Салайета, Марсело

Марсело Салайета
Салайета в «Пеньяроле»
Общая информация
Полное имя	Марсело Данубио Салайета
Родился
Гражданство
Рост	188 см
Вес	89 кг
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1996	Данубио	32 (12)
1997	Пеньяроль	32 (13)
1998—2007	Ювентус	99 (16)
1998—1999	→  Эмполи	17 (2)
1999—2001	→  Севилья	50 (10)
2004	→  Перуджа	5 (0)
2007—2010	Наполи	49 (12)
2009—2010	→  Болонья	29 (4)
2010—2011	Кайсериспор	14 (7)
2011—2015	Пеньяроль	125 (48)
Национальная сборная**
1997—2005	Уругвай	47 (10)
Международные медали
Кубки Америки
Серебро	Парагвай 1999
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Марсело Данубио Салайета (исп. Marcelo Danubio Zalayeta; 5 декабря 1978, Монтевидео) — уругвайский футболист, нападающий. Известен по выступлениям за «Пеньяроль», итальянский «Ювентус» и сборную Уругвая.

Карьера

Клубная

Марсело Салайета начал свою футбольную карьеру в клубе «Данубио» в 1996 году. В своём дебютном сезоне в чемпионате Уругвая 18-летний Салайета забил 12 мячей в 32 матчах. Показав отличный результат Марсело в 1997 году перебрался в «Пеньяроль». В «Пеньяроле» молодой нападающий также себя отлично проявил, забив 13 мячей в 32 матчах, а также завоевав чемпионский титул и выиграв Лигилью. Ещё в 1997 году Салайетой заинтересовались селекционеры итальянского «Ювентуса». В январе 1998 года Марсело подписал контракт с «Ювентусом». Став игроком туринского клуба Марсело редко попадал в основной состав, в чемпионате Италии сезона 1997/98 Салайета сыграл всего пять матчей и забил один гол, Марсело также провёл два матча в кубке Италии. Несмотря на малое количество сыгранных матчей, Марсело стал чемпионом Италии сезона 1997/98.

В октября 1998 года Марсело был отдан в аренду в клуб «Эмполи». За «Эмполи» в чемпионате Италии сезона 1998/99 Салайета провёл 17 матчей матче и отметился двумя забитыми мячами. После окончания аренды в июне 1999 года, Марсело вновь был отдан в аренду, на этот раз испанской «Севильи». За два сезона, выступая сначала в первой лиге Испании, а затем и во второй, Салайета сыграл за «Севилью» 50 матчей и забил 10 мячей. Вернувшись из аренды в «Ювентус», Марсело изредка выходил в основном составе, сыграв за три сезона в чемпионате 35 матчей и забив 4 мяча. В январе 2004 года Марсело на правах аренды перешёл в «Перуджу», но и там Салайета не получал игрового времени, сыграв всего пять матчей.

В 2007 году перешёл в «Наполи», за который отыграл два сезона, после чего летом 2009 года был отдан в аренду «Болонье».

25 августа 2010 года игрок подписал 2-летний контракт с турецким клубом «Кайсериспор». 25 марта 2011 года нападающий расторг контракт с «Кайсериспором» по взаимному согласию.

7 мая 2011 года футболист достиг устной договорённости о возвращении в «Пеньяроль». 6 июля 2011 года Салайета подписал контракт с «Пеньяролем» сроком до 30 июня 2012 года.

В ноябре 2015 года Марсело объявил о завершении карьеры футболиста.

Международная

Дебютировав в сборной Уругвая в 1997 году, он провёл за неё 47 матчей, забил 10 голов. Салайета дважды участвовал в Кубке Америки.

Достижения

Клубные

Пеньяроль

• Чемпион Уругвая (2): 1997, 2012/13

Ювентус

• Чемпион Италии (3): 1997/98, 2001/02, 2002/03
• Обладатель Суперкубка Италии (2): 2002, 2003
• Победитель Серии B (1): 2006/07

Сборная Уругвая

• Серебряный призёр молодёжного чемпионата мира: 1997
• Серебряный призёр Кубка Америки: 1999

Ссылки

• [int.soccerway.com/players/marcelo-zalayeta/17679 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [www.national-football-teams.com/player/7015.html Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Салайета, Марсело

Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.