Садыков, Бако Кадырович
Поделись знанием:
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
| Бако Садыков | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Профессия: | |
Бако Кадырович Садыков (13 июля 1941, Бухара, Узбекская СССР) — сценарист, режиссёр, Заслуженный деятель искусств Таджикистана, автор более сорока документальных фильмов.
Биография
- В 1959—1960 годах — актёр Бухарского театра.
- 1960−1961 годы — учёба на актёрском факультете Ташкентского театрального института имени А. Н. Островского.
- 1967 — окончание режиссёрского факультета Ташкентского театрального института имени А. Н. Островского.
- 1978 — окончание Высших курсов сценаристов и режиссёров (мастерская Э. Лотяну).
Призы и награды
- 1986 МКФ в Мангейме (Почётный диплом жюри, фильм «Адонис ХIV»)
- 1987 ВКФ (Спец. приз жюри, фильм «Глиняные птицы»)
- 1988 МКФ в Москве (Приз FIPRESCI, фильм «Адонис ХIV»)
- 1988 МКФ в Оденсе (Гран-при, фильм «Адонис ХIV»)
- 1992 Гос. премия Таджикистана им. Рудаки (фильм «Благословенная Бухара»)
Фильмография
Режиссёр
- 2003 Фидойилар (Узбекистан)
- 1996 Буюк Амир Темур (Узбекистан)
- 1995 Имом Ал-Бухорий (Таджикистан, Узбекистан)
- 1992 Остров (Казахстан, Таджикистан)
- 1992 Джосус (Казахстан, Таджикистан)
- 1990 Благословенная Бухара
- 1988 Смерч
- 1982 Время зимних туманов
- 1979 Глиняные птицы
- 1977 Адонис ХIV (документальный)
Сценарист
- 1996 Буюк Амир Темур (Узбекистан)
- 1995 Имом Ал-Бухорий (Таджикистан, Узбекистан)
- 1992 Остров (Казахстан, Таджикистан)
- 1992 Джосус (Казахстан, Таджикистан)
- 1990 Благословенная Бухара
- 1988 Смерч
- 1979 Глиняные птицы
Напишите отзыв о статье "Садыков, Бако Кадырович"
Отрывок, характеризующий Садыков, Бако Кадырович
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
