Салары

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Салары, 撒拉族, صاَلغُر
Самоназвание

Салыр, салырлар

Численность и ареал

Всего: 104503 чел.
КНР КНР

Язык

саларский, китайский

Религия

ислам суннитского толка, буддизм

Расовый тип

монголоидный

Входит в

Алтайская семья
  Тюркская ветвь
    Огузская группа

Происхождение

Тюрки

Салары (кит. упр. 撒拉族, пиньинь: Sǎlá Zú; самоназвание — салар, салыр), тюркоязычный народ в Китае; живут в Сюньхуа-Саларском автономном районе и других районах провинции Цинхай, а также в провинциях Ганьсу и Синьцзян. Численность — 104 503 человек (перепись, 2000). Саларский язык испытал значительное влияние китайского и тибетского языков; используемая в настоящее время письменность — на латинской основе. Антропологически салары неоднородны: но преобладает монголоидный тип. По религии — мусульмане-сунниты, незначительная часть исповедует тибетский буддизм. Основные традиционные занятия — пашенное земледелие, скотоводство, приусадебное садоводство и огородничество, кузнечное и гончарное ремёсла. Преобладают малые семьи.



История

Салары оторвались от сельджуков и мигрировали на восток в XIV веке (ранее, согласно преданиям, салары жили около Самарканда)

Салары неоднократно участвовали в народных восстаниях. Особенно известно восстание 1781 г, когда саларские мюриды основателя секты «джахрия» (en) Ма Минсина (Ma Mingxin), под руководством своего ахуна Су Сышисаня (苏四十三, «Су Сорок-три») дошли до Ланьчжоу, пытаясь освободить арестованного Ма. После казни Ма Минсина цинскими властями, саларские повстанцы осадили Ланьчжоу, но после прибытия цинского подкрепления были все перебиты[1].

Во время гражданской войны в Китае саларский край был под властью Ма Буфана. После разгрома Ма Буфана коммунистами в 1949 г. и его бегства из Китая, некоторые из его бывших солдат-саларов, отпущенных по домам победившей Красной Армией, ещё несколько лет продолжали вести партизанскую войну против коммунистов в цинхайско-ганьсуйском пограничье. Рассказывают, что когда один из его стойких приверженцев, Хань Иму (Han Yimu), поднял восстание в цинхайском уезде Сюньхуа в 1958 г. (одновременно с восстанием в Тибете против китайцев), от говорил своим бойцам (возможно, подражая Су Сорок-три?): «Сегодня Сюньхуа, завтра Ланьчжоу, послезавтра Пекин!» Говорят, что когда восстание было подавлено, и Хань Иму свезли в Пекин на суд и казнь, он понял, что недооценил силы противостоящей стороны, и заметил: «у них в Китае больше народу, чем в Цинхае яков[2].

Напишите отзыв о статье "Салары"

Примечания

  1. Lipman 1998, С. 112-113
  2. Allatson, Paul & McCormack, Jo (2008), [books.google.com/books?id=DaLkNE_20a0C&pg=PA65 Exile cultures, misplaced identities], Volume 30 of Critical studies, Rodopi, сс. 65-66, ISBN 9042024062, <books.google.com/books?id=DaLkNE_20a0C&pg=PA65> 

Литература

  • Народы Восточной Азии, М. — Л., 1965.
  • Lipman, Jonathan Neaman (1998), [books.google.com.au/books?id=4_FGPtLEoYQC Familiar strangers: a history of Muslims in Northwest China], Hong Kong University Press, ISBN 9622094686, <books.google.com.au/books?id=4_FGPtLEoYQC> 

Ссылки

  • Страница о саларах в [russian.china.org.cn/russian/32408.htm Китайском информационном интернет-центре] (рус.)
  • Страница о саларах на [www.china.org.cn/e-groups/shaoshu/shao-2-salar.htm China’s Official Gateway to News & Information] (англ.)


Отрывок, характеризующий Салары

Место для поединка было выбрано шагах в 80 ти от дороги, на которой остались сани, на небольшой полянке соснового леса, покрытой истаявшим от стоявших последние дни оттепелей снегом. Противники стояли шагах в 40 ка друг от друга, у краев поляны. Секунданты, размеряя шаги, проложили, отпечатавшиеся по мокрому, глубокому снегу, следы от того места, где они стояли, до сабель Несвицкого и Денисова, означавших барьер и воткнутых в 10 ти шагах друг от друга. Оттепель и туман продолжались; за 40 шагов ничего не было видно. Минуты три всё было уже готово, и всё таки медлили начинать, все молчали.


– Ну, начинать! – сказал Долохов.
– Что же, – сказал Пьер, всё так же улыбаясь. – Становилось страшно. Очевидно было, что дело, начавшееся так легко, уже ничем не могло быть предотвращено, что оно шло само собою, уже независимо от воли людей, и должно было совершиться. Денисов первый вышел вперед до барьера и провозгласил:
– Так как п'отивники отказались от п'ими'ения, то не угодно ли начинать: взять пистолеты и по слову т'и начинать сходиться.
– Г…'аз! Два! Т'и!… – сердито прокричал Денисов и отошел в сторону. Оба пошли по протоптанным дорожкам всё ближе и ближе, в тумане узнавая друг друга. Противники имели право, сходясь до барьера, стрелять, когда кто захочет. Долохов шел медленно, не поднимая пистолета, вглядываясь своими светлыми, блестящими, голубыми глазами в лицо своего противника. Рот его, как и всегда, имел на себе подобие улыбки.
– Так когда хочу – могу стрелять! – сказал Пьер, при слове три быстрыми шагами пошел вперед, сбиваясь с протоптанной дорожки и шагая по цельному снегу. Пьер держал пистолет, вытянув вперед правую руку, видимо боясь как бы из этого пистолета не убить самого себя. Левую руку он старательно отставлял назад, потому что ему хотелось поддержать ею правую руку, а он знал, что этого нельзя было. Пройдя шагов шесть и сбившись с дорожки в снег, Пьер оглянулся под ноги, опять быстро взглянул на Долохова, и потянув пальцем, как его учили, выстрелил. Никак не ожидая такого сильного звука, Пьер вздрогнул от своего выстрела, потом улыбнулся сам своему впечатлению и остановился. Дым, особенно густой от тумана, помешал ему видеть в первое мгновение; но другого выстрела, которого он ждал, не последовало. Только слышны были торопливые шаги Долохова, и из за дыма показалась его фигура. Одной рукой он держался за левый бок, другой сжимал опущенный пистолет. Лицо его было бледно. Ростов подбежал и что то сказал ему.
– Не…е…т, – проговорил сквозь зубы Долохов, – нет, не кончено, – и сделав еще несколько падающих, ковыляющих шагов до самой сабли, упал на снег подле нее. Левая рука его была в крови, он обтер ее о сюртук и оперся ею. Лицо его было бледно, нахмуренно и дрожало.
– Пожалу… – начал Долохов, но не мог сразу выговорить… – пожалуйте, договорил он с усилием. Пьер, едва удерживая рыдания, побежал к Долохову, и хотел уже перейти пространство, отделяющее барьеры, как Долохов крикнул: – к барьеру! – и Пьер, поняв в чем дело, остановился у своей сабли. Только 10 шагов разделяло их. Долохов опустился головой к снегу, жадно укусил снег, опять поднял голову, поправился, подобрал ноги и сел, отыскивая прочный центр тяжести. Он глотал холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и злобой последних собранных сил. Он поднял пистолет и стал целиться.