Саксонское зерцало
Саксо́нское зерца́ло (нем. Sachsenspiegel) — старейший правовой сборник Германии, составленный судьей (шёффеном) Эйке фон Репковом в 1221—1225 гг. Он должен был, по замыслу автора, «зеркально» отражать право Саксонии.[1]
В XI веке появляются попытки кодификации обычного права. Около 1230 г антгальский рыцарь и судья Эйке фон Репков составил сборник, в который вошло обычное право Саксонии и других областей с некоторыми добавлениями из канонического права. Сборник был написан сначала на латинском затем переведен на немецкий и получил своё название Саксонского зерцала. Саксонское зерцало действовало на севере Германии и послужило основой для права города Магдебурга (см. Магдебургское городское право), откуда распространилось в Голландии, Лифляндии и Польше.
«Саксонское зерцало» — это запись сложившегося на протяжении веков обычного права Восточной Саксонии с разделением на земское право (для «неблагородных», но лично-свободных) и ленное право (только для лиц, принадлежащих к «благородным» сословиям, к высшему феодальному обществу). Земское право (Landrecht) содержало отдельные положения, касающиеся государственного устройства Германии (выборы императора, разделение светской и духовной власти и т. д.), а также нормы, относящиеся к гражданскому, уголовному праву, суду и процессу. Ленное право (Lehnrecht) регулировало вассальные отношения между феодалами. Права низших сословий, в том числе зависимых крестьян, в этом законодательстве не фиксировались. На содержание «Саксонского зерцала» наложили отпечаток общественно-политические и правовые воззрения автора. «Саксонское зерцало» отражает специфические формы феодальной земельной собственности, структуру феодального общества, местные особенности административного управления, судопроизводства и т. д. «Саксонское зерцало» стало образцом для составления правовых книг не только в Германии, но и в других странах Европы. Сохранилось более двухсот рукописей «Саксонского зерцала», некоторые из них обильно иллюстрированы.[1]
Содержание
Структура
Структурно Саксонское зерцало разделено на две части.
Часть первая. Земское право, которая включает в себя:
- Стихотворное введение
- Книга первая (статьи 1-71)
- Книга вторая (статьи 1-72)
- Книга третья (статьи 1-91)
Часть вторая. Ленное право, которая включает в себя:
- Глава первая (статьи 1-133)
- Глава вторая. О порядке судопроизводства (статьи 1-70)
- Глава третья. О городском лене (статьи 1-23)[2]
Напишите отзыв о статье "Саксонское зерцало"
Примечания
Литература
- Саксонское зерцало: Памятник, комментарии, исследования / Отв. ред. В. М. Корецкий; авт. ст. Л. И. Дембо, Г. А. Аксененок, В. А. Кикоть; Институт государства и права АН СССР. — М.: Наука, 1985. — 272 с.
Ссылки
- На Викискладе есть медиафайлы по теме Саксонское зерцало
Это заготовка статьи по истории Германии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Это заготовка статьи о праве и юриспруденции. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Саксонское зерцало
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.