Саксофон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Саксофон
Классификация

язычковый деревянный духовой музыкальный инструмент с одинарной тростью

Диапазон по написанию для всех разновидностей

Родственные инструменты

Гобой, кларнет

Музыканты

Список саксофонистов

СаксофонСаксофон

Саксофо́н — тростевой духовой музыкальный инструмент, по принципу звукоизвлечения принадлежащий к семейству язычковых деревянных духовых музыкальных инструментов[1]. Семейство саксофонов сконструировано в 1842 году бельгийским музыкальным мастером Адольфом Саксом и запатентовано им четыре года спустя. С середины XIX века саксофон используется в духовом оркестре, реже — в симфоническом, также в качестве солирующего инструмента в сопровождении оркестра (ансамбля). Является одним из основных инструментов джаза и родственных ему жанров, а также эстрадной музыки. Инструмент обладает полным и мощным звучанием, певучим тембром и большой технической подвижностью.





История инструмента и его роль в музыке

Классическая музыка

Изобретение саксофона относится к началу 1840-х годов. В это время Сакс, работавший в музыкальной мастерской своего отца в Динане и уже получивший несколько патентов, искал возможности устранить интонационные расхождения между деревянными и медными инструментами духовых оркестров, заполнить тембровое пространство между ними и заменить громоздкие и несовершенные басовые офиклеиды. Именно под названием «мундштучный офиклеид» новый инструмент был впервые представлен на Брюссельской промышленной выставке в августе 1841 года. Этот инструмент обладал металлическим коническим корпусом, мундштуком с одинарной тростью (почти без изменения заимствованным у кларнета), системой кольцевых клапанов Теобальда Бёма, но при этом имел «змееобразную» (скрученную) форму.

В 1842 Сакс прибыл в Париж, где также планировал продвигать своё новое изобретение. 12 июня композитор Гектор Берлиоз, друг Сакса и музыкальный новатор, публикует в парижском «Journal des Debats» статью, посвящённую новому инструменту, к которому впервые применяет название «саксофон», вскоре получившее широкое распространение. Берлиоз же стал автором первого сочинения с участием саксофона — Хорала для голоса и шести духовых инструментов, в котором помимо саксофона использовались и другие инструменты, сконструированные или усовершенствованные Саксом (например, бас-кларнет). 3 февраля 1844 композитор сам продирижировал этим произведением, а уже в декабре саксофон впервые появился в оперном оркестре на премьере оперы Жоржа Кастнера «Последний царь Иудеи». В том же году саксофон был представлен на промышленной выставке в Париже[2].

21 марта 1846 года Сакс получил во Франции патент на «систему духовых инструментов, называемых саксофонами», включавшую восемь разновидностей. За год до того саксофоны вместе с другими инструментами, сконструированными Саксом (саксгорнами и саксотрубами), были введены во французские военные оркестры для замены гобоев, фаготов и валторн.

Будучи знатоком оркестровки и возможностей инструментов, Берлиоз включил в свой труд «Искусство инструментовки» достаточно обширную статью о саксофонах и дал этим инструментам положительную характеристику. Композиторы периодически включали саксофон в оркестр (как правило, в операх): Галеви — «Вечный жид» (1852), Мейербер — «Африканка» (1865), Тома — «Гамлет» (1868) и «Франческа да Римини» (1882), Делиб — «Сильвия» (1876), Массне — «Король Лахорский» (1877), «Иродиада» (1881) и «Вертер» (1886), Сен-Санс — «Генрих VIII» (1883), Венсан д’Энди — «Фервааль» (1895) и др. В симфоническом оркестре саксофон использовался намного реже, один из самых известных случаев его применения — музыка Жоржа Бизе к драме Альфонса Доде «Арлезианка» (1874), где этому инструменту поручены два больших сольных эпизода.

В 18571870 годах Сакс преподавал игру на саксофоне в военном училище при Парижской консерватории. За эти годы он подготовил множество первоклассных музыкантов и вдохновил композиторов на создание сочинений, написанных специально для саксофона (в частности, постоянное сотрудничество связывало Сакса с его другом юности Жаном-Батистом Синжеле, регулярно писавшим Саксу конкурсные пьесы для экзаменов). Но в 1870 году разразилась война, большинство учеников училища ушли на фронт, и спустя некоторое время оно было закрыто. Класс саксофона в Парижской консерватории был открыт лишь в 1942 году. После 1870 года в Европе начался период упадка интереса к инструменту, однако «эстафету» приняли американские музыканты, в частности, Элиза Холл, успешно выступавшая в качестве сольного исполнителя.

Начало XX века отмечено новым всплеском интереса классических композиторов к саксофону. В 1920-е годы в свои сочинения его ввели Дариюс Мийо (балет «Сотворение мира»), Жермен Тайфер, Морис Равель (в его «Болеро» используется сразу три саксофона — сопранино, сопрано и тенор), Мануэль Розенталь и другие. Кроме того, проникавший в Европу джаз, где саксофон уже стал одним из доминирующих инструментов, имел большой успех. Это и предопределило триумфальное возвращение саксофона и его необычайную популярность в музыке XX века.

Среди других сочинений этого времени, в которых задействован саксофон, можно упомянуть оперу «Кардильяк» (1926) Пауля Хиндемита, балет «Золотой век» Дмитрия Шостаковича (1930), сюиту «Поручик Киже» (1934) и балет «Ромео и Джульетта» (1938) Сергея Прокофьева, ораторию «Жанна д’Арк на костре» (1935) Артюра Онеггера, Скрипичный Концерт и оперу «Лулу» Альбана Берга, балет «Гаянэ» Хачатуряна а также многие другие произведения. Саксофон исполняет главную тему в пьесе «Старый замок» из цикла «Картинки с выставки» Модеста Мусоргского в оркестровке Мориса Равеля, а также лиричное соло в среднем разделе первой части «Симфонических танцев» Сергея Рахманинова.

Был написан также ряд сольных сочинений для саксофона: Рапсодия Дебюсси (1903, оркестрованная Жаном Роже-Дюкасом в 1911); Концерт, соч. 109 Александра Глазунова; две Баллады Франка Мартена, Хорал с вариациями, соч. 55 Венсана д’Энди; Камерное концертино Ибера; «Легенда» Флорана Шмитта; Концерт Ларса-Эрика Ларссона; Концерт для двух фортепиано, хора и квартета саксофонов с оркестром (1934) Жермен Тайфер; Сюита для саксофона и гитары, соч. 291 (1976), Трио для трёх саксофонов, соч. 331 (1979), Концерт для саксофона и струнного оркестра, соч. 344 (1980) Алана Хованесса; Концерт для квартета саксофонов с оркестром Филипа Гласса (1995); Концерт для саксофона и виолончели с оркестром Майкла Наймана (1996); а также произведения менее известных авторов, таких как Жан Абсиль, Хенк Бадингс, Эжен Бозза, Гастон Брента, Андре Капле, Рэймон Шеврёй, Мариус Констан, Уилл Эйзенман, Анри Томази и многих других. Среди русских композиторов, создававших произведения для саксофона (соло и ансамбли), — Эдисон Денисов, София Губайдулина, Вячеслав Артёмов, Николай Пейко, Андрей Эшпай, Татьяна Чудова, Юрий Каспаров, Дмитрий Капырин.

С 1969 года регулярно проводятся Всемирные конгрессы саксофонистов, в рамках которых проходят конкурсы и фестивали, издаются книги и периодические издания. В 1995 году в Бордо был открыт Европейский центр саксофона, задачей которого является сбор всех существующих материалов, имеющих отношение к саксофону, и дальнейшее продвижение этого инструмента в рамках современной музыки.

Джаз

В конце XIX века в США зародился новый музыкальный стиль — джаз, и саксофон почти сразу стал одним из основных его инструментов. Специфичное звучание инструмента и огромные выразительные возможности как нельзя лучше подходили для этого стиля. Примерно с 1918 года, по выражению одного из критиков, страну захлестнула «саксофономания». Налаженное массовое производство этих инструментов способствовало их быстрому распространению, и уже по самым ранним из сохранившихся записей джазовых музыкантов конца 1910-х — начала 1920-х годов можно услышать, что саксофон пользуется огромной популярностью в этом жанре.

В эпоху свинга (с середины 1930-х годов) в моду вошли джазовые оркестры (биг-бэнды), в которых группа саксофонов стала обязательной частью. Как правило, в состав такого оркестра входили не менее пяти саксофонов (два альтовых, два теноровых и один баритоновый), однако состав мог варьироваться, при этом один из саксофонистов также иногда играл на кларнете, флейте или более высокой разновидности саксофона (сопрано или сопранино). Среди выдающихся саксофонистов этого времени, игравших соло, — Лестер Янг (1909—1954), Коулмен Хоукинс (1904—1969), позднее — Чарли Паркер (1920—1955).

В современном джазе саксофон остаётся одним из ведущих инструментов. Во второй половине XX века крупными исполнителями были Джулиан «Кэннонболл» Эддерли (1928—1975), Джон Колтрейн (1926—1967), Джерри Маллигэн, Бад Шенк, Фил Вудс, Орнетт Коулман, Стэн Гетц, Пол Дезмонд и многие другие.

Строение саксофона

Саксофон представляет собой коническую трубку, изготавливаемую, как правило, из специальных сплавов: томпака (сплав меди и цинка), пакфонга (тот же состав, с добавлением никеля) или латуни. Для компактности трубка саксофона изогнута в форме чубука. Высокие разновидности саксофона (сопрано и сопранино) имеют небольшую длину и поэтому обычно не изгибаются. Современные фирмы-изготовители музыкальных инструментов иногда выпускают прямые альтовые саксофоны[3] и, наоборот, изогнутые сопрановые, но это практикуется лишь в качестве эксперимента.

Саксофон состоит из трёх частей: раструба, собственно корпуса и «эски» (тонкой трубки, продолжающей собой корпус). На эску насаживается мундштук, строение которого очень похоже на строение мундштука кларнета: он также имеет клювообразную форму, изготавливается из чёрного эбонита или пластика, а иногда из металла. Многообразие жанров и направлений, в которых используется саксофон, определило большое количество вариантов строения самого мундштука в зависимости от требуемого звучания.

Мундштуки отличаются друг от друга по таким параметрам, как «пасть» (расстояние от кончика трости до верхнего кончика мундштука) и длина выемки (длина свободной части прижатой к мундштуку трости). Для классического исполнения используются мундштуки с меньшими пастями, для других жанров — с более широкими.

Звукообразующим элементом на саксофоне является трость (язычок), которая тоже схожа по строению с тростью кларнета. Обычно для её изготовления применяется бамбук, камыш или тростник, однако некоторые модели делаются из синтетических материалов. В зависимости от разновидности саксофона, для которой они предназначены, трости имеют разные размеры.

Трость прикрепляется к мундштуку с помощью особого приспособления — лигатуры (машинки), представляющей собой небольшой хомутик с двумя винтами. Лигатура для классического саксофона делается из металла, музыканты джаза и других жанров используют наравне с металлическими лигатурами кожаные, дающие трости более свободное колебание.

Для предохранения трости от случайного повреждения используется специальный металлический или пластмассовый колпачок, который надевается на мундштук, если инструмент долго не используется.

Саксофон снабжён сложной системой клапанов, закрывающих и открывающих отверстия на его корпусе. Их количество варьируется от 19 до 22 в зависимости от разновидности инструмента.

Семейство саксофонов

Семейство саксофонов, сконструированных Саксом, состояло из четырнадцати разновидностей. В наше время используется только восемь:

Разновидность саксофона Строй Транспозиция
Саксофон-сопраниссимо В (си-бемоль) Малая септима вверх
Саксофон-сопранино Es (ми-бемоль) Малая терция вверх
Саксофон-сопрано B (си-бемоль) Большая секунда вниз
Альтовый саксофон Es (ми-бемоль) Большая секста вниз
Теноровый саксофон B (си-бемоль) Большая нона вниз
Баритоновый саксофон Es (ми-бемоль) Большая терцдецима вниз
Басовый саксофон B (си-бемоль) Большая секунда через две октавы вниз
Контрабасовый саксофон Es (ми-бемоль) Большая секста через две октавы вниз

Современными фирмами-изготовителями музыкальных инструментов иногда выпускаются особые разновидности саксофонов, такие как саксофон-пикколо (соприлло), субконтрабасовый саксофон и др., но такие инструменты существуют в единичных экземплярах и используются крайне редко.

Из представленных в таблице восьми разновидностей чаще всего применение в музыке находят сопрановый, альтовый, теноровый и баритоновый саксофоны. Они составляют квартет саксофонов. Иногда в таких ансамблях сопрановый саксофон заменяется вторым альтовым. Сопрановый, альтовый и теноровый саксофоны используются как в классической музыке, так и в джазе, баритоновый — преимущественно в джазе и родственных жанрах.

Бо́льшая часть саксофонов — транспонирующие инструменты, то есть ноты, исполняемые ими, не соответствуют по высоте звучания написанным. Современные саксофоны делятся по строю и, соответственно, по транспонированию на две группы: in Es (при исполнении ноты до прозвучит ми-бемоль) и in B (при исполнении ноты до прозвучит си-бемоль).

Сакс сконструировал две группы саксофонов: первая — инструменты in C и in F (в строях до и фа соответственно), предназначались для симфонических оркестров, вторая (те, которые известны сегодня) — инструменты in B и in Es (в строях си-бемоль и ми-бемоль соответственно) — должна была стать частью военных духовых оркестров. Однако вскоре выяснилось, что инструменты военных оркестров обладают рядом преимуществ перед саксофонами in C и in F. Постепенно инструменты «симфонических» строев вышли из употребления и после 1930 года массово уже не выпускались, хотя сопрановый саксофон in C изредка используется в практике некоторых музыкантов.

Диапазон саксофона состоит из трёх регистров: низкого, среднего и высокого, и покрывает две с половиной октавы. В некоторых современных сочинениях используется «фальцетный» регистр (выше высокого), который достигается с помощью специальной аппликатуры, позволяющей достичь «флажолетных» гармонических звучаний.

Техника игры на саксофоне

Аппликатура саксофона близка аппликатуре гобоя, но губы не так сильно подворачиваются, а принцип извлечения звука сходен со звукоизвлечением на кларнете, но немного легче сделать амбушюр. При этом регистры саксофона более однородны, чем регистры кларнета.

Возможности саксофона очень широки: по технической подвижности, особенно в легато, он конкурирует с кларнетом, возможна большая амплитуда вибрации звука, чёткое акцентированное стаккато, глиссандированные переходы с одного звука на другой. К тому же саксофон обладает значительно большей, чем у других деревянных духовых, силой звука (примерно как у валторны). Ни саксофон, ни валторна не являются деревянными инструментами. Его способность органически сливаться как с группой деревянных, так и медных духовых помогает ему успешно объединять эти группы по тембру[4].

В джазе и при исполнении современной музыки саксофонисты используют самые разнообразные приёмы игры — фруллато (тремоло на одной ноте с помощью языка), резонансное звучание, исполнение в сверхвысоком регистре с флажолетными звучаниями, многоголосное звучание и др.

Выдающиеся саксофонисты

Сольное исполнительство на саксофоне начало развиваться с середины XIX века усилиями бельгийских и французских музыкантов. Активно продвигал своё изобретение сам Сакс, среди других саксофонистов этого времени ― Анри Вюиль, Луи Майёр, Жан Мурман, Жан-Батист Суаль. Одним из первых музыкантов, познакомивших с саксофоном американскую публику, был Эдуард Лефебр, француз по происхождению, в 1884 году принявший гражданство США. Выдающейся саксофонисткой была Элиза Холл, которой посвящены более 40 сочинений композиторов-современников. Особое направление представляет собой творчество Руди Видофта, выступавшего в 1920―30-е годы.

XX век в истории классического саксофона связывается с именами двух крупнейших исполнителей ― Сигурда Рашера и Марселя Мюля. Успешно выступали на мировых сценах Густав Бумке, Сесил Лизон, Жюль де Врис, Жан-Мари Лондейкс, Лев Михайлов и многие другие саксофонисты.

В джазе солисты-саксофонисты заняли доминирующее положение с конца 1920-х годов. Среди наиболее выдающихся из них ― Коулмен Хокинс, Джонни Ходжес, Чарли Паркер, Лестер Янг, Сонни Роллинс, Джон Колтрейн, Бен Уэбстер[5].

Интересные факты

  • Сакс назвал свой первый сконструированный инструмент «мундштучным офиклеидом», а название «саксофон» было предложено несколько лет спустя Гектором Берлиозом.
  • 42-й президент США Билл Клинтон хорошо владеет теноровым саксофоном, в юности неоднократно выступал в телешоу и хотел связать свою жизнь с карьерой профессионального музыканта[6].
  • Создатель одной из самых известных сред разработки (IDE) Паскаля Turbo Pascal и президент фирмы Borland International Филип Кан иногда подрабатывал, играя на саксофоне в ночных клубах. В 1985 году Кан с легкостью истратил почти 50 тыс. долларов на организацию приёма, пригласив на него 600 клиентов фирмы Borland и других гостей. По случаю своего успеха (достигнутого в 33 года) он исполнил несколько музыкальных произведений на саксофоне[7].
  • Саксофон является одной из основных номинаций в конкурсной программе молодёжных Дельфийских игр России.
  • В СССР в период критики джазовой субкультуры 40-50-х годов было распространено выражение, приписываемое А. А. Жданову: «от саксофона до финского ножа — один шаг»[8].

Напишите отзыв о статье "Саксофон"

Примечания

  1. [slovari.yandex.ru/dict/dukhovik/article/smd-0216.htm Словарь музыканта-духовика](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2844 дня))Яндекс.Словари
  2. [www.leesax.com/Student%20Materials/Saxophone%20Timeline.pdf Saxophone Timeline History]
  3. [www.youtube.com/watch?v=SjBUNyFKkJI&feature=youtu.be&t=82 Прямой альт]
  4. Агафонников Н. Н. Симфоническая партитура. ― Л.: Музыка, 1981
  5. [saxiana.free.fr/conf_JMLondeix.pdf Pour un véritable histoire du Saxophone. Тезисы лекции Жана-Мари Лондейкса в Региональной консерватории Сен-Мор де Фоссе в ноябре 2004 года]  (фр.)
  6. [www.hotspringsar.com/info/clinton/ at Hotspringsar.com]
  7. [schools.keldysh.ru/sch444/MUSEUM/PRES/INFORM/32.htm Саксофонист]
  8. отв. ред. С. А. Котов. [www.rgaspi.su/assets/original/Tezisy2013.pdf?1366564597 Исторические документы и актуальные проблемы археографии, источниковедения, отечественной и всеобщей истории нового и новейшего времени. Сборник тезисов докладов участников Третьей международной конференции молодых ученых и специалистов «Clio-2013»]. — М.: Российская политическая энциклопедия, 2013. — С. 268. — 582 с.

Использованная литература

  • Берлиоз Г. Большой трактат о современной инструментовке и оркестровке. — М.: Музыка, 1972.
  • Иванов В. Д. Саксофон. Популярный очерк. — М.: Музыка, 1990.
  • Чулаки М. И. Инструменты симфонического оркестра. — СПб.: Композитор, 2004. ISBN 5-7379-0260-9.
  • Sax, Mule & Co, Jean-Pierre Thiollet, Paris, 2004. ISBN 2-914266-03-0
  • R. Ingham, ed. The Cambridge Companion to the Saxophone. — Cambridge, 1998. ISBN 0-521-59666-1.

Ссылки

  • [saxclub.narod.ru/ni_klassiki_ni_dzhaza.html «Ни классики, ни джаза». Статья Маргариты Шапошниковой в защиту академического саксофона]
  • [mediatheque.cite-musique.fr/masc/?INSTANCE=CITEMUSIQUE&URL=/MediaComposite/CMDM/CMDM000000300/default.htm Саксофоны в Музее музыкальных инструментов Парижа]  (фр.)
  • [www.phys.unsw.edu.au/music/saxophone/ Акустика саксофона]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Саксофон

Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.