Сагиттальный гребень

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Сагитта́льный гре́бень — костное образование в виде гребня, расположенное у многих пресмыкающихся и млекопитающих в верхней части черепа в его диаметральной плоскости.

Гребень используется для прикрепления мощных челюстных мышц, в первую очередь височной мышцы. Обычно образуется в раннем детстве по мере роста височных мышц.

Сагиттальный гребень характерен для травоядных животных, питающихся грубой растительной пищей, а также хищников, использующих зубы в качестве оружия. Гребень характерен для некоторых динозавров, включая тираннозавра и для многих ныне живущих животных — псовых, кошачьих, тапиров, приматов.

Высокий сагиттальный гребень имели раннекайнозойские мезонихии[1][2]. Сагиттальный гребень наблюдался также у некоторых вымерших родственников человека — например, парантропов (Paranthropus). Среди современных приматов он характерен для самцов гориллы и орангутана, иногда имеется у самцов шимпанзе.

Самый большой сагиттальный гребень среди ближайших родственников человека обнаружен на черепе KNM WT 17000, принадлежавшем Paranthropus aethiopicus, наиболее древнем из ныне обнаруженных черепов австралопитековых. Наблюдается он и у других видов парантропов, например Paranthropus boisei и Paranthropus robustus.



См. также

Напишите отзыв о статье "Сагиттальный гребень"

Примечания

  1. Кэрролл Р.  Палеонтология и эволюция позвоночных: В 3-х тт. Т. 3. — М.: Мир, 1993. — 312 с. — ISBN 5-03-001819-0. — С. 89.
  2. Черепанов Г. О., Иванов А. О.  Ископаемые высшие позвоночные. 2-е изд. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2007. — 202 с. — ISBN 978-5-288-04308-6. — С. 159.

Ссылки

  • [www.archaeologyinfo.com/17000.htm «Black Skull» (Australopithecus aethiopicus, specimen KNM-WT 17000)]—ArcheologyInfo.com

Отрывок, характеризующий Сагиттальный гребень

– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.