богатству, тем не менее занимают довольно высокое общественное положение благодаря дружеским личным связям с императором Грегором и семейством Форкосиганов.

Куде́лка, Кле́мент' (англ. Clement Koudelka), коммодор. Предпочитает прозвище Ку. Родился в семье бакалейщика, но получил образование в столичной Имперской академии. В звании мичмана служил на корабле «Генерал Форкрафт» под началом капитана Форкосигана во время экспедиции на новооткрытую планету. Во время мятежа политофицера Раднова Куделка, выступив на стороне капитана, был тяжело ранен из нейробластера и утратил подвижность рук и ног. После возвращения на Барраяр долго лечился в Императорском госпитале; ему были пересажены искусственные нервы. Поскольку для Барраяра такая операция была внове, результат операции оказался не на должном уровне; подвижность и координация никогда не восстановились полностью, и Куделке всю жизнь пришлось ходить с тростью.

Эйрел Форкосиган после назначения на должность лорда-регента пригласил Куделку на место своего личного секретаря, одновременно присвоив ему звание лейтенанта. Во время переворота Фордариана Куделка сопровождал Форкосигана, за исключением вылазки в Форбарр-Султану, в которой он принял участие вместе с леди Форкосиган, сержантом Ботари и Люймиллой Друшикко; вскоре после переворота женился на Люймилле.

Продолжает службу в Генеральном штабе в звании коммодора. Проживает с семьёй в Форбарр-Султане.

Люймилла Друшикко

Друшикко, Люймилла (англ. Ludmilla Droushnakovi, в фанатском переводе Людмила Друшнакова), супруга Клемента Куделки. Предпочитает прозвище Дру. Дочь сержанта барраярской армии, имеет трёх братьев. В школе была чемпионкой Барраяра по дзюдо среди женщин. Служила телохранительницей принцессы Карин и её сына принца Грегора, затем была переведена к супруге лорда-регента Корделии Форкосиган. После ликвидации переворота Фордариана вернулась в охрану императора Грегора, который был к ней очень привязан. Спустя 4 года вышла в отставку с поста телохранительницы в связи с рождением дочери, однако сохраняет превосходную физическую форму и даже преподает на курсах боевых искусств для министерских служащих.

Сёстры Куделка

Ку и Дру имеют четырёх дочерей, что весьма необычно, так как на Барраяре после того, как стало возможно выбирать пол ребёнка, имеется явный перекос в сторону мальчиков. Две старшие дочери были рождены естественным способом, две младшие — выношены в маточном репликаторе.

Иногда их в шутку называют «спецотрядом блондинок коммодора Куделки», так как все сёстры имеют превосходную физическую подготовку.

Делия

Де́лия (англ. Delia) — старшая и самая серьёзная из сестёр. Вышла замуж за Дува Галени.

Оливия

Оли́вия (англ. Olivia) спасла графа Доно Форратьера от покушения на его мужскую сущность; вскоре вышла за него замуж.

Марсия

Ма́рсия (англ. Martya) вместе с младшей сестрой, лордом Марком, доктором Энрике Боргосом, леди Катрионой Форкосиган и кухаркой матушкой Кости является акционером предприятия по разведению масляных жуков. Вышла замуж за Энрике Боргоса.

Карин

Кари́н (англ. Kareen) — младшая из сестёр, студентка. Прошла годичный неспециализированный курс бетанского колледжа, далее изучает на Колонии Бета психологию. Один из акционеров «Марк Форкосиган Энтерпрайзис». Официально не замужем, состоит с Марком Форкосиганом в постоянных близких отношениях, называемых ею термином «опцион».

Майлз Форкосиган

Форкосига́н, Майлз Не́йсмит (англ. Miles Naismith Vorkosigan), лорд Форкосиган (известен также как адмирал Нейсмит) — главный персонаж большинства романов научно-фантастического цикла «Сага о Форкосиганах» Лоис МакМастер Буджолд.

Биография

Рождение и детство

Майлз Форкосиган родился в семье барраярского адмирала лорда Эйрела Форкосигана, и эмигрантки с Колонии Бета капитана Корделии Нейсмит. В раннем периоде беременности мать Майлза подверглась террористической атаке отравляющим веществом солтоксином. Одним из последствий лечения явилось разрушение костной ткани плода. Несмотря на сопротивление врачей, уверенных, что спасти зародыш невозможно, и сильнейшее противодействие свёкра, графа Петера Форкосигана, не желающего иметь внука-калеку, (так как на Барраяре бытовало глубокое убеждение, что все физические отклонения от нормы являются мутациями; в массе своей большинство детей с физическими отклонениями уничтожалось сразу после рождения, особенно это было характерно для отсталых — в силу технических и социо-культурных причин — деревень) Корделия настояла на переносе зародыша в маточный репликатор (Майлз стал одним из первых детей на Барраяре, родившихся с помощью этой технологии) и назначении экспериментального лечения, которое увенчалось относительным успехом. Ребёнок родился крохотным и уродливым, с чрезвычайно хрупкими костями. Граф Петер Форкосиган потребовал отказаться от него (и даже попытался совершить покушение на убийство, которое пресек сержант Ботари) и после решительного протеста со стороны родителей порвал с ними отношения на несколько лет, а также лишил ребёнка права носить своё имя. По барраярской традиции в семье графа первенца называют первыми именами дедов со стороны отца и матери, таким образом, имя первого сына лорда Форкосигана должно было быть Петер Майлз. После запрета на ношение имени барраярского деда, ребёнок получил имя Майлз Нейсмит (в честь бетанского деда и по девичьей фамилии матери).

Лечение Майлза продолжалось в течение всего детства и юности и было достаточно мучительным. Ходить он смог лишь в возрасте трёх лет. Физическая немощь компенсировалась обаянием, развитым интеллектом, гиперактивностью (а также рано проявившимися лидерскими задатками и талантом к манипулированию окружающими). Принадлежа к кругу высшей знати, Майлз получил блестящее образование. От отца он унаследовал стремление к военной карьере, а благодаря влиянию своей матери-бетанки, приобрёл космополитичный взгляд на мир, не типичный для барраярского дворянства. Так как после смерти императора Эзара адмирал Форкосиган был назначен императорским регентом и опекуном малолетнего императора Грегора, Майлз воспитывался вместе с ним и сохранил с Грегором весьма доверительные и дружеские отношения.

Адмирал Нейсмит

В возрасте 17 лет Майлз не смог поступить в Императорскую Военную Академию, провалив экзамен по физической подготовке. Сразу же после этого скончался граф Петер Форкосиган, вследствие чего Эйрел Форкосиган унаследовал титул графа, а Майлз стал наследником графа, лордом Форкосиганом. Отправившись в путешествие на Колонию Бета, Майлз, вследствие стечения обстоятельств и собственного авантюризма, ввязался в контрабандную доставку оружия на планету Тау Верде 4 для государства Фелиция, блокированного наёмным флотом адмирала Осера. Майлз был вынужден выдать себя за адмирала несуществующего «Дендарийского флота» (что было возможно, так как его внешность не позволяла определить его возраст). Играя на трениях в руководстве Осеровского флота и отношениях наёмного флота с нанимателями, Майлз добился развала сил противника, снятия блокады, и в конечном итоге возглавил флот Осера, сделав его реально существующим Дендарийским флотом.

После возвращения домой Майлз, избежав обвинений в содержании частной армии (по барраярским законам никто из графов не имел права содержать личные вооруженные отряды за исключением подразделения телохранителей численностью не более 20 человек), был в виде исключения принят в Императорскую Военную Академию. Поступив по окончании Академии на действительную военную службу, Майлз вскоре вынужден был оставить её после инцидента с неповиновением преступному приказу командира — генерала Станиса Метцова. Дальнейшая карьера Майлза Форкосигана проходила в Службе Имперской Безопасности (СБ).

На первом же задании в качестве оперативника СБ Майлз снова столкнулся с Дендарийским флотом, командование которым за время его отсутствия вновь захватил Осер. Восстановив своё командование флотом, Майлз в роли адмирала Нейсмита сыграл ключевую роль в разрешении Верванского кризиса. После этого император Грегор и шеф СБ Саймон Иллиан принял решение считать Дендарийский флот постоянно действующим секретным подразделением СБ. Основной задачей флота было действовать в интересах Барраярской империи в ситуациях, когда официальное участие барраярских сил невозможно или нежелательно.

Майлз Форкосиган возглавлял Дендарийский флот под именем адмирала Нейсмита в течение 10 лет, выполнив за это время около 30 заданий СБ, подробности многих из которых до сих пор не известны. Наиболее громким из них стала организация побега из цетагандийского концентрационного лагеря на Дагуле IV свыше 10 000 марилакских военнопленных, которые впоследствии стали ядром Сопротивления. В течение всего этого времени Майлз официально числился рядовым курьером СБ в чине лейтенанта в личном подчинении Иллиана.

В ходе одной из операций (не имевшей отношения к СБ) Майлз был тяжело ранен и, хотя криозаморозка спасла его жизнь, последствием стали регулярные припадки наподобие эпилептических. Опасаясь, что врачи не позволят оставаться на службе, Майлз попытался скрыть состояние своего здоровья от Иллиана, подделав рапорт. Подделка была разоблачена, и незадолго до 30-летия Майлз был вынужден подать в отставку и отказаться от командования Дендарийским флотом, назначив вместо себя Элли Куинн.

Лорд Аудитор Форкосиган

Вскоре после отставки Майлза здоровье Саймона Иллиана резко пошатнулось вследствие выхода из строя его чипа эйдетической памяти. Майлз, не занимающий никакого официального положения, добился от императора Грегора назначения временным Имперским Аудитором для расследования обстоятельств этого дела. После того, как расследование установило истинного виновника происшедшего, император назначил Майлза Форкосигана постоянным Имперским Аудитором.

Граф Форкосиган

По окончании расследования дела о криокорпорациях, Майлз узнаёт трагическую новость: отныне он не Лорд, но Граф Форкосиган. Отец Эйрел Форкосиган умер от аневризмы.

Награды

За время своей службы был неоднократно удостоен высоких наград — барраярских (в том числе пяти Звёзд Империи), верванских, марилакских и даже высшего цетагандийского ордена «За заслуги». Кроме этого, удостоен наивысшей почести Цетаганды — призыва Звёздных Яслей (занесения его генома в генетический банк расы аутов). Самый богатый наградами «курьер» за всю историю Барраяра.

Персонажи

• Майлз Форкосиган

• Императоры Барраяра.

• Ури Безумный

• Дендарийский наёмный флот.

• Бел Торн
• Элен Ботари
• Мария Ботари
• Константин Ботари
• Элис Куинн

О несоответствии имён собственных

Руководство по произношению имён и названий, в ряде русскоязычных печатных изданий имена не соответствуют данному руководству.

Далее приводится таблица соответствия имён. Во второй колонке приведены имена и названия на русском языке на основе «Руководства», с учётом замены Vor на Фор.

Оригинальное написание	Фанатский вариант	Вариант «АСТ»
Athos	Афон (планета)	Эйтос (в более поздних изданиях Афон)
Bothari, Elena	Ботари, Елена	Ботари, Элен
Bothari, Marusya	Ботари, Маруся	Ботари, Мария
Csurik	Чурик (семья)	Журик
Desroches	Дероше	Деброучес
Droushnakovi, Ludmilla	Друшнакова (Друшнякова, Дружникова), Людмила	Друшикко, Люймилла
Komarr	Комарр (планета)	Комарра
Oser	Осер (адмирал)	Оссер
Radnov	Раднов (лейтенант)	Рэднов
Sergyar	Сергияр (планета)	Зергияр
Stauber, Georish	Стаубер, Джориш	Стойбер, Джориш
Urquhart, Ethan	Уркварт, Итан	Эркхарт, Этан
Visconti, Elena	Висконти, Элена (или Елена)	Висконти, Элен
Vorbarr Sultana	Форбарр-Султана (город)	Форбарр-Султан
Vorbarra, Serg	Форбарра, Серг (Серж)	Форбарра, Зерг
Vorbarra, Yuri	Форбарра, Юрий	Форбарра, Ури
Vordarian, Vidal	Фордариан, Видаль	Фордариан, Вейдл
Vordrozda	Фордрозда (граф)	Фордроза
Vorfolse	Форфолс (граф)	Форвользе
Vorgarin	Форгарин, Форгарина	Форгарин
Vorkosigan Vashnoi	Форкосиган-Вашной (город)	Форкосиган-Вашнуй
Vorkosigan, Aral	Форкосиган, Арал	Форкосиган, Эйрел
Vorkosigan, Piotr	Форкосиган, Пётр	Форкосиган, Петер
Vorob’yev	Воробьёв (посол)	Форобио
Vorpinski	Форпинский, Форпинская	Форпински
Vorrutyer, Ges	Форрутьер, Гес (и прочие Форрутьеры)	Форратьер, Джес
Vorsoisson, Ekaterin	Форсуассон, Екатерина	Форсуассон, Катриона
Vorsoisson, Nikolai	Форсуассон, Николай	Форсуассон, Николас
Vorsoisson, Vassily	Форсуассон, Василий	Форсуассон, Бэзил
Vortugalov	Фортугалов (граф)	Фортугарофф
Vorvolk, Henri	Форволк, Анри	Форволк, Генри
Vorvolynkin	Форволынкин (граф)	Форволенс

Ссылки

• [bujold.lib.ru Страница Лоис МакМастер Буджолд на Лавке Миров]
• [www.dendarii.com The Bujold Nexus]

Отрывок, характеризующий Сага о Форкосиганах

– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»

Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.


Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.

Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.


Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.