Салант, Шмуэль

Шмуэль Салант (2 января 1816 — 16 августа (29 ава) 1909) — главный ашкеназский раввин Иерусалима с 1840 года до своей смерти.

Биография

Родился в Белостоке, Польша. В раннем возрасте пошел учится в иешиву в Кейданах, где прославился своими способностями.

В 13 лет его уже женили, однако брак оказался безуспешным и через три года закончился разводом. После женитьбы продолжил учёбу в иешивах Саланта, Воложина и Вильны. Подождав, пока его бывшая жена выйдет замуж вторично, Шмуэль начал искать себе пару. Вскоре на него обратил внимание рабби Йосеф Зундель из литовского города Салантай, район Клайпеды, основатель движения мусар, и выдал за него свою дочь.

Тесть решил перебраться в Эрец-Исраэль и звал зятя с собой, однако тот первое время медлил. В 1840 году у рава Шмуэля обнаружилась сердечная болезнь, и врачи посоветовали ему поменять климат на более тёплый. Вскоре рав Шмуэль принял приглашение тестя и отправился по его следам. В Стамбуле он познакомился с Мозесом (Моше) Монтефиоре, который ходатайствовал у султана по освобождению жертв Дамасского дела. Молодой Шмуэль сразу вошел в курс дела и помог известному филантропу снять с еврейской общины кровавый навет. С этого времени завязалась личная дружба молодого раввина и известного филантропа.

Когда рав Шмуэль прибыл в Иерусалим, слава о нём уже достигла города, и его назначили председателем раввинского суда ашкеназов, а затем и главным раввином этой общины с 1878 года. Несколько раз рав Салант ездил в Европу, чтобы собрать средства для евреев Иерусалима.

В 1875 году при поддержки Монтефиоре создал первый еврейский квартал за пределами стен Старого города и в дальнейшем много способствовал развитию Иерусалима. Он также создал иешиву Эц Хаим и больницу Бикур Холим.

В последние годы жизни рав Шмуэль потерял зрение и ему стало тяжело исполнять свои обязанности. Он нашел себе замену в лице рава Авраама Давида Рабиновича-Теомим, однако тот умер раньше Саланта. Рав Салант умер в 1909 и похоронен на Масличной горе. Его должность унаследовал рав Йосеф Хаим Зоненфельд.

Именем Саланта назван иерусалимский район Кирьят Шмуэль.

Источники

• Яаков Римон-Йосеф Зундель Васерман, Шмуэль бедоро:Раби Шмуэль Салант, Тель Авив, 1961
• [www.eleven.co.il/article/13657 САЛА´НТ Шмуэль] — статья из Электронной еврейской энциклопедии

Отрывок, характеризующий Салант, Шмуэль

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.